Не допивай ближнего своего (СИ)

— Ты кто нахрен такой?! — грозно закричал человек, с силой встряхнул Фобиоса и со всей дури ударил в живот.

Оглушенный и потерянный в пространстве вампир вяло завозился на полу, не ожидавший столь бурной реакции от донора. Опомниться Фобиос не успел, руки заломили за спину, колено больно уперлось между лопаток, а запястья стянул какой-то шнур.

Илья тяжело и напряженно дышал, пытаясь успокоиться и вернуть сердцу нормальный ритм. Ринг рингом, но столкнуться с грабителем дома совсем другое. Юноша запоздало сообразил, что у налетчика мог быть нож или хуже того — пистолет. Противник обездвижен, и Илья решился проверить карманы вора, коих на странного вида костюме из непонятной ткани располагалось во множестве.

Платон уважительно ухнул, пародируя сову, и взлетел на шкаф, оттуда комментируя произошедшее:

— Первый блин комом!

Лимир слышал, — происходит что-то не по плану, — и тихо покинул свое убежище, беззвучно подкрадывался к донору со спины. Человек сосредоточено обыскивал капитана, и вампир надеялся скрутить парня раньше, чем Лимир выдаст свое присутствие. Возможно, у техника все бы получилось, но было одно весомое и пернатое «но».

Попугай любил своего хозяина, любил фильмы про животных, любил хорошо поесть. А вот обожал он только свою коллекцию. На шкафу, в дальнем углу, пряталось то, что зачаровывало Платона больше всего на свете. Даже Илья не имел права притрагиваться к сокровищу, которое попугай так ревностно охранял. И крадущийся вампир обладал тем самым, так нужным птицу, просто жизненно важным. Платон знал, что люди обычно ругаются и даже дерутся, когда его крепкий клюв отрывает от них очередную прядь волос. А вот за незваного гостя хозяин заступаться точно не будет. Слетев со шкафа, Платон приземлился на голову Лимиру и принялся вырывать темно-фиолетовые, почти черные дреды, с поистине завидным остервенением. Он хватал их клювом и лапами, пытался взлететь, громко бил крыльями.

Камела, конечно, слышал и звуки ударов, и вой несчастного Лимира, и тяжелый стук падающего тела. Только био-инженер был очень занят. Он просто не мог прийти на помощь прямо сейчас. Датчик, проанализировав воду, текущую из крана, выдал неутешительные данные. В ней содержалось слишком много хлора. Маловероятно, чтобы существа, пьющие подобное, подошли им в качестве доноров. Минута молчания, посвященная будущей гибели его расы затянулась, и медик понял, что нужно спешить на помощь, только когда уже все стихло.

Камела вбежал в комнату и, увидев бессознательных товарищей замер, понимая, в одиночку ему не справится. Тем более в одной руке у вампира по-прежнему висели образцы в пакетах. Следовало вырваться отсюда целым и вызывать помощь. Пусть у медика было оружие, но все внутри протестовало, не позволяя применять его против разумного существа. Камела медленно, слегка коверкая слова, произнес по-русски:

— Вы пока развлекайтесь, а я пойду полотенце упакую, как образец.

Вампир медленно повернулся, надеясь, что потенциальный донор, от удивления, позволит сбежать.

— Ежики — это не только ценный мех, — сообщил Платон, выводя хозяина из ступора.

Да, на искристо серебряные пряди Камелы у попугая тоже имелись свои планы. Жаль, что первый, тот, кого извлекли из-под дивана, обрезал волосы слишком коротко. Клюв не мог зацепиться за ежик волос и скользил по ним.

Скрутить третьего проблем также не составило. Илья с ленцой ударил в челюсть правой и равнодушно связал еще одного вора. Что им тут всем понадобилось, оставалось загадкой. В таких домах, где жил Илья, сокровищ не держали. В них люди обычно стараются поддерживать в презентабельном виде разваливающуюся мебель и облагораживать осыпающиеся потолки. По мере сил, конечно.

— Платон, надеюсь, «гости» закончились?

