Золушки при делах. Часть 2 (СИ)

   Клозильда Мипидо, теперь уже Вистун, решительно вернула мужа на супружеское ложе, забаррикадировала дверь столом и креслами, и принялась будить супруга всем, чем могла – губами, руками, грудями, но только не ночной вазой!

***

Его Величество в эту ночь сомкнул лишь один глаз – тот, об который по касательной ударилась ночная ваза, превращенная матроной Ми… Вистун в орудие самозащиты. Собственно, глаз и сомкнулся только оттого, что заплыл. А поскольку пресловутое орудие соприкасалось с королевским туловом сильно и часто, чего Редьярд желал бы от самой Клози, но никак не от предмета, ночью болело все – от макушки, первой испробовавшей силу руки новобрачной, до подвернутой во время постыдного бега лодыжки.

   Когда на помощь королю в его покои, куда он перенесся посредством портального перстня прямо со свадебной ладьи, явился Дрюня, сладко зевающий и пахнувший теплом супружеской постели, Редьярд, стоя у зеркала в чем мать родила, с критическим лицом наблюдал, как чудно меняет цвет памятный синяк от матроны.

   - Уй! – воскликнул шут, в изумлении протирая глаза. – Ты, братец, никак ударился об угол дворца!

   - Я ударился о честь Клозильды Мипидо, - усмехнулся король и приказал, - не стой столбом, дурак, сделай что-нибудь!

   - Позвать мэтра Жужина? – Дрюня сделал движение к двери.

   - Не вздумай! Еще не хватало объяснять ему, откуда взялись эти отметины!

   - Да? – шут недоверчиво посмотрел на короля. – Мне кажется, Ожин видел и не такое!

   - Такое – не видел! – отрезал Его Величество, теперь оглядывая спину – между лопаток красовался сине-черный кровоподтек. – Ступай в город и купи мне лечебных свитков! А пока дай что-нибудь холодное, что ли…

   - Какой такой город? – вытаращился Дрюня. – Ночь на дворе, все добрые вишенрогцы спят в своих кроватках, и только их озабоченный повелитель ищет приключений на свою… на свой глаз!

   - Голова болит, - пожаловался король и лег в пустую холодную кровать, - никто меня не любит, не жалеет!

   - Горе ты мое венценосное, - покачал головой шут. – Держись, я сейчас.

   Он принес с кухни кусок сырого мяса, который приложил к заплывшему глазу Его Величества, пару полотенец с завернутым в них льдом – для лодыжки, и штоф гномьего самогона – для опохмела и быстрого сна.

   - Спи! – приказал шут королю, устроив того поудобнее. – Как только откроются магические лавки, я принесу тебе свитки, а до тех пор прикажу никого сюда не пускать.

   - Я уже приказал, - простонал Редьярд. – Никого, кроме тебя!

   - Тогда спи!

   - Сплю. Стой!

   - Стою!

   - Вот, возьми.

   Высунувшаяся из-под одеяла королевская длань протягивала знакомый фиал с приворотным зельем.

   Шут попятился.

   - А мне это зачем?

   - Подольешь за завтраком Кольке и его жене.

   - Я не смогу! – испугался Дрюня. – И вообще, это была твоя подлая идея!

   - А я тебе приказываю, - скучным голосом сообщил король, - и вообще, ты сам говорил, что ты – моя тень. Так?

   - Так!

   - И от своих слов не отказываешься?

   - Н-нет.

   - А у подлого короля тень тоже подлая! – торжествующе провозгласил Его Величество. – Это раз! И Колька на завтрак явится по моему приказу – два. Это я на случай, если ты начнешь ныть, что Его Высочество семейные завтраки не посещает.

   - Пресвятые тапочки, - пробормотал шут, но фиал взял, - иногда мне кажется, что я служу самому Аркаешу!

   - Кто знает, кто знает, - донесся из-под одеяла сонный голос.

***

Два раза в седмицу Ее Высочество Бруни навещал мэтр Жужин - контролировал течение беременности. Сегодня он явился вне графика, и маялся в гостиной, ожидая, пока Катарина поможет принцессе встать, умыться и надеть домашнее платье.

   - Почему сегодня, Ожин? – спросила принцесса, едва поздоровалась. – Вы чем-то встревожены?

   - О нет, Ваше Высочество! – поспешил успокоить ее целитель. – Я всего лишь наслышан о том, что вы танцевали ночь напролет на свежем воздухе!

