Меня звали Миа Сатори...(СИ)

— Здорово наверное, вот ТАК любить… — вздохнула ведьма, поудобнее устраиваясь на подушках.

— Наверное… — вторил ей Рэм. — Слушай, а ты зачем дверь заперла? Пришлось замок ломать…

— Чтоб не проснуться опять в твоей кровати. — Миа постаралась спрятать лицо на его груди, чтобы не выдать своего смущения.

— И что в итоге?

— Прости, опять я тебе мешаю, — прошептала она, машинально водя пальчиками по его загорелой коже.

— Спи уже, ничего со мной не сделается.

Остаток ночи Миа спала спокойно. Странно, но ее окутывало чувство безопасности. Кто бы мог подумать, что единственным существом в мире, которому она доверяет, окажется демон. По какой-то причине все ее кошмары отступали именно рядом с ним, вопреки всем сказкам, верованиям и стереотипам.

Проснувшись утром Миа не удивилась, что она в кровати не одна. Рэм еще спал, и она в который раз отметила для себя насколько же он красив — черные волосы, высокий лоб, золотые глаза, спрятанные сейчас за густыми длинными ресницами, красиво очерченные скулы, чувственные губы. Он был похож на спящего ангела и выглядел так трогательно, что ей вдруг безумно захотелось его поцеловать.

Осторожно, чтобы не потревожить его, Миа села в кровати, склонилась над самым его лицом и замерла в нерешительности. «Чем он тебе не парень?» — всплыли в памяти слова Кхаорин, и Миа решилась.

Медленно, будто опасаясь спугнуть дикого зверька, она наклонилась ближе и оставила легкий, как прикосновение бабочки, поцелуй на его губах.

— Ну кто же так целует? — ухмыльнулся демон. Одно движение и Миа плюхнулась в подушки, а он навис над ней, опираясь на руки, — давай покажу как надо… — она не успела даже набрать воздуха в легкие, чтобы хоть что-то возразить, когда его горячие губы прижались к ее губам.

Он целовал ее томно и нежно, лаская, заманивая, разливая по телу мелкую дрожь. Миа просто не могла не ответить, она разомкнула губы, позволяя ему вести ее дальше, растворяясь в его нежности. Ее сердце неистово колотилось в груди, заглушая все мысли. В какой-то миг ей даже захотелось, чтоб это не заканчивалось.

Но когда его рука пробралась ей под майку, смущение все же победило и руки Мии уперлись в его грудь, она смогла оттолкнуть его и отвернуться.

— Зачем ты это сделал, — спросила она, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Ты первая начала! Решила воспользоваться моим беспомощным телом?

— Пусти меня, — буркнула Миа, злясь скорее на себя, чем на него.

Как только он убрал руку с ее талии, она выскочила из кровати и закрылась в ванной.

Рэм рухнул лицом в подушки, пряча счастливую улыбку — «моя маленькая ведьмочка…»

Миа медленно сползла на пол, прижимаясь спиной к закрытой двери. Ее сердце отбивало чечетку в груди, губы горели, ноги подкашивались, она все ещё чувствовала на себе его прикосновения и не могла понять чего ей хочется больше: вернуться и позволить ему продолжить или больше не показываться ему на глаза.

«Дура, какая же я дура! Ну что меня дернуло так сделать?» — ругала она сама себя.

«Но тебе ведь понравилось, разве нет?» — едко ухмыльнулся ее внутренний голос. — «И вообще, что в этом такого ужасного? Он же уже сотню раз так делал.»

«Черт, как же стыдно, повела себя как извращенка, и как мне теперь ему в глаза смотреть? »

Рэм практически кожей чувствовал ее напряжение. Ему так хотелось выбить дверь, за которой она спряталась, и закончить начатое. Взять ее прямо там, на полу, показать как именно он хотел бы начинать каждое утро с ней — ласкать, осыпать поцелуями, чувствовать как она дрожит от желания в его руках, как стонет от наслаждения и просит большего.

Собрав всю волю в кулак, он поборол искушение и поспешил вернуться в свою комнату, чтобы не натворить глупостей, и не смущать ее еще больше.

Когда Миа спустилась к завтраку, вся семья Тенебрис была уже за столом. Не успела девушка войти в столовую, как на ее шее повисла Телари:

— Я так рада, так рада, я столько лет этого ждала, ты будешь называть меня мамой? Ксанди называет — такой хороший мальчик… — демоница была похожа на ребёнка в канун рождества, она щебетала с таким восторгом и с такой скоростью, что Миа едва понимала о чем речь.

