Остров в океане

48

Обратный перелет занял не больше, времени, чем путь на Ферину, и вскоре Камрин уже стоял на родной земле.

– Ну, что прощай, друг! – сказал ему Тагнер в напутствие. – Я должен сразу возвращаться назад.

– Я понимаю, Тагнер, об одном прошу тебя: будь настоящим другом для Ангелы. Мы с тобой любим одну женщину. Сейчас ей очень тяжело, постарайся поддержать ее, будь с ней рядом. Ты ведь знаешь о моих чувствах к ней. Пусть же все идет своим чередом.

– Я ни к чему принуждать ее не стану, и другим не позволю. Просто буду рядом, пока тебя нет. Ты можешь ни о чем не беспокоиться, позаботься о себе. Теперь ты на своей земле, и говорят, что у вас тут грядут трудные во всех отношениях времена. Поэтому береги себя ради тех, которые тебя любят.

Словно старые друзья, они крепко обнялись, и через минуту летающая машина Тагнера исчезла бесследно в небесной синеве. Камрин проводил ее взглядом и отправился домой.

Каждый шаг по родным местам, знакомые приветливые лица радовали и переполняли душу трепетом, будто он отсутствовал не неделю, а целый год – он торопился увидеть мать и отца, но первым ему встретился Гуатр.

– Сынок, Камрин! Вот сюрприз, как мы без тебя скучали! – Гуатр крепко обнял его, поцеловал, – Как ты все-таки нас напугал своим исчезновением. Рад, очень рад, что ты снова дома.

– Я тоже рад, Гуатр. Где мои родители? Наверное, сидят перед камином и горюют о своем непослушном ребенке? – улыбнулся Камрин.

– Да, ты правильно угадал. Беги, порадуй их… Хотя, погоди – пойдем вместе.

– Нет, нет, отец Гуатр, ты иди первым, только ничего пока не говори. Я сам незаметно войду и обниму их.

Пока он поднимался наверх, волнуясь, как ребенок, все, кто встречался ему, приветствовали и обнимали молодого человека.

Гуатр вошел в зал и стал прохаживаться по ковру, потирая руки.

– Тавын, Омеана, – приговаривал он, – ну почему вы такие грустные, как будто случилось что-то печальное?..

Тавын недоуменно посмотрел на него:

– Разве есть повод радоваться? У нас снова объявились чужеземцы, а в этот момент, когда мне нужна поддержка сына, его нет рядом. Я не могу понять, отчего ты стал вдруг похож на радостного старого индюка?

– Что ты говоришь, Тавын? Мы с тобой одногодки! Я тебе еще покажу за шахматами, кто из нас старик. И не говори, что сын не находится радом, когда в нем нуждаются не только родные – весь народ.

– Гуатр, ты что-то знаешь о Камрине? – в глазах Омеаны загорелась надежда, она подошла к Гуатру: – Ну-ка, скажи!

В этот момент в комнату вбежал радостный Камрин с распростертыми руками.

– Да, вот он!.. – громогласно объявил Гуатр и расхохотался.

Тавын и Омеана обернулись, неожиданное и долгожданное появление сына повергло их в растерянность. Но они тут же пришли в себя и бросились к нему на шею.

– Сынок, счастье ты мое! Как я без тебя скучила! В разлуке я всегда тебя вспоминаю ребенком и зову, зову, когда же ты, наконец, придешь. Вот видишь, ты услышал меня, пришел. – Мать смотрела на него мокрыми от слез радостными глазами и ласково гладила по волосам. – Ты ничуть не вырос за все эти годы, такой же маленький, непослушный мой ребенок…

– Ладно, Омеана, не сюсюкайся с ним, а то он и впрямь закапризничает, – пошутил Тавын. – Дай я тебя тоже обниму тебя, сынок. Спасибо тебе, что ты вернулся на свою родную землю.

Камрин видел в их глазах слезы печали и радости и сам еле сдерживался от слез.

– Вы же знаете, как я вас люблю. Разве я могу жить с вами в разлуке? Ангела сама не позволила бы мне оставаться долго вдали от вас. Но в ваших глазах я вижу тревогу, что-то случилось? Я понимаю, вы переживали обо мне, но вас еще что-то беспокоит. Это из-за каких-то чужеземцев на нашем острове, да, отец? Неужели то, что говорили мне на Ферине – правда?..

– Да, сынок. Я вижу, ты уже как-то знаешь о них…

– Я только слышал, отец, что ты упомянул про чужеземцев? Кто они, откуда явились?