Попугай утвердительно квакнул и продолжил творить бесчинство с волосами новой жертвы. Илья одобрительно хмыкнул.

Поверхностный осмотр общего вида пришлых заставил юношу сомневаться в правильности своих выводов. На грабителей чужаки похожи не были. Скорее на бродяг, нищих или заморенных бомжей в необычной, но прочной и ноской одежде. У сереброволосого как раз было распихано великое множество всякого мусора по карманам. Причем в некоторых пакетиках Илья узнал свои собственные вещи. Достав их, кинул на диван. Сначала следовало разобраться с заглянувшим на огонек шапито и решить: вызвать полицию сразу или накостылять и допросить самому — любопытство великая сила, — а потом можно вызвать полицию. Илья остановился на последнем варианте и перевернул неприглянувшегося попугаю коротковолосого шатена. К тому же он единственный находился в сознании.

========== Глава 3 ==========

Брови самопроизвольно поползли вверх. Изможденное заострившееся лицо с почти черными кругами под глазами, бескровные тонкие губы, бледная, с синеватым отливом кожа, по виду тонкая как пергамент. Илья ощутил укол совести. Видимо, чудом не убил доходяг, если и двое других выглядят не лучше. Юноша, наверное, так и терялся бы в догадках, если не одна деталь. Одно дело, забраться в чужой дом, изображая то ли грабителей, то ли еще кого, но зачем лепить себе вампирские клыки? Да еще такие странные: не аккуратные чуть выдающиеся клинышки, а длинные тонкие иглы.

Платон тяжело вздохнул, и констатировал:

— На Марсе жизни нет!

Волосы короткостриженного выдергиваться не хотели никак. Четыре светлые, серебристые пряди уже покоились в коллекции, а вот темно-фиолетовый, с сиреневым отливом дред, был пока только один. Медленно подойдя к Лимиру, Платон осторожно прошелся по скользкой одежде и вцепился в фиолетовый локон. Вампир очнулся, дернулся, застонал. Выдрав волосы с корнем, — даже кровь проступила на голове пострадавшего, — попугай перенес прядь в лапу и сочувственно прошептал:

— Терпи, коза, а то мамой будешь…

И потянулся за следующей…

— Пожалуйста, не надо, — взмолился техник и попробовал сдуть с себя птицу.

Платон, возмущенный наглостью визитера, взлетел, приземлился ему на плечо и долбанул клювом по виску, сильно, до крови. Фиолетовый дернулся пару раз и затих, вызывая у Ильи нехорошие подозрения. Дыхание бомжа заметно не было. Да и на следующую, выдранную с кровью прядь незнакомец никак не среагировал.

— Платон! — испугался Илья. — Прекрати их скальпировать и бить. В тюрьме тебе никто витаминок не даст.

Юноша погрозил кулаком короткостриженому и сел на корточки рядом с фиолетовым. Потыкал того в плечо.

— Эй, — тихо позвал Илья. — Ты ведь не собираешься помирать? У меня лопаты нет тебя закапывать, поимей совесть.

Илья ткнул в фиолетового еще несколько раз и принялся искать пульс на запястьях. Тишина. Вдоль позвоночника прополз неприятный холодок. Юноша испугано прижался ухом к груди техника, одновременно ощупывая шею, стараясь найти хоть какие-то признаки.

Лимира накрыло приятным запахом близкой крови, он кожей чувствовал, как быстро бьется пульс донора на запястье. Это было непереносимо и, наплевав на все традиции и правила, техник впился в руку, прокалывая кожу зубами-иглами, жадно втягивая кровь, ощущая, как болезненно сжимается в спазмах желудок. Вампир чувствовал испуг жертвы, знал, что должен успокоить человека, но не мог, не сейчас, когда собственное сердце забилось в сотни раз быстрее. Отпустил руку Лимир сам, достаточно быстро, раньше, чем донор успел среагировать, и погрузился в недолгий глубокий сон. Так иногда случалась с вампирами, если они наедались впервые за долгое время.