Свет Горизонта 2: Ураганные Хроники (СИ)

Наруто отправился в ванную, приняв долгожданный душ и приведя себя в порядок. Так или иначе, даже будучи шиноби, он соскучился по благам цивилизации. Выйдя из ванной в домашних штанах черного цвета и белой футболке, он улыбнулся.

— Есть горячая вода. Наваки-сан молодец, смог решить даже эту проблему, — сообщил он.

Ино вздохнула.

— Кажется, он предлагал тебе новое жилье, соответствующее твоему нынешнему статусу? – уточнила она.

Наруто провел ладонью по длинным золотистым волосам, мокрым после душа.

— А какой мой статус? – поинтересовался он, надеясь услышать что-то новое.

— Герой и спаситель Конохи, — напомнила Ино, улыбаясь. Это тоже повторялось уже не один и не два раза.

Блондин хмыкнул.

— Меня устраивает все то, что я имею. Ничего больше не нужно для счастья, — признался он, сверкнув глазами, — Это место напоминает мне о былых временах.

Признаться, он, конечно, был рад, что уже почти три года не надо опасаться летящих в него из окна бутылок и яиц, специально приготовленных на случай появления всеобщего изгоя, но репутация героя тоже успела надоесть. И это было даже не так, как когда он спас деревню от нашествия Пейна. Все было совсем по-другому. Его боготворили еще сильнее. Благо, стадия дачи автографов была уже позади.

Наруто прошествовал в комнату и рухнул на кровать, которая приветливо скрипнула, встречая своего хозяина. Ино, следующая за ним, облокотилась об дверной косяк, наблюдая за блаженным выражением лица Узумаки.

— Мы были тогда еще совсем детьми. И уже успели спасти Коноху… — пробормотал он.

— Не детьми. Нам было по шестнадцать, — напомнила она, — и не «мы», а «ты»!

Наруто укоризненно посмотрел на девушку.

— Я один не смог бы свергнуть Данзо. Моему… отцу это не удалось, а мне еще далеко до него, — задумчиво произнес парень.

Девушка улыбнулась. Теперь она была для него самым близким человеком, знающим все его тайны. С помощью своих способностей Ино смогла просмотреть воспоминания Наруто о прошлой жизни и увидеть то, что происходило в день, когда на Коноху напали Акацуки его глазами. Грубо говоря, теперь она тоже видела сражение Минато с Данзо.

Поначалу Ино очень удивилась, подумав, что все увиденное является не более чем снами Узумаки, но потом поняла, что это все чистая правда. Новость о том, что Наруто – гость из параллельного мира ее поразила, но не расстроила. Так или иначе, если бы Узумаки не появился тогда при фиолетовой вспышке на горизонте на Горе Хокаге, эта вселенная навсегда бы потеряла своего Наруто Узумаки, убитого организацией Акацуки.

— Наваки-сан ослабил Данзо настолько, что я смог нанести решающий удар, — продолжил блондин.

Ино прошествовала к кровати и легла рядом, а Наруто приобнял ее, чувствуя сердцебиение Яманаки.

— Давай не будем об этом, — попросила она, ведь этот день стал роковым в жизни каждого жителя Конохи, в том числе, в жизни самой Ино: она разочаровалась в отце, который был марионеткой Данзо и успел совершить много ужасных деяний вплоть до заключения Наруто на базе Корня.

Наруто кивнул, задумчиво глядя на потолок, по которому ползла знакомая трещина.

— Чего ты хочешь больше всего в данный момент? – спросила она, сильнее прижимаясь к блондину.

Его ответ ее немного разочаровал.

— Спать… просто спать!

Наруто встал поздно, в середине дня. В конце концов, почти две недели он не мог спокойно отдохнуть. Ино в квартире не оказалось, и лишь пустующая половина узкой кровати напоминала о ней.

Блондин встал, взяв, первым делом, пачку сигарет с тумбочки, вышел на полукруглый балкон, где и была входная дверь в его квартиру, и задымил. Прохожие удивленно смотрели на восемнадцатилетнего юношу в домашних штанах с обнаженным спортивного вида торсом.

Узумаки задумчиво глядел на уплывающие вникуда облака дыма и вспоминал последние встречи с Кьюби.

«В герои заделался, Наруто? Теперь все эти лживые твари будут уважать тебя, но в душе продолжат ненавидеть. Ты же и так это понимаешь? Пока МЫ в деревне, никто не сможет вздохнуть спокойно!» — прорычал Кьюби незадолго после того страшного дня, когда сотни человек навсегда исчезли из Конохи и пополнили Кладбище новыми надгробными плитами.

Уже где-то год Наруто не залезал в подсознание и не общался с Волком. Девятихвостый его тоже не тревожил, сохраняя долгое молчание. Но джонин чувствовал, как в душе у него растет злоба и ненависть, а ярость так и колет сердце.

Он стал более вспыльчивым и раздражительным. Улыбка все реже появлялась на его устах, а мрачные мысли роем копошились в голове. Часто вспоминались темные моменты прошлого.

Наруто знал причину этих изменений. В нем была запечатана Темная Половина Кьюби, которая набирала силу с каждым днем, питаясь его страхами, страданиями и эмоциями. Раньше Наруто не видел разницы между Курамой, светлой половиной Девятихвостого Лиса, и Темной Половиной Девятихвостого Волка. Они оба были ворчливы, злобны и коварны. Никаких изменений, разве только цвет Покрова Девятихвостого был не кроваво-красным с черными вкраплениями, а тускло-фиолетовым.

Но теперь Узумаки осознавал разницу. Демон, ныне запечатанный в нем, рвал его душу на куски. Наруто спасала только его уверенность в себе и любовь к Ино и друзьям. Девятихвостый, будто вампир, высасывал его энергию, когда у блондина было плохое настроение. Стоило ему хоть на секунду задуматься о чем-то мрачном, как глаза загорались огнем ненависти. Поэтому про погибшего учителя и про друзей Узумаки вспоминал крайне редко.

Неджи, Сора, Сай и Сумару… Где они сейчас? Что с ними происходит? Хьюга, хладнокровно убивший Шино и Тен-Тен, вызывал у Наруто отвращение. Он, как Саске, ушел из Конохи и примкнул к Орочимару, одурманенный жаждой силы. Но к Хьюге Наруто не питал никаких теплых эмоций с тех пор, как попал в эту параллельную вселенную. Если ранее Неджи был борцом за справедливость, хоть и крайне холодным и резким человеком, то в этом мире его копия обратилась ко злу, поддавшись скрытой глубоко в сердце ненависти.

Наруто моргнул, удивленно оглядываясь. Он был уже не у себя на балконе, а в каком-то другом месте. Это было Кладбище Конохи, которое блондин мигом узнал по многочисленным надгробиям.

Узумаки сидел на корточках, склонившись над плитой с именем «Сарутоби Асума». Он удивленно отметил, что глаза мокрые от слез. Когда это он успел? Наруто никогда не плакал, ведь он был мужчиной, а его страдания подпитывали Кьюби. По одну сторону от Асумы красовалась плита с именем «Сарутоби Хирузен», а по другую – покрытая многочисленными трещинами старая плита с надписью «Сарутоби Саске». Наруто вспомнил, что Сарутоби Саске был современником Хаширамы Сенджу и Учихи Мадары. Он однажды видел этого великого шиноби в воспоминаниях, которые показал ему Кьюби. Узумаки вновь погрузился в свои мысли, вслушиваясь в тихий свист ветра.

Он достал из пачки сигарету, поджег ее и положил на плиту. Неизвестно, зачем он это делал, но каждый раз, когда блондин приходил на Кладбище, он совершал этот странный ритуал. Так же делал Шикамару, когда Асума погиб от рук Акацуки.

Наруто задумчиво глядел на сгорающую бумажную трубочку с набитым внутрь табаком. От ее пылающего конца отделялась струйка дыма, сдуваемая мимолетным ветром. Когда сигарета догорела, Наруто взял потухший окурок и положил его обратно в опустевшую пачку, чтобы не мусорить, после чего сдул пепел, который медленным дождем пылинок оросил траву, растворившись в ней.

Бросив последний взгляд на могилу учителя, Наруто встал и пошел прочь, успев зацепить взглядом чей-то силуэт на другом конце Кладбища Конохи. Но он не придал этому значения и отправился домой для того, чтобы переодеться.

Узумаки вернулся в свою квартиру, обнаружив, что она по-прежнему пуста.

«Тем же лучше для нее. Ино еще не знает, что я собираюсь сделать…» — пронеслось в голове блондина.

Он умылся, почистил зубы, убрал постель, даже причесался, а потом для чего-то взъерошил рукой свои волосы, в результате чего они приняли свой привычный вид. Он повязал на лоб протектор на черной ленте, который принес с собой из параллельного мира, оделся, отдав предпочтение черным брюкам и футболке, поверх которой надел зеленый военный жилет.