Luminosity - Сияние разума (СИ)

Я иду не по тому пути, решила я. Этот эффект, возможно, больше связан с процессом отбора. Эдвард был вампиром уже достаточно долго, и поиски меня заняли у него немало времени. Если бы вампиру во всем мире нужно было бы найти Единственную Родственную Душу из множества людей, тогда вокруг меня крутилось слишком много вампирских пар. Должно было существовать определенное количество возможных партнеров, при встрече с одним из которых происходит привязка, и все остальные перестают рассматриваться.

Я не знаю, встретило ли большинство вампиров своих избранников после обращения, наподобие Элис и Джаспера, или когда один из них был еще человеком, как у Карлайла с Эсме. Если первое, то фактор, который сужал выборку потенциальных кандидатов, вероятно, имел отношение к тому, уместно ли данному человеку стать вампиром или нет. Это подтверждал мой случай — у меня была защита от телепатии (огромное спасибо той случайности, которая подарила мне это качество), а людей с многообещающими талантами в основном и принято было обращать. Если же второе… тогда я могла только представить множество вампиров, которые питались людьми и не тратили время, чтобы представиться им перед трапезой, и которые собирались бродить в одиночестве вечно, однако дело было не в этом.

Если верно было второе, и не в каждом ковене была своя Элис, чтобы проинструктировать людей и гарантировать их обращение в будущем, тогда я могла представить, что множество людей было выбрано для обращения против их воли. Большинство вампиров не задумываются, когда убивают людей направо и налево; вряд ли бы они стали мириться со своенравным поведением человеческого компаньона, когда достаточно одного укуса, чтобы его прекратить.

Но для них трудно остановиться, когда они охотятся. Возможно, обращение вместо убийства — это тоже трудно. Карлайл обратил Эдварда, Эсме, Розали и Эмметта. Но у него редкий, особенный талант — выдерживать зов крови.

И предполагалось, что существует множество других женатых вампиров, а не только Каллены.

Так что наиболее вероятным было, что пары вампиров обычно образуются уже когда оба партнера — вампиры, и у них сразу же возникают одинаковые чувства друг к другу.

Черт побери. У меня нет готовых примеров, за которые можно было бы зацепиться. Если только у Розали и Эмметта — о которых я знала совсем мало — не будет истории, которая больше подойдет к текущей ситуации.

И я снова вернулась к необходимости задавать вопросы вместо обработки уже существующей информации.

*

В понедельник за обедом я снова сидела за столом вместе с вампирами. Подходя к столовой, я не была уверена, хотят ли они, чтобы я села с ними, однако мимо проскользнула Элис, прошептав, что я могу присоединиться, так что я набрала себе еды и заняла пустой стул за их столом. Все они взяли по бутылке воды; Джаспер постоянно отпивал из своей — это выглядело как проявление нервозности, в то время как остальные из своих бутылок всего лишь делали по глотку, время от времени.

Когда я села, в разговоре преобладали рассуждения Розали о том, как ее раздражают фотографии в ее нынешних паспорте и водительских правах, и что она планирует пойти учиться в колледж на фотографа, чтобы самой сделать хорошие снимки. (я предположила, что она опустила фразу “в этот раз” только потому, что мы были в комнате, полной людей, и что она полагалась на стереотипы о блондинках, которые не дадут людям запомнить, что люди, даже фотографы, обычно не делают сами себе фото на документы.)

Эмметт ответил ей:

— Роуз, но сейчас твоя очередь идти в медицинский колледж.

— Я уже ходила, — скривилась она. — Почему бы тебе не сходить? Или Элис? Нет никакой причины, по которой это должны делать только мы с Эдвардом. В любом случае, думаю, Карлайл может подождать еще немного.

— Подожди-ка, что? — выразительно спросила я. Розали закатила глаза и отвернулась, похоже, не желая участвовать в разговоре, если к нему присоединяюсь я.

