Свидетельница (СИ)

- Конечно же использовал! - Блэк не выдержала и глумливо засмеялась. - Спорю на двадцать галеонов, что он просто не договорил. Да, Том? Ты хотел сказать “Ты нужна мне живой”?

- Нет, Белла.

- Я же говорила, а ты, дурёха, подумала уже… Что-о?? - не сразу поняла пожирательница, удивлённо распахнув глаза.

Том продолжал смотреть на Еву, будто даже не замечая, что Блэк обращается к нему. В кустах копошился какой-то зверь, тщательно вынюхивая добычу.

- Ты не должен был этого говорить.

- Почему?

- Потому что… - её глаза смотрели в землю. - Не должен.

К горлу подступила тошнота, и Франк, пошатнувшись, стремительно скрылась в кустах. Испуганная лиса юркнула к своей норке, но Еве было не до этого. Её сразу же стошнило. В желудке не было ничего, кроме желчи. Возможно, организм так пытался привести её в чувства, да только не удалась эта попытка. Голова раскалывалась, казалось, она сейчас взорвётся от боли.

- Ева! - это кричали Том с Абрахасом.

Когтевранка издала непонятный звук. Не было ясно, всхлип это или смех.

Сердце бешено стучало, побуждая её сделать хоть что-то. Встав, Ева опёрлась о соседнее дерево, воздуха в лёгких не хватало. Хотелось воды.

Неподалёку послышался хруст ветки. Она не знала, животное это, оборотень или Абрахас с Томом. Нет желания видеть их. Именно от этих слизеринцев её тошнит.

Мысли стремительно переключались с одной на другой. Интересно, спит сейчас Натали?

Что вообще с ней самой происходит? Почему до сих пор её мутит?

- Том… - именно его имя прошептала Франк, даже не осознав этого.

- Ева! - снова кто-то её окликнул.

Сердце сжалось, словно в адовых мучениях, закололо в груди еще сильнее, а шуршащие звуки заполоняли всю голову - нет, Ева с ужасом понимала, что не хочет видеть никого. Лучше всего было забраться в лес, поглубже, туда, где ее не найдут. Отчаяние перекрывало страх, ярость болью наполняла тело и душу. Девушка, с непривычной для нее резвостью, рванула в лес, а тошнота периодически подкатывала к горлу - но останавливаться было нельзя. Если она остановится, то потеряется весь смысл. Дышать было некогда - легкие сжимало, сердце готово было выпрыгнуть из груди от агоний, зарождавшихся внутри нее. Франк приобрела неожиданную ловкость и грацию, с легкостью обходя любые препятствия в виде острых веток, почти не оставляя следов, она даже не знала, сколько уже пробежала - главным для неё оставалась одна цель: не останавливаться и бежать. На очередном изгибе девушка чуть не столкнулась с лошадью, может, кентавром. Ей было без разницы, что кто-то заворчал. Не чувствуя усталости, когтевранка устремлялась все дальше в темноту, оставляя всё позади себя, пытаясь забраться также глубоко, как и в душу Реддла. Осознав это, она остановилась, и сердце её напомнило обо всем, сжавшись и пронзив всю её болью, легким не хватало воздуха, сама Ева упала в рыданиях, чувствуя, будто сейчас умрет. Никого рядом не было.

Она также запуталась в этой тьме, как и в темноволосом слизеринце. Ненавидит ли она себя? Нет, она не чувствует ненависти, она теряет нить мысли, подступившие слёзы застилали глаза, теперь даже трудно было отличить небо от верхушек елей и сосен - все сливалось воедино, хотелось взвыть и одновременно рассмеяться, понимая все свое положение.

Слёзы всё лились и лились, словно выплёскивая весь годовой запас влаги в организме, в горле запершило, а жажда только усилилась. Она даже не заметила, как рыдания постепенно переменились на звук, похожий на жалобные стоны вперемешку с тяжёлым дыханием.

Она разжала руки, из которых выпало два клока сорванной травы. Мокрой и грязной. А ведь даже и не заметишь, что ты делаешь, когда тебя захватят чувства.

Где же все обитатели леса? Кажется, они просто испугались её. Или шума, что она наделала.

Ева так и продолжала лежать на земле, раскинув руки и ноги в стороны, как морская звезда. Закашлявшись, девушка повернулась набок и свернулась в клубок, не обратив абсолютно никакого внимания на зацепки на мантии. Что ж, туфли уже испорчены. С таким успехом лучше купить новый комплект школьной формы…

Прошёл час, два, а может, даже пять. Нет разницы. Время просто идёт, не останавливаясь на месте.

Она затуманенным взглядом смотрела на звёзды, если присмотреться, то можно увидеть сотню созвездий. Больших и маленьких. Вон там, в самой середине, как будто замерла в движение большая белая медведица. По крайней мере, Ева надеялась, что угадала это созвездие. Отец лишь раз сидел со своей дочерью во дворе дома так поздно.

Именно тогда ей приснился кошмар. А через два дня у неё больше не было родителей. И именно это ей и снилось. Вещий сон? Возможно.

Дорожки от слёз почти высохли, лишь у уголков глаз осталось пара капелек. Она слабо тряхнула головой, слегка поморщившись от неприятного ощущения, будто внутрь поместили кирпич.

Тот приступ отчаяния и злости ушёл. Осталась лишь боль в груди. Это сердце, наверное.

Кто-то говорил, что если часто нервничать, то можно довести себя до психического состояния или даже смерти. Можно предположить, что Ева близка к этому.

Деревья вокруг неё закружились по непрерывному кругу, краски смешались в один единственный цвет - алый. Может, это кровь. Или сама Смерть пришла за ней. Не так важно. Глаза медленно начали закрываться. Она не противилась этому. Не хотелось оставаться наедине с собой.

Никогда ничего не шло так, как она хотела бы. Почему именно с ней это происходит? Почему бездушным везёт больше? Кому она не угодила? За что?.. За что… Наверное, просто так…

Пожалуйста, пусть она потеряет сознание… Господи, исполни хотя бы это желание, это ведь такой пустяк…

Приятное ощущение - провалиться в пропасть. Только что ты лежала на траве, а через секунду под тобой уже ничего нет. Ничего.

Грудь Евы едва заметно вздымалась, а рука разжала застёжку мантии и тихо упала на прохладную траву, которая блестела при свете утреннего рассвета. Кровавого рассвета, который был слишком красив, чтобы им восхищаться. Такой рассвет вызывал лишь необъяснимый страх.

***

Повсюду были чёрные бабочки. Тысяча пар крыльев шелестели, усиливая мощность, это сильно мешало сосредоточиться. Где выход? Пытаешься пройти сквозь них - наталкиваешься на невидимую стену.

- Эй! - в таком гуле её крик показался детским писком. - Здесь есть кто-нибудь?

Никто не захотел ей ответить. А, может, она была здесь одна.

Насекомые начали сжиматься в кольце, постепенно его уменьшая. Что будет, когда кольцо сомкнётся? Может, её разорвёт на части? Но неплохо было бы, если бы бабочки, едва коснувшись сжатых рук девушки, тут же исчезли. Расстояние между ней и этими существами быстро сокращалось, и паника захватила её разум. Сорвавшись с места, она начала отчаянно барабанить по незримой стене кулаками, орать, что есть мочи, и пытаться каким-то образом найти изъян в этой ловушке. Всё было без толку. Чёрная масса крылатых была уже слишком близко. Достаточно сделать шаг к ним.

- Помогите! - вопила она, лихорадочно оглядываясь по сторонам. Сквозь крылья, покрытые чёрной пыльцой, можно было различить лишь смутные очертания деревьев.

В правом углу куполообразной стены промелькнула тень. Ева повернула голову, но ничего не увидела. Лёгкие неожиданно отказались принимать холодный воздух. К горлу подступал кашель, требовались усилия, чтобы сдержаться. Открывая и закрывая рот, словно рыба на суше, Ева схватилась за грудь и почувствовала, как земля ушла из-под ног, а через миг она распласталась на траве. Что происходит? Такое чувство, будто проход к лёгким закрыли пробкой!

Кожу начало покалывать. С силой подняв голову, пустым взглядом посмотрев вперёд, Ева поняла, что её судьба сейчас вот-вот решится. Эти чертовы бабочки почти что касались её волос, из-за них появился даже лёгкий ветерок. Тело, казалось, одеревенело, Франк не была в состоянии пошевелить даже мизинцем.

Кто-то прикоснулся к её голове. Хрипло закашлявшись, Ева привстала и стала жадно глотать воздух, мысленно удивляясь тому факту, что снова может дышать.