   Бруни засмеялась.

   - Тогда вам следует осмотреть моего мужа, мэтр!

   - Для Его Высочества Аркея танцы – сродни насморку, - поддакнул заглянувший в покои Дрюня, - глупо, мучительно и никуда не денешься! Маменька, я пришел сообщить, что Его Величество за завтраком не появится. Не ждите, начинайте без него! Но со мной!

   - Он плохо себя чувствует? – тут же сделал стойку Жужин.

   - Что вы, что вы, Ваше Целительство, - замотал головой шут, - все мы иногда желаем поваляться в постели!

   Ожин и Бруни переглянулись, и в их глазах мелькнули похожие мысли о новой неизвестной (или, наоборот, известной) фаворитке. Впрочем, они оба ошибались.

   - Вы позволите? – спохватившись, целитель протянул руки к принцессе. Не касаясь ее округлившегося тела, поводил вдоль, встряхнул кистями, поводил снова.

   И вдруг, улыбнувшись, спросил лукаво:

   - Ваше Высочество, а кого бы вы хотели – мальчика или девочку?

   Стоящая в стороне Катарина захлопала в ладоши и засмеялась.

   - Мэтр, вы увидели? Вы, наконец, увидели?

   - Да, - кивнул тот, продолжая улыбаться, - теперь я могу точно сказать, Ласуринг какого пола вскоре украсит династию!

   - Ваше Высочество? – горничная вопросительно посмотрела на принцессу.

   Бруни давно научилась понимать ее без слов – Катарина спрашивала разрешения сбегать в кабинет Его Высочества Аркея и позвать его для выслушивания главной утренней новости. Принцесса задумчиво кивнула, размышляя над вопросом целителя. А действительно, кого бы ей больше хотелось? Мальчишку, похожего на Кая: темноволосого и темноглазого, серьезного, рассудительного или девчонку, подобную ей самой: крепенькую, непосредственную и упрямую?

   Под сердцем билось тепло, невидимая птица гладила крыльями изнутри, будто ласкалась. Мальчик или девочка? Да какая, Пресвятые тапочки, разница, кто толкает ее пяткой под ребро, кто будет смешно и жалобно плакать по ночам из-за колик в животике, сосредоточенно сосать молоко, сладко сопеть во сне и еще слаще пахнуть?

   Из коридора донесся голос Солей:

   - Лисс, Его Высочество в кабинете?

   - Катарина, добрых улыбок и теплых объятий тебе! Какая ты красивая сегодня!

   - Кройсон, ты оглох? Я тебя спрашиваю – Его Высочество в кабинете или где-то во дворце?

   - Ох, прости Катарина, он в кабинете, да. Давай я тебя провожу?

   - В комнату, которая в конце коридора? – в голосе горничной звучала насмешка. – Нет, благодарю.

   Несмотря на волнение, вызванное известием Жужина, разговор между адъютантом мужа и своей горничной принцесса взяла на заметку.

   Принц явился незамедлительно. Не стесняясь присутствующих, нежно поцеловал жену, обнял и посмотрел на целителя. От его взгляда тот вытянулся в струнку и бодро отрапортовал:

   - Позвольте сообщить, Ваши Высочества, что вы ожидаете сына!

   Из двери высунулось любопытное ухо шута, тот и не скрывал, что подслушивает. Наоборот, заорал во всю силу легких:

   - Мальчик? Мальчик! Хоп-хоу, у нашего Арка будет сын! Сын!!!

   Сделал сальто в коридоре и колесом покатился прочь, выкрикивая радостное известие – не иначе отправился будить Его Заспавшееся Величество.

   Принц и принцесса переглянулись. Взгляды сказали им то, что они не хотели бы произносить при посторонних. Они безумно любят друг друга… Им обоим нет разницы, какой ребенок будет первым… И они хотели бы не сразу сообщить эту новость всему миру, а вначале побаюкать ее вдвоем, насладиться, как изысканным удовольствием… Они и сейчас жаждут побыть наедине, но…

   - Много работы, родная! – пробормотал принц, целуя ее пальцы. – Благодарю тебя! И вас, мэтр Жужин, - спохватившись, добавил он и вышел в коридор, позвав адъютанта.

   Тот не услышал – загляделся на сияющую Катарину. Горничная, искренне радуясь чужому счастью, будто светилась изнутри.

   - Лисс! – окликнул Аркей. – Идем!