Рэм фыркнул, едва сдерживая смех, Кхаорин устало закатила глаза, а Балхас не обращал внимания на происходящее, продолжая читать свежую газету.

Телари тем временем воодушевленно продолжала:

— Значит так, свадьбу я распланирую сама, платье закажем у Шамаль-Саламандры — она в этом лучшая, пригласим…

— Подождите, какая свадьба? — Миа в недоумении оглянулась на Рин, надеясь на подсказку о том, что происходит.

— Твоя и Рэми, разумеется…

— Н-но я не собираюсь за него замуж. Рэм, ты опять решил поиздеваться надо мной? — Нахмурилась она, глядя на демона.

— Я ничего не делал, честно, — демон примирительно поднял руки, продолжая давиться смехом.

— К-как же так? Он ведь сегодня выходил из твоей комнаты…

— Мам, ей ночью кошмар приснился, мне пришлось ее успокаивать. Я решил остаться рядом пока она не уснет и не заметил, как сам отключился. Ничего такого.

Руки демоницы бессильно опустились, подбородок мелко задрожал, казалось, что она вот-вот заплачет.

— О… это не к добру, успокой ее как-то, Сатори, иначе разразится буря…

Миа на секунду замялась, а потом сказала первое, что пришло в голову:

— Телари, я… буду рада называть вас мамой, просто так, если вы не против. — Демоница закивала, все с тем же выражением обиженного ребенка. — И я буду безмерно благодарна вам, если вы поможете мне с организацией свадьбы, когда я найду себе пару.

— А как же Рэми?

— Ему мы тоже найдем невесту, не переживай, — подоспела Аласур, обнимая Телари за плечи.

— Но мне так хотелось…

— Я знаю, все будет хорошо. Видишь, она и так любит нашу семью, Рэм и Рин сражались за нее, значит она уже одна из нас… — продолжала увещевать демоница с серебряными глазами, усаживая ее и Мию за стол.

— Кстати насчет семьи, — Балхас только сейчас отложил газету в сторону. — Я поговорил со старейшинами насчет Мии, и они считают, что ее отцом вполне может быть тот самый Каррас, потому что в архивах нет ни одного упоминания о прижизненных наследниках или родных Велиуса, нет и демонов с таким же именем. Они посоветовали отвести ее к бабушке Имари, чтобы та подтвердила или опровергла их родство. Если она и впрямь его дочь, мы сможем получить добро на возвращение восточной провинции.

— А причем здесь провинция? — Миа не уловила связи.

— Велиус Каррас, до своего мятежа был правителем провинции Моргенхолд, это на востоке. — Пояснила Кхаорин. — Но эта территория сейчас под властью магов из гор Тумхайл. Ты, как наследница этих земель, можешь потребовать помощи правительства, чтобы отвоевать владения отца.

— Но мне не нужны его владения, тем более я не хочу начинать войну. Я…

— Об этом мы подумаем позже, — перебил ее Балхас, — сейчас нужно убедиться, что ты его дочь, и понять, как ему это удалось. А повоевать еще успеем — мы потеряли эту провинцию три тысячи лет назад, и ничего не изменится, даже если мы начнем войну через сотню лет.

— Ну, это тогда уже без меня… Я столько не проживу…

— Почему ты так думаешь?

— Ну, я же не…- Миа вдруг застыла на месте. Ее вдруг будто холодной водой окатили.

— Пап, ну я же просила не говорить об этом, ей и так сложно.

— Рин? Я ведь не выпила их, правда? — голос ведьмы задрожал, на глазах выступили слезы, — я не могла…

— Я понимаю, как тебе тяжело принять это, но кровь твоего отца все решила за тебя. Ты сделала это бессознательно — Маргарет, Крис… ты поглотила их жизни. Пойми, это не зло, не жестокость — это инстинкт выживания, особенность темных, а ты теперь именно такая. Прости, что не сказала сразу.

— Нет, я все понимаю, — лицо девушки потеряло всякое выражение, — ты хотела, чтоб я об этом не думала. И ты права, лучше бы я не знала.

Миа сказала, что не голодна и вернулась в свою комнату. Ей было тошно от самой себя. Она стала убийцей — кровожадной тварью, которая отняла две жизни. Это шло вразрез со всем, чему учил ее дедушка. Он всегда говорил, что каждая жизнь священна, и никто не в праве решать, кто достоин жить, а кому следует умереть.