Ненавидеть и Владеть (ЛП)

— Бабушка, я не хотел показаться грубым. Я просто не знаю, что происходит. Пожалуйста, прости меня. — Этан был невероятно спокоен. Но когда я взглянул на него, то увидел в его глазах муку. Вероятно, он испытывал такую же боль, как и я.

— Очевидно, ты знаешь, в чем дело. Не могла бы ты нам объяснить? — попросил я. С каждой минутой говорить становилось все труднее, боль, казалось, пульсировала уже во всем теле.

— Я так понимаю, вы сделали это не специально? — хмыкнула она, и мы с Этаном уставились на нее в замешательстве.

— Сделали что? — спросил я, когда она не продолжила.

— Связали друг друга узами.

Я засмеялся. Ну ничего не мог с собой поделать, настолько нелепой мне показалась идея быть связанным с Этаном узами брака. Мы ненавидели друг друга. Да мы ни за что бы не поженились.

По шокированному виду Этана можно было сказать, что он такого же мнения, как и я. Стало понятно, что это не было какой-то дурной шуткой, придуманной им, чтобы позлить меня.

— Как такое могло случиться? — спросил Этан. — Я думал, что только верховный жрец или жрица могут наложить эти узы на членов клана.

— Если ты намекаешь на то, что это сделала я, Этан Коннор, то…

— Он не это имел в виду, — вклинился я.

— Нет, конечно, нет. Прости, бабушка, я сейчас немного не в себе, — выпалил Этан. — Я просто не понимаю, что происходит.

— Кто-то наложил на вас заклятие, — задумчиво сказала бабушка. — Но это была не я. И мне никак не узнать, кто это с вами сделал. Хоть и правда то, что именно я скрепляю узами брака членов нашего клана с тех пор, как стала Верховной жрицей Анабориса, но я не единственная, кто может это делать, — она вздохнула. — Любой из нашего клана, обладающий достаточной силой, может наложить такое заклинание, просто большинство вампиров сами приходят ко мне, чтобы это было сделано правильно.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил я. Мне совсем не понравилось то, что я услышал.

— Это не простое заклинание. С ним надо быть очень осторожным, иначе могут возникнуть побочные эффекты. На самом деле, вам вообще повезло, что вас не убило. Эти узы соединяют ваши жизни, ваши ауры. В сущности, вы стали одним целым. Это очень опасная магия и с ней надо обращаться предельно осторожно.

Я даже не представлял себе, кто бы мог с нами такое сотворить. Не было ни одного члена нашего клана, кто бы не знал, как мы с Этаном враждовали. Совершенно бессмысленно при этом связывать нас узами брака.

— А какие могут быть побочные эффекты? — спросил Этан, вернув меня к беседе.

— На первой стадии всегда очень важно соприкосновение и, если заклинание наложено неверно, то это может быть очень опасно. Если ваши ауры не соединились полностью, то заклинание заставит их это сделать. И пока баланс не будет восстановлен, без физического соприкосновения пара будет испытывать боль.

Пока бабушка говорила, мы с Этаном обменивались почти комичными взглядами. Я постоянно поворачивался к нему, вылупив от удивления глаза. Мы не только были связаны друг с другом узами брака, а еще и неправильно связаны, из-за чего будем страдать. Да я лучше предпочту мучиться от боли, чем прикасаться к нему. Ситуация сводилась к тому, что мы вынуждены будем выбрать наименьшее из двух зол.

— Я так понимаю, у вас есть некоторая… проблема с вашими узