Перерождённые (СИ)

Разминаясь перед стартом чуть в стороне от остальной группы, я смотрела на дистанцию, надеясь, что не подведу тренера. "Сейчас мне необходимо хоть в чём-то почувствовать, что я могу контролировать свою жизнь... Что хоть что-то осталось в ней от того, что связывает с прошлым... Правда, теперь уже бабуля не сможет за меня порадоваться, если я приду первой... Не будет вкусных оладий со сгущёнкой в качестве награды... Не будет тёплых слов похвалы и искренней радости за мои успехи", - горло сдавило от этих мыслей, а на глаза навернулись слёзы, и я плотно сжала зубы, чтобы не расплакаться.

С момента смерти бабушки прошло две недели, и с каждым днём мне становилось всё хуже. Если в первые дни я просто не осознавала всего и была занята подготовкой похорон и пребывала в шоке из-за причин своего рождения, то сейчас тоска по бабушке и ярость на насильников матери усилилась. Гнев и боль от потери всё больше захватывали меня, разрушая изнутри, и я ощущала, как становлюсь всё злее. Теперь я почему-то всех окружающих воспринимала в штыки и чуть что, начинала хамить. Хотя раньше так не вела себя. Даже мать, которая могла пожить со мной ещё десять дней после похорон, я попросила уехать раньше, ссылаясь на то, что хочу побыть одна. Я вообще никого не хотела видеть. Но при этом одиночество больше всего и пугало.

Это было самое тяжёлое, потому что в глубине души я понимала, что хочу сейчас видеть лишь бабулю, которая всегда меня понимала и могла поддержать в любой ситуации.

"Интересно, так ведут себя все, кто потерял самого родного и близкого человека, или лишь такие молодые люди, как я? Из-за молодости мы острее переживаем всё? Или возраст не имеет значения?" - ответов на эти вопросы у меня не было, да они и не очень интересовали, потому что они всё равно не могли облегчить мои страдания.

--Эля, уверена, что хочешь это делать? - ко мне подошла девушка из нашей команды.

--Уверена, - буркнула я и присела пару раз, чтобы больше разогреть мышцы, а затем потянулась вверх и после сделала два наклона вправо и два влево.

--Ведь всего две недели прошло... - начала она, но я её грубо прервала, прекрасно понимая, что её волнует не моё душевное состояние:

--И что теперь? Я должна год носить траур, посыпать голову пеплом и сидеть дома, закрывшись в ванне и рыдая? Бабушка как раз меньше всего этого хотела... Да и потом, не лезь ко мне со своим лживым сочувствием. Знаю я, что тебе нужно. Хочешь убрать меня, как конкурентку, на которую могут обратить внимание люди из школы Олимпийского резерва...

--Но ведь ты всё равно не интересуешься этим, - девушка не стала отрицать основную цель и решила говорить прямо. - Спорт для тебя лишь развлечение, а я для меня шанс добиться всего в этой жизни...

--Ой, вот только не надо мне сейчас рассказывать, что я стою у тебя на пути! - прервала я её. - Не я стою у тебя на пути, а твоя физическая форма. Хочешь и дальше посвятить себя спорту, усиленно тренируйся. Или думаешь, что будешь вести со всеми своими соперницами задушевные беседы, и они дадут тебе возможность попасть в сборную? Не смеши! Только хорошими результатами ты сможешь всего добиться. Так что вперёд, на дистанцию и там показывай свои результаты, а не убирай соперниц лживым состраданием.

--Сука, - с ненавистью буркнула она и отошла, а я лишь покривилась в её сторону, не видя смысла отвечать таким же оскорблением.

Опять присев пару раз, я посмотрела на стометровку и финиш, настраиваясь на победу, и сказала про себя: "Бабуля, это в твою честь победа. Я верю, что ты смотришь на меня с неба и всё видишь. Ты и там сможешь порадоваться за меня, а я здесь буду знать это".

--Эльга, как настрой? Боевой? - ко мне подошёл тренер.

--Да. Боевой, - спокойно ответила я.

--Точно хочешь этого, или всё же...

--Без "всё же", - сухо оборвала я, а потом, посмотрев на тренера, поняла, что ему действительно важно моё душевное состояние и умоляюще сказала: - Василий Николаевич, мне это нужно! Если вы меня сейчас снимите с соревнований и скажете не посещать тренировки, я с ума сойду! Мне необходимо хоть что-то, за что я могу зацепиться и ощутить, что моя жизнь такая же, как до смерти бабушки... Пусть я прихожу в пустую квартиру после, но я хоть могу заснуть после выматывающей тренировки, а не рыдать в подушку, думая о том, как мне её не хватает... Поймите, моя жизнь и так поменялась из-за окончания школы и смерти самого родного для меня человека, и тренировки с соревнованиями единственное, что не даёт мне пасть духом...

--Всё-всё, я понял, - глухо сказал он, а потом, потоптавшись, раскрыл объятия, чтобы по-отечески пожалеть меня.

От этого на глаза снова навернулись слёзы. "Ох, Васник, как мы его все называем, хоть и требует от нас невозможного, но всё же добрый и хороший. Любой из нашей команды может прийти к нему и рассказать о том, что на душе. Вот и сейчас он даже при всех готов показать, что понимает мои чувства, и готов пожалеть, хотя любой человек со стороны и предположить не в состоянии, что он может быть таким душевным... но нельзя этого делать", - подумала я и отрицательно замотав головой, пробормотала:

--Не надо. Я знаю, что вы сопереживаете мне и пытаетесь поддержать, но будет только хуже... Нельзя меня жалеть. Относитесь, как и раньше. Ругайте меня в случае неудач или плохого результата. Кричите на меня, заставляя больше выкладываться... В общем, будьте таким, как и прежде. Не хочу к себе особого отношения.

--Хорошо, - сказал он, опустив руки, а потом грозно прикрикнул: - Ну, и чего ждёшь, Зорина? Размялась? Или опять будешь сопли жевать, а потом со скоростью улитки плестись по дистанции? У тебя сегодня проверка на прочность. Последний раз защищаешь честь спортшколы. Потом будешь выступать за свой университет... Или хочешь меня опозорить, показав, что я воспитываю бездарностей? Готова к стометровке, прыжкам в длину и высоту?

--Буду стараться изо всех сил! - отрапортовала я, зная, что тренер хочет именно этого. - Клянусь, буду стараться сегодня изо всех сил, а завтра напрягусь и в эстафете покажу себя на пределе сил!

--Ты лучше в метании покажи хороший результат, - холодно вставил он, а потом посмотрел на мои руки и поморщился: - Нужно было заставлять тебя больше подтягиваться и отжиматься. Если бы не метание, в пятиборье тебе не было бы равных.

--Ну, простите, - ехидно ответила я. - Ручки, как были у меня слабые, так и остались. Зато ножки сильные...

--Вот и покажи, как ты этими ножками можешь бегать и отталкиваться от земли для прыжков.

--Сделаю всё возможное! - клятвенно заверила я, чувствуя, как боль из-за смерти бабушки немного отступает и на первый план выходит воля к победе.

Тренер отошёл, давая мне возможность сосредоточиться, и к моменту старта я полностью настроилась на соревнования, отодвигая вглубь все остальные мысли, не касающиеся спорта.

Это дало свои результаты, и к концу первого дня, по очкам я вышла в лидеры, что грело сердце. Но лишь до того момента, когда состязания закончились и подбадривающий шум трибун стих.

Переодеваясь после душа в раздевалке, я хмурилась и тянула до последнего, не желая ехать в пустую квартиру.

"И что там делать? Пожевать что-нибудь на ужин и завалиться в кровать? Ведь некому рассказать, что я чувствовала перед стометровкой или прыжком в длину... Не поделиться мыслями о том, как настраивалась перед прыжком в высоту... Да и кому это интересно, что я повторяю себе, что лёгкая, как пёрышко, или гепард, вышедший на охоту... Ещё и за больную на всю голову примут, если расскажу о таком... Только бабуля понимала меня с полуслова и верила в мои силы и способности взять любую высоту или пробежать так дистанцию, чтобы все ахнули... Она даже поддерживала мою веру в приметы. И уважительно относилась к моим кроссовкам, которые я называю счастливыми... Даже подруги на меня сморят, как на дурочку, если я заикаюсь о таком... Хотя, их понять можно. Они ведь далеки от спорта и всё воспринимают со смехом... Да и из подруг тут осталась только Туся. Она единственная, кто поступил в местный институт, а все остальные разъехались сразу после выпускного - кто в Питер, а кто в Москву. Наверное и я, если бы бабушки не стало раньше, поступала бы в другой универ, но ведь хотелось быть рядом с ней... А сейчас и переводиться уже поздно. Всего три дня осталось до начала обучения", - думала, копаясь во время сбора вещей, а потом всё же заставила себя собраться и, повесив спортивную сумку на плечо, вышла из раздевалки.