На мой вопрос ответил Эдвард. С тех пор, как я села с ними за стол, я избегала напрямую смотреть на него, так как была не уверена в том, хочет ли он и дальше быть мне “другом”. Но когда он заговорил, моя голова повернулась автоматически, и он не выглядел расстроенным, он только хотел удовлетворить мое любопытство:

— Карлайлу нужно обновлять свои знания о медицине, поскольку она постоянно развивается, — начал он. — Время от времени он сам возвращается в медицинский университет, однако, чтобы уменьшить шансы на то, что его узнают, мы с Розали тоже учились: я — дважды, и один раз — она. Окончила с отличием университет в Колумбии, — добавил он, глянув на сестру; я предположила, что, упомянув об ее достижениях, он хотел польстить ей с тем, чтобы она вернулась в обсуждение. Думаю, я явно видела проблеск улыбки на ее лице, прежде чем она снова продолжила смотреть в окно.

— А чтение журналов не помогает? — просто спросила я, задумавшись, однако не став спрашивать вслух, почему Розали не предложила учиться Джасперу.

— Карлайлу нужно производить впечатление, будто он только что закончил университет, — пояснила Элис, — Журналы он тоже читает, однако в них не поясняется, что из материала сейчас преподается студентам.

— Разумно, — признала я. Я подумала предложить себя в качестве следующего кандидата на медицинское обучение, хотя я еще даже не вампир, не говоря уже том, что их семья пока меня не признала полностью, чтобы позволить пойти в медицинское учебное заведение от имени Карлайла. У меня не было жизненной цели стать врачом, однако это было похоже на навык, который мне бы пригодился, если бы у меня была вечность на то, чтобы выучить все, что мне нравится. — А как вы справляетесь, когда приходится работать с кровью? Предполагаю, что при обучении медицине таких ситуаций немало.

— Я задерживал дыхание,— ответил Эдвард, — и не появлялся на таких занятиях, не утолив заранее жажду.

Розали тряхнула волосами, и ничего не сказала; я не была уверена, ответил ли Эдвард и за нее тоже, или же она просто не отнесла вопрос на свой счет.

— Так, — спросила я, когда тема исчерпала себя, — откуда вы взяли свои фамилии?

— Каллен — это фамилия Карлайла в его человеческой жизни, он оставил ее себе, — ответил Эдвард. — Я не всегда носил ее. Сначала я представлялся его шурином, младшим братом его вымышленной покойной жены, и использовал собственную фамилию, “Мэйзен”. Когда к нам присоединилась Эсме, какое-то время я представлялся ее братом, используя ее девичью фамилию “Платт”. Когда в семью пришла Розали, она предпочла оставить себе старую фамилию, “Хейл”; тогда, чтобы объяснять ситуацию, мы начали использовать уже знакомый тебе шаблон, где Эсме и Карлайл — приемные родители для всех остальных, так что я взял фамилию Каллен. Эмметт сделал то же самое, когда появился, как и Элис, однако Джаспер был похож на Розали цветом волос, так что он взял фамилию Хейл.

— Я думаю, странно было бы, если бы в ваших парочках у всех были бы одинаковые фамилии, — размышляла я, махнув рукой в сторону Элис, Розали, Эмметта и Джаспера. — Даже учитывая, что вас вроде как всех усыновили и удочерили. И все же — почему вы используете настоящие фамилии? Разве это не облегчит работу тому, кто что-то заподозрит? Можно же было взять фальшивые.

— Розали нравится ее фамилия, — ответил Эдвард, — а Карлайл использовал свою на протяжении более трех веков — и никто ничего не заметил. Хотя, возможно, нам уже стоит поменять такой образ действий, потому что из-за появления компьютеров становится легче отследить нужного человека.

Я кивнула.

— А ваши имена — все настоящие?

Четыре кивка и одно “думаю, да” — со стороны Элис.

— Ты этого тоже не помнишь? — спросила я, повернувшись к маленькой вампирше справа от меня.

— Мне кажется, что “Элис” — все-таки мое настоящее имя, — ответила она, — и когда я пришла в себя, оно тоже казалось похожим на мое имя. Но у меня просто нет возможности в этом убедиться. И я даже не представляю, каким было мое второе имя, или фамилия.