Царство ночи (ЛП)

Проныра прошагал на кухню, что-то мурча по-кошачьи, словно учитель в мультиках про Чарли Брауна. Царапины, полученные бешеным кошаком еще до переезда сюда Ами, уже исцелились, остались лишь розовые полоски и кое-где проплешины в меху, которые зарастут не так скоро, если вообще зарастут.

Пока Ами запирала дверь, Проныра терся о ноги Маркуса, а стоило ей сесть, запрыгнул к ней на колени и прижался к груди.

Везучий ублюдок.

По дому разнеслось громогласное мурлыканье. Маркус мыл посуду и болтал с Ами на разные темы, обсуждая последние мировые новости.

И она все это время с несколько отсутствующим видом гладила Проныру.

Закончив с тарелками, Маркус открыл кошачьи консервы со вкусом лосося и положил в миску. Кот тут же принялся уминать лакомство. Маркус снял этикетку, вымыл банку и бросил ее в специальное ведро на переработку, стоявшее под раковиной.

— Какая длинная ночь. Пора поспать, — сказал он, сполоснув руки и вытерев их полотенцем.

Ами встала:

— Ладно.

Он заколебался. Она скрывала эмоции так же «удачно», как и лгала. И сейчас на ее лице сквозило разочарование.

Ами собралась отнести стул на место, и Маркус быстро бросился на помощь:

— Давай я.

— Спасибо.

Она вышла за ним в столовую, где он оставил стул, затем в коридор, и Маркус остановился, чтобы пожелать ей спокойной ночи.

Ами открыла рот, замялась и вдруг улыбнулась:

— Спокойной ночи.

Маркус застыл, испытывая неловкость, будто перед первым в жизни сексом. И тот его опыт нельзя назвать удачным.

Злясь на себя, он повернулся и направился к подвалу. Но стоило потянуться к ручке, Ами заговорила:

— Мне понравились твои поцелуи.

Маркус развернулся очень быстро. Пульс зашкалил. Сердце заколотилось, тело охватило возбуждение.

— Что? — прохрипел он.

Ами облизнула губы, переступая с ноги на ногу.

Маркус медленно направился к ней.

Глава 10

Ами покраснела и струсила.

Зачем только она это сказала? Маркус выглядит… ошарашенным.

А если она неправильно его поняла? А если он не пытался дать ей понять, что готов перестать горевать и начать все сначала? Зачем ему завязывать с ней отношения? Она была не в себе, пытаясь справиться с новыми страхами, вызванными старыми демонами. Чудищами, забиравшимися в ее кошмары, стоило им найти лазейку.

Она не та, что была прежде. Она не та, какой мечтала и стремилась стать. И боялась, что уже никогда не станет.

И она совсем не тип Маркуса: не такая смелая и полная огня, как Бетани.

Ами едва сумела признать, что ей понравилось прикосновение его губ и ощущение близости его тела. Она была совершенно невинна и никогда не походила на женщин, которых видела по телевизору, считавших секс с первым встречным просто развлечением. А если верить жуткой рекламе, посвященной Дню Святого Валентина, секс — лишь способ заполучить драгоценные побрякушки.

Первый поцелуй с Маркусом Ами не забудет никогда. Маркус — первый мужчина, обнявший ее не по-братски. И ее сердце тогда заколотилось как сумасшедшее, прямо как сейчас.

— Что ты сказала? — спросил Маркус, останавливаясь совсем рядом и сбивая ее с мысли.

Ами с трудом сглотнула. Он был так близко, что чувствовался жар его тела.

— Мне нравятся твои поцелуи.

Его глаза замерцали янтарным светом.

— И прикосновения.

Взгляд стал еще ярче, сияя, как луна.

— Мне тоже нравится тебя целовать, — прошептал он, взглядом радужных глаз превращая ее в желе. — Мне нравится целовать и касаться тебя настолько, что я хочу делать это снова и снова, пока не запомню каждую клеточку твоего тела.

Ей тоже этого хотелось, хотя и шло вразрез с тем, как ее воспитали.

— Я не такая, как ты думаешь, — призналась она с некоторым отчаянием.

Маркус обдал ее щеку теплым дыханием.

— Ты — мой аколит, лучший из тех, что были. Мой друг. Ты умная, забавная и такая красивая, что у меня все связные мысли вылетают из головы.

Он потерся носом об ее нос, и ее сердце заколотилось.

— Я считаю тебя сильнейшей, самой смелой и интригующей женщиной из всех, кого я знал. Разве ты не такая?

Ами не знала, зарыться ли пальцами в его волосы и притянуть к себе, или зарыдать.

— Я трусиха, — прошептала она.

В его глазах загорелась ярость.

— Кто тебе это сказал? — резко спросил Маркус.

— Никто. Просто я… я совсем не такая, какой ты меня считаешь, Маркус, как бы мне ни хотелось обратного. Я не такая сильная, как ты. Когда-то была, но потом… — Она покачала головой, не в силах преодолеть нежелание признаваться. — Я не бесстрашная.

Маркус улыбнулся и обхватил ее лицо большой ладонью.

— Почему ты считаешь, что я бесстрашный?

— Не смеши меня, — взмолилась она. — Ты именно такой, это всем известно.

Он покачал головой.

— Я перепугался, увидев тебя сегодня с ножом в спине.

Ее сердце екнуло.

— Правда?

— Вот поэтому не стал ждать вампирского подкрепления, о котором говорил Рой. В полной темноте и недостатке места для маневра среди деревьев, шансы получить серьезные раны в новой схватке очень высоки.

— То есть, ты имел в виду, мои шансы выдержать новую схватку, — печально поправила его Ами.

Маркус никогда не бежал от сражений. Как бы трудно ни было, он все равно выбирался живым. Он всегда встречал вызов с улыбкой. Вот по этой причине многие считали его неуравновешенным.

— Да, — просто сказал Маркус, совершенно ее не упрекая. — Я не боюсь за себя, Ами, я прожил достаточно и выживаю даже при серьезных повреждениях. Но ты — совсем иное дело, ты такая хрупкая. И мысли о том, что тебя ранят мечом или выпьет вампир, приводят меня в ужас. — Он погладил ее по щеке костяшками пальцев. — Ты считаешь меня трусом?

Ами покачала головой.

— Смелость не значит отсутствие страха. Она проявляется в том, чтобы действовать, невзирая на страх. Я и сосчитать не могу, сколько раз ты поступала именно так с нашего знакомства.

— Как сейчас. — Она посмотрела на него из-под ресниц и робко улыбнулась. — Я боялась признаться, что мне нравится тебя целовать, но я не могу это скрывать. Я хотела поцеловать тебя с тех пор, как мы уехали от Роланда и Сары.

Маркус застонал, положил руки на ее бедра, прижался лбом к ее лбу.

— Я тоже.

Она положила руки ему на грудь и ощутила, как его теплые мышцы дернулись под майкой.

— Ами…

— Да?

У Маркуса такая широкая, твердая и сильная грудь.

— Я знаю, ты говорила, что не любишь вспоминать о прошлом…

Ее пальцы чуть стиснули хлопковую ткань.

— Однако мне нужно кое о чем спросить.

Маркус выяснил ее секрет. Наверняка ее ненормальное поведение навело его на эту мысль, несмотря на все ее попытки влиться в общество. Она шесть дней не спала, но вела себя как обычно, не выказывая ни раздражения, ни растерянности, а потом потеряла сознание и сутки проспала как убитая. Кто способен на такое?

И не только это. Ами не знала и не понимала общеизвестные вещи. Она надеялась, что Маркус не заметит странностей, но зря. Теперь он попросит подтвердить свою догадку, и его отношение к ней изменится.

Ами напряглась, стоило Маркусу глубоко вздохнуть.

— Что у тебя с Сетом?

Удивленная Ами посмотрела ему в глаза.

— Ты о чем?

— Какие чувства ты к нему испытываешь?

— Я люблю его. — И когда Маркус сжал ее бедра до боли, поняла, что ввела его в заблуждение. — Ты не так понял… Я отношусь к Сету, как ты относился к Роберту. — Она разжала пальцы, которые так и остались лежать на его груди. — Я потеряла семью. — Вот и все, что она могла ему сказать, не открыв всей правды, хотя ей стало больно. Горло сдавило, глаза налились слезами. Когда она уже свыкнется с тем, что больше никогда не услышит смех братьев, матери, отца? — Сет, Дэвид и Дарнел стали моей новой семьей. Я люблю их всех, как братьев.

— Прости. — Маркус обнял ее крепче. — Я не хотел бередить печальные воспоминания. Роланд считает, что вы с Сетом — любовники.