Мир темных (СИ)

Дело до прочтения второго письма не дошло. Рор Дан несколько раз кашлянул в кулак и заговорил:

— Кто из вас представитель королевской династии?

Пайка отошла в сторону и указала рукой на Милену.

— Она. — А потом посмотрела на Мирэля. — Ну, и он, не прямой наследник.

Милена будто приросла к полу. С чего вдруг спрашивать об этом, и что в этих письмах? А Сенти еще больше оглушило, он словно начал чувствовать преграду между ним и Миленой, самую настоящую и реальную. Он мысленно выругался, прекрасно понимая, что виноват в своих мучениях сам. Думал, что Милена слабая и нуждается в его защите и помощи, а оказалось, что это он ей в подметки не годится. И как он это ощущал! Всеми фибрами своей души!

— Прошу прощения, дина, я не знал… — Кармэйк опять кашлянул в руку.

Куда уж…

— Это что-то меняет? Вы нам поможете? Мы не зря пришли?

— Помогу, и прямо сейчас. Но того, кого вы ищете, у меня нет. Я прекрасно видел Куми… Вашего отца… и знаю, как он выглядит. Простите, но таких заключенных у нас нет. — Кармэйк развел руками и действительно расстроился.

— Я понимаю Ваши мысли. Но этот мир сошел с ума. В нем столько всего непредсказуемого. Позвольте моему другу осмотреть заключенных.

Она опять положила руки на плечи Арумиэля и заглянула ему в глаза. Эльф согласно кивнул.

— Вероятно, вы знаете что-то, мне пока неизвестное. Что ж, хорошо. Можете начать с этих. — И он приглашающим жестом повел рукой в центр открывающейся пещеры. А сам думал: «Кошмар! В этих застенках сидел сам король! Надеюсь, с ним хорошо обращались?»

Надзиратель приблизился к краю обрыва и крикнул несколько раз, чтобы всякие работы прекратились, а заключенные подошли ближе и выстроились в ряд. Те побросали кирки, камни, все, чем занимались в данный момент, сделав так, как им сказал главный.

Выстроились в две шеренги. Среди них был и тот блондин, что не отрываясь смотрел на Арумиэля, который скользнул взглядом по первому ряду. Это было мимолетно и для многих непонятно: что можно таким образом увидеть? Пайка подошла и дернула его тихонько за рукав, шепнув что-то в ухо. Эльф кивнул.

— Его здесь нет. — Тихо проговорил, обернувшись к Милене.

Разочарование тут же затопило сердце, но понимание, что это еще не все, вселяло надежду.

— Их можно отпускать? Потому что работы еще не закончены. — Поинтересовался надзиратель, но больше смотрел на Милену.

Та в свою очередь взглянула на эльфа.

— Пусть все идут, а он останется.

— Хинк? Зачем он вам? Этот парень сидит от силы семь лет.

— Сделай, как он говорит. — Настоял Рор.

— Все свободны! В смысле, работать! А ты, Хинк, ко мне!

Заключенный подошел и встал рядом с Арумиэлем. Они были примерно одного роста. Схожи чем-то фигурами и даже внешне походили. Только Хинк выглядел намного старше, и уши человеческие. Что-то в нем было. Магическое видение осложнялось тем, что здесь был барьер. Будто кто-то специально наложил его и приглушал все воздействия. Если вэтом парне что-то и есть, то это удачно спрятано. Но Арумиэль чувствовал, как и Пайка.

— Кто ты? Можешь ли нам что-нибудь рассказать?

— Кто я, не знаю, а вот на часть разговора, что слышал, имею, что сказать. — Он говорил не так медленно, растягивая слова, как все обычное население этих земель и гор,но и не быстро, как делала это раньше Милена. Скорее певуче, мягко, как Арумиэль, и это еще больше заинтересовало. — Вы ищете человека особенного, со странной судьбой? — Он проследил за выражением их лиц. — Моя камера находится рядом с одним заключенным. Сколько помню, он всегда в ней. Молчаливый, мирный. Мне сказали, сидит почтидвадцать лет. Прошлого своего не помнит. Пытался с ним общаться, но разговоры мы могли вести только о том, что здесь происходит. Ну, и мои скудные воспоминания о прошлом… недалеком прошлом. Этот человек разговаривает во сне. Обрывками, порой громко, но даже если и тихо бы говорил, я бы все равно услышал. Стенки здесь тонкие. У менясоздалось впечатление, что у него отняли память. Но где-то на задворках сознания какие-то обрывочные крохи все же всплывают на поверхность и дают о себе знать. Он упоминал о каком-то дне, что вселил горечь в его сердце, о своей любимой… Иногда он правит…

— Правит?