Тавын махнул рукой:

– Сейчас отдохни, вечером поговорим. Мать приготовит тебе поесть, а потом расскажешь, как тебя встретили.

– Все хорошо, отец, фериняне гостеприимные, если придти к ним с миром. Ангела всем вам передавала привет. Я сейчас есть пока не хочу, лучше схожу на конюшню, посмотрю, как там Сурадж.

– Иди, сынок, иди. Он тоже скучал. За ним Афра ухаживала, он ест только из ее рук. Сходил бы ты сначала к ней…

– Конечно, матушка, зайду. Но я уверен, что увижу ее рядом с Сураджем, – засмеялся Камрин и торопливо вышел из комнаты.

49

Камрин не сомневался, что увидит Афру рядом с Сураджем и не ошибся. Девушка сидела и разговаривала с конем.

– Что с тобой, Сурадж? Скучаешь о хозяине? Не грусти – он тебя не бросит, не забудет. Ты красивый, и чем-то похож на него. Такие же светло-карие огненные глаза, длинные ресницы, черные волосы, сумасшедший и слишком самодовольный… как вы похожи, как я вас обоих люблю… – Она обняла коня, гладя по шее, поцеловала и заплакала.

Сурадж прядал ушами, принюхиваясь к воздуху, и вдруг обеспокоено, с громким ржанием стал метаться из стороны в сторону.

– Что с тобой, Сурадж? Успокойся, дорогой, наши переживания его не волнуют. Вот когда он вернется, сделаем вид, будто мы за него не волновались.

– Вот как?! Значит, вы против меня заговор устроили?

Афра вздрогнула от неожиданности, обернулась:

– Камрин!..

Радость захватила ее искреннюю душу, и не в силах произнести что-либо, девушка обессилено опустилась на сено. И тут же ее глаза наполнили слезы долгожданной и мучительной радости.

– Сурадж, видно только ты мне рад по-настоящему, даже по запаху узнал, Как же я без тебя скучал, друг мой верный! – Камрин обнял коня за шею и хитро покосился на Афру: – И как вы без меня жили? Видимо, некоторые даже и не вспоминали? Видишь, Сурадж, она даже не хочет брата приветствовать. Я думал, бросится навстречу от радости, а она плачет. Да, я же вам небольшие подарки принес. Это тебе, Сурадж, – он достал из кармана сверток с курагой, а из-за пазухи букетик незабудок: – А это тебе, Афра, твои самые любимые цветы. И больше не жалуйся Сураджу, что я про тебя не вспоминаю. Афра, я без тебя очень скучал, не плачь. Позволь поднять тебя, здравствуй, Афра, – он помог ей подняться и отдал цветы.

Афра приняла подарок и крепко обняла его:

– Я подумала, что больше тебя не увижу.

– Что ты, разве я могу оставить мою маленькую сестру одну? Да и Ангела тебе передавала привет, она послала тебе красивый браслет, но я его оставил дома.

– Ты все время видишь во мне маленькую сестру, я и на это согласна, только чтобы мои глаза тебя всегда видели.

Афра совершенно не владела собой, ее слезы, как огненные капли, обожгли ему грудь. Камрин искренне пожалел Афру и вновь ощутил чувство, которое не единожды испытывал к ней и которое никак не мог объяснить себе.

– Как хорошо, что ты есть, моя маленькая подруга. Успокойся, Афра, клянусь, я всегда буду рядом, когда тебе потребуется верный друг.

50

Половину ночи Тавын, Гуатр и Камрин провели в библиотеке в тревожных разговорах за судьбу своего Богом благословленного острова. И их опасения были небезосновательны – чужая цивилизация начала бесцеремонно вторгаться в их райскую жизнь.

– Если хочешь спать, иди, сынок, уже половина третьего, а мы с Гуатром должны еще кое-что обсудить. Мы привыкли засиживаться до утра, бессонница стала мучить ночами.

– Нет, отец, мне тоже не хочется спать. Только понять не могу, какая им польза ломать нашу жизнь? Разве им не хватает своей страны? Они же наш остров не могут на плечо взвалить и отнести к себе домой.

– Жажда наживы, алчность в их крови, сынок. Только ты улетел, как пришли уже три корабля, прибыли военные и разные люди, которые называют себя исследователями. Правда, вторые ратуют за мирное сотрудничество, но два корабля оснащены военной техникой и полны вооруженных солдат. Они топчут нашу землю, обижают жителей, а у их командующего, что у него ни спроси, слышишь в ответ: «У меня приказ!» Я просто ума не приложу, как можно жить без веры в Бога и вести себя не почтительно на чужой земле.