Секрет воспоминаний. Кто я? (СИ)

Кристиан превосходил меня силой. Поэтому, как только он смог схватить меня за руку, не дав мне защититься, он быстро перевернулся, подметнув меня под себя. Кристиан оказался сверху и я (здесь действовала уже настоящая «Я», потому что мне самой хотелось победить его, а не быть посторонним наблюдателем) решила воспользоваться жизненными знаниями. Я хотела ударить коленом по мужскому уязвимому месту, но не успела. Крис завел мои руки за голову и с силой прижал их к земле. Я была поражена и нейтрализована. И это лично для меня было действительно обидно.

Другая «Я» пыталась брыкаться, в надежде вырваться из его стальных рук, но у нее ничего не получалось. Поэтому я взяла вверх над своим телом и почувствовала себя снова живой. Гнев улетучился, оставив лишь бойкую решительность и легкое возбуждение. В тишине ночи были слышны лишь наши тяжелые дыхания. Кристиан ослабил хватку и надломившимся голосом спросил:

– Ты в порядке?

Я попыталась сдержать смех, настолько нелепо казалось его замечание, но ничего не вышло. Из горла вырвался приглушенный смешок, и тогда Кристиан разжал тески, сжимавшие мои руки, с недоумевающей улыбкой на губах.

– Я не понимаю твою реакцию. Поясни.

– Я думаю, твой вопрос немного не вяжется с нашим положением в данный момент, да и вообще со всей этой нелепой ситуацией – с насмешкой проговорила я.

Странно, но мое настроение значительно поднялось. Но это продолжалось недолго. Выражение лица Кристиана сделалось серьезным и сосредоточенным. Он наклонился вплотную ко мне и пристально посмотрел в глаза. Я сглотнула, почувствовав неловкость от такой близости. Но также быстро это чувство сменилось раздражением.

– Да. Уже все в порядке, – тоном специалиста проворчал Кристиан и быстро встал, протягивая мне руку. – Вставай Кэйли.

Я не приняла его помощь, прекрасно зная, что обычно за этим следует. Мне на сегодня хватило. Я не смогу вытерпеть еще раз подобную боль или даже просто вспышки воспоминаний.

Кстати, насчет этого. Мне срочно надо было разложить все обрывки картинок по полочкам, а иначе каша в моей голове так и не будет прояснена. Мне надо будет спросить об этом явлении Кристиана, но не сегодня. Я действительно вымотана и еще один клубок информации не влезет в мой уже уставший мозг.

Я сама поднялась с земли и почувствовала ужасную слабость в теле. Мышцы в руках и ногах ныли с такой силой, что первой моей мыслью было лечь спать прямо здесь. Но я собрала все свое мужество и, кинув на Криса злобный взгляд, с гордо поднятой головой направилась к нашему лагерю.

Когда я подошла к своей палатке, огонь уже почти затухал, а мои друзья собирали всякие вещи, которые они успели разбросать вокруг.

– Где ты шлялась столько времени? – недовольно заорала Грейс.

Сара, бросив на меня быстрый оценивающий взгляд, продолжила собирать буквы из Скрабл. Остальные замерли и уставились на меня в ожидании ответа.

Я решила сказать правду, ведь такое могло случиться с каждым:

– Я смотрела на закат, а потом заснула.

– Хотя бы телефон с собой взяла, – продолжала причитать подруга. – Знаешь, что я себе понапридумала…

– Извини, Грейс. – Перебила я ее. – Я не хотела, чтобы так получилось. Просто…

Я не знала что сказать, но этого и не потребовалось – Тед обнял ее сзади и что-то сказал на ушко, от чего она заулыбалась и покраснела (могу себе представить, что именно он ей прошептал). Я мысленно улыбнулась, обрадованная тем, что мне не пришлось оправдываться дальше. Через минуту эта парочка направилась в палатку. От Грейс я получила злобный взгляд, а Тед подмигнул мне. Я одними губами сказала ему «спасибо».

Я развернулась к потухшему костру спиной и собралась идти в свою палатку. Но когда я увидела Кристиана, облокотившегося локтем на машину, то резко замерла. Этот вид определенно что-то напоминал. По его лицу я не смогла даже близко определить, о чем он думает. Но мне это и не надо было, поэтому пошла к палатке с таким видом, будто ничего не произошло.

Когда я легла в свой спальный мешок, в моей голове снова и снова прокручивались картины произошедшего со мной «нервного срыва». У меня никак не укладывалась мысль о том, что все это проделывала я в то время, как моим телом управляла совсем не «я». Хотя существует несколько довольно веских причин, противоречащих действительности. Во-первых, я не умела так умело драться. Эта «Я» проделывала такие трюки, которые можно увидеть только в кино. Во-вторых, как я не пыталась, я не могла остановить свое тело.

И вот только когда я подумала о причинах этого происшествия, вспомнила про то, что увидела перед этим. Все последующее время я старалась не думать об этом – так ужасно это было. Но теперь ничто не могло помешать мне проанализировать эти образы и окунуться в те неведомые ощущения. Словно посторонний наблюдатель я видела кровь, убийства и ненависть в глазах тех, кто это делал.

Я помню, что образы в моей голове возникали с бешеной скоростью, из-за чего трудно было понять что-либо. Но вопреки этому сейчас восполнить все картины не составляет трудности. Погрузившись в воспоминания, я словно начала засыпать, видя перед собой все произошедшее ранее.

Все началось с того, что группа археологов, или туристов, обнаружили под обломками древнего храма огромную комнату. Она была не пуста. Главной находкой оказались несколько саркофагов. И люди открыли один из них, который стоял во главе, будто на престоле. Вот тогда и начался кошмар.

Мужчина, лет сорока с глазами ярко-красного цвета, убивал каждого, кто находился поблизости. Он свернул голову сначала одному, потом другому – и так умерли все до одного. Хотя с самым старым дело обстояло немного иначе – тот смело подошел к убийце и заглянул ему в глаза.

Теперь картина предстала передо мной уже в другом ракурсе – я будто была тем самым освободившимся из заточения и почувствовала невыносимую боль груди. Нет, боль была не физической, а скорее душевной. Я затрудняюсь объяснить ее, но все же попробую. Словно от тебя оторвали часть, будто сердце разорвали на две части, которые тянуться друг к другу как магниты. И вот ты чувствуешь, что ты вот-вот притянешь ее, оставив у себя навечно, но нет. Эта половина вновь ускользает от тебя. Она где-то недалеко, ты ощущаешь ее тепло и слышишь каждое движение, но все равно не можешь дотянуться. Эта боль граничит на физическом и духовном уровне одновременно. Поэтому тяжело избавиться от нее или даже контролировать.

Так и с этим мужчиной. Он отчаянно пытался совладать с собой, чтобы попытаться дотянуться до его половинки. Но как только он сильнее начинал ощущать это присутствие, то снова повиновался инстинкту. Тот, что единственным остался в живых, ходил вокруг сумасшедшего и ехидно улыбался. Тогда я вновь почувствовала это жжение внутри меня. Шея безумно чесалась.

Они остановились и уставились друг другу в глаза. Казалось, что одно только движение, один взмах руки, и ты обретешь себя. Но он смог перетерпеть эту боль и на некоторое время взял под контроль свой разум. Ему хватило этого времени, ведь ему требовалось всего лишь попросить человека отдать то, что по праву принадлежит ему. Я увидела в глазах пожилого мужчины понимание и сострадание (что казалось мне странным, ведь пару секунд назад он насмехался над его мучениями).

Мученик с трудом протянул руку и тот вложил в нее что маленькое и холодное (это ощущение передалось мне как все остальные). Одно прикосновение к этой вещи стало как глоток воды после вечной жажды, как вдох кислорода после долгого заточения. Он снова стал жить.

И я в свою очередь поняла, как важно ценить жизнь, пока есть возможность.

Но это был не конец. На его ладони лежала вещь, похожая на колесо сказочной кареты, только в уменьшенном виде, или шестеренку волшебных часов. Эта вещь была сделала из металла, как мне показалось. В центре сверкала звезда, от которой в четыре стороны, словно в четыре конца света, отходили широкие металлические спицы со сверкающей черной молнией в центре. На обратной стороне виднелись три иголки, концы которых мужчина прислонил к своей шее. Металлическая штука была абсолютной копией татуировки-шрама. Иглы на ней превратились в прозрачные щупальца и вросли в кожу, делая цвет багровой татуировки ярче. Вспыхнул свет, похожий на то, когда смотришь прямо на солнце, и очертания фигур исчезают в этом море ярчайшего света. Меня словно ослепило и моментально вышвырнуло из того времени…