— Да, как король раздает распоряжения. Вот тогда я и понял, что либо он сумасшедший, либо… В общем, я подумал на первое. Но сейчас это может иметь смысл.

— О ком ты? — Спросил Мирэль.

— Урсан Дил? Ты о нем? — Надзиратель повернулся к кармэйку.

Рор Дан побледнел.

— Этот заключенный считается опасным за тяжкие преступления. Мы его мало выпускаем…

Сердце Милены сжалось, стало трудно дышать. И, словно почувствовав ее состояние, Арумиэль поддержал ее за руку.

— А что с твоей памятью? Если говоришь, что мало помнишь?

Мужчина пожал плечами.

— Мне сказали, что ударился. Я не помню.

— Мы можем подняться на верхний уровень. — Кармэйк потоптался на месте, ему и самому уже не терпелось все выяснить. — Хинк пойдет с нами. — Это он уже бросил через плечо надзирателю.

И теперь все, вместе с посыльным, поднимались наверх к основному тюремному блоку.

— Женщины тоже здесь?

— Нет. Женщин в тюрьмах не держим.

— А как же..?

— Лишение династийных прав, это пострашнее будет для них.

— Ну, не знаю, по мне — так и это страшно. — Обвела глазами Милена мрачные стены. — Не видеть белого света столько лет…

— Есть специальные комнаты для затворниц.

Они подошли к воротам, за которыми все так же стоял страж. Он поприветствовал старшего и пропустил всех внутрь. Посыльный остался стоять со стражем.

— Почему в тюремном блоке такой низкий магический фон? — Шепнула Пайка на ухо Арумиэлю.

— Кто-то поставил свой блок.

— Ву Лэн?

— Скорее всего, если только ты не знаешь еще кого-то с такими возможностями.

— Что ты думаешь про этого Хинка?

Эльф улыбнулся.

— Ты тоже это почувствовала?

— А что я почувствовала?

— Он не человек.

— Да?

— Пайка, ты прекрасно это поняла, но не смогла оформить мысль.

— Я и представить себе не могла. Но его уши?

— Магическая иллюзия, удачно спрятанная. Тонкая работа.

— Ву Лэн? — Опять повторила Пайка.

На этот раз Арумиэль не ответил.

— Что-то мне подсказывает, что он тоже не простой заключенный и каким-то образом замешан во всем этом.

— Он полуэльф, как и ты. И на нем иллюзия.

Все остановились возле следующей решетки, за которой стоял страж, на этот раз гном. Завидев кармэйка, он поспешил устранить преграду, чтобы войти.

— Пусть идут не все. — Рор повернулся к ним, заслоняя собой проем. — Пройдите только вы трое. — Он указал на Милену, Арумиэля и Пайку. — Остальные подождите здесь.

Не очень приятное место для ожиданий, но ничего не поделать, оставалось покорно согласиться. Палу подошел к брату.

— Что-то опять не так? Снова твои мрачные мысли? И ты не устал от них?

— Устал.

— Что на этот раз?

Они говорили тихо и отошли в сторонку.

— Все те же сомнения.

— Если сомневаешься, то ты ответ знаешь.

— Ты очень хорошо знаешь меня. Если я в чем уверен, иду до конца.

— Тогда что тебе мешает быть уверенным?

Сенти опустил голову и помолчал.

— Я и сам не знаю.

— Дурак ты, Сенти. Она ведь любит тебя, это видно. Ты для нее давно уже не просто друг.

— Да? Напомнить тебе, как она целовалась с эльфом?

Палу покачал головой.

— Это он ее поцеловал.

— Все не просто. Я вижу, что он ей тоже нравится. Она не отталкивает его, понимаешь?

— И что же? Это тебя останавливает?

— Нет.

— Тогда что?

— Забудь, Палу.

— Как я могу забыть, когда мой брат ведет себя странным образом. Ты не уверен в себе, это ли нормально? Ты что же, решил сдаться на волю родителей и жениться на Увнии?Да ты ее терпеть не можешь! А что ты говорил им?

— На Увнии я точно не женюсь.

— Честное слово! Пусть найдется женщина в твоей жизни, которая захомутает тебя и заграбастает со всеми потрохами. Так, что ты и пискнуть не сможешь или опомниться.