Сердце Атлантиды (ЛП)

– Какой бы жёсткой ты ни была, никто не переживает боль, пытки и насилие без помощи, ми амара. Даже Конлан не вынес бы последствия своего пленения без поддержки твоей сестры. – Аларик сам удивлялся, что говорит так спокойно. Ни одна рана, которую ему нанесли в битве, не причиняла столько боли, как агония от невозможности изменить прошлое Квинн.

– И тебя. Райли рассказала, как ты помог Конлану пройти через это и смириться со случившимся после их знакомства. Ты герой.

– Предпочитаю быть рок-звездой, – высокомерно ответил Аларик, недоумевая, когда боги дали ему способность подтрунивать. А стены, которыми он на много веков оградил свое сердце, рушились буквально по кирпичику.

Это почти чудо. Квинн – чудо.

Она взглянула на сложенные руки, прерывисто вздохнула и начала так тихо, что он едва её услышал:

– Это был ужасный план. Ужасный. С тех пор я придумала сотни, тысячи способов лучше, но тогда сочла это отличной идеей. Мы собирались проникнуть в его логово, убить спящим и спасти наш уголок в мире. Вампир был жестоким кровожадным зверем, и кому-то надо было с ним разобраться.

– И этим кем-то стала ты, – понимающе, хоть и неодобрительно вставил Аларик.

- Я. Вот только прибить его не удалось. Мы тогда не знали всей мощи древних. Не сознавали, что они просыпаются и овладевают человеческим разумом днём.

Аларик стиснул зубы, чтобы не задать вопросы, которые просились на язык, давая Квинн время рассказать свою историю.

– Он нас поймал и убил всех, кроме меня. Я… я ему понравилась. Он принял меня за подружку какого-то оборотня. Не понял, что я одна из бунтовщиков. Так что он решил оставить меня и сделать своей шлюхой. Своей добычей, – с горечью выдавила Квинн.

– Рад, что ты его убила, – яростно ответил Аларик, позволив себе лишь один комментарий.

– Не убила. – Она посмотрела ему в глаза. – Я не могла… какое-то время. Слишком долгое время. У меня не было ни возможности, ни оружия. Вампир был слишком силен. Вместо этого я придумала ужасный план «Б»: притворилась, что он мне нравится. Думала, добьюсь его доверия, узнаю больше о его замыслах, и… и… - Она запнулась и начала глубоко дышать, чтобы успокоиться. – Дыхательные упражнения. Меня им обучила Мойра. Какое-то время только ими я и могла сдержать кошмары. – Аларик попытался взять её за руку, но Квинн отшатнулась. – Нет, дай мне закончить. Знаешь, он меня не насиловал. Я позволила… позволила ему. Стала его игрушкой. Притворилась, что он мне нравится. Я стала шлюхой, за которую он меня и принял, только бы выжить. Только бы найти способ его убить. – Слёзы текли по её лицу, но Аларик сомневался, что Квинн их заметила.

Он развернулся и опустился на колени перед ней, не касаясь, не нависая, лишь глядя на неё, чтобы признаться в самом важном.

– Нет, ни за что. Ты не игрушка и не шлюха. Ты умеешь выживать. Ты выжила, несмотря на невозможные, невыносимые обстоятельства. И сумела его убить. Я восхищаюсь твоей силой, ми амара. Я изумляюсь твоей смелости.

Медленно и робко она дотронулась до его лица изящной рукой.

– Ты правда так думаешь?

– Я никогда ни в чем не был так уверен, – признался он, наслаждаясь её прикосновением. – Ты выжила и защитила стольких потому, что хватило храбрости испытать невыносимое.

На её губах появилась легкая улыбка.

– Мойра сказала то же самое. А ты полезный советчик. Надо бы сообщить Миркену.

– Он будет в восторге, – саркастично ответил жрец.

Квинн тихо усмехнулась – более милого звука он в жизни не слышал.

– Обнимешь меня?

– Как всегда.

Аларик осторожно заключил Квинн в объятия, так осторожно, будто самое хрупкое и драгоценное сокровище в мире; а ведь так оно для него и было.

– С тех пор я… пришла в норму. Мойра и Джек помогли, но в основном время и работа позволили мне исцелиться… я уже не хрупкая.

Аларик застыл.

– Квинн, ты о чем?

Она покраснела до кончиков изящных ушек.

– Я о том, что больше не боюсь интимных отношений. Я… я встречалась несерьёзно и серьёзно… Довольно об этом. Я не боюсь физической близости, Аларик, просто не нашла никого с кем бы мне хотелось попробовать. До сих пор.

– Я польщён, что ты готова так меня одарить, – ответил он, снова восхищаясь её храбростью и задумываясь, сможет ли ей соответствовать.

Квинн внезапно рассмеялась.

– Неслабо давит? Все эти годы целибата, а теперь ещё и моя прошлая травма. Удивлена, что ты не улетел в окно.

По её искреннему смеху Аларик понял, что она не лжёт.

Квинн пережила прошлое и готова двигаться вперед. Теперь ему надо её заслужить. Придётся рассказать правду о своих недостатках. Основной среди них – горячая ревность.

– Если мы говорим друг другу правду, то должен признать: я убил бы его, твоего несерьёзного друга, если бы мог. Предупреждаю, что если отдашься мне, в твоей жизни больше не будет серьёзных и несерьёзных встреч с другими парнями. Ты станешь полностью моей, а я – твоим.

Квинн моргнула.

– Ты знаешь, сейчас люди после разрыва остаются друзьями.

Аларик прищурился.

– Нет, не в нашем случае. Ты будешь моей всегда. Всё в атлантийской культуре предопределяется свободой воли, Квинн. Даже смешение душ не лишает права выбора, но я должен быть с тобой искренен. Я знаю свой характер и никогда в жизни не отпущу тебя, если согласишься. Так что подумай до того, как принять решение.

Она улыбнулась.

– Значит, никакого секса без обязательств?

Аларик рассмеялся и страстно её поцеловал, остановившись, только когда она начала задыхаться.

– И да, я захочу убить любого, кто хотя бы помыслит причинить тебе вред. Это тоже мне присуще.

Квинн усмехнулась. В её глазах сияли непролитые слёзы.

– Ты не можешь защитить меня от прошлого, Аларик, но признаю, что люблю тебя за подобное желание.

Он застыл на месте. Квинн призналась ему в любви.

Она его любит.

Она его любит.

И потребовал:

– Повтори.

Квинн склонила на бок голову.

– Что повторить?

– Нет. Нет, нельзя признаться мне в таком, а потом делать вид, будто не помнишь. – Он встал, не разжимая объятий, бросил её на постель, а затем завис над ней в воздухе, стараясь не вдавливать в матрас. Только бы не вызвать ощущение ловушки.

– Ты призналась мне в любви. Повтори.

Квинн округлила глаза.

– О, я сказала… Нет, я имела в виду…

– Нет. Не надо притворяться, что не любишь меня, эмпат, – прошептал он. – Я видел твою душу. Если вся Атлантида будет уничтожена в ближайшие пару суток, не лишай меня истинности своих чувств в этот краткий миг до того, как я расстанусь с тобой по долгу службы.

Квинн внезапно отпихнула его, и Аларик упал рядом. Перекатившись, она повернулась к нему со слишком серьёзным выражением лица. Или недостаточно серьёзным. Аларик жалел, что не может забрать назад импульсивные слова.

– Я правда люблю тебя, – прошептала она. – Не хотела признаваться потому, что если и есть классически обречённые отношения, то как раз между нами. Но я не могу сдержаться, как бы ни пыталась. Я видела твою душу. Ты сиял в темноте. Честь, смелость, чувство долга и добрая порция железной воли. Как я могу тебя не любить?

Он радостно вскрикнул, потом замолчал и посмотрел на Квинн.

– И?

– Что – и?

– И ещё я целуюсь так, что мир переворачивается, – произнёс он и притянул её к себе на грудь. – Дай покажу.

И стал целовать её, пока не забыл где они и как их зовут. Не было ни Аларика, ни Квинн. Только страсть, которая пылала так ярко, что комната рисковала сгореть дотла. Шелковистые губы Квинн наполняли его душу надеждой и смехом, а голод превратился во что-то большее и придающее сил.

Огонь, тепло и дом. Квинн всегда была и будет для него домом, независимо от числа врагов и сражений. Эта мысль озарила Аларика как летнее солнце среди туч после тропического ливня. И он обрёл такое спокойствие, коего прежде не знал.

Член затвердел до боли, потребность, жажда и желание прикоснуться к Квинн сводили с ума. Он погладил шелковистую кожу её рук, плеч, а потом осмелился покрыть поцелуями элегантную линию ключицы. Она была такой стройной, слишком худой, но намного красивее любой его знакомой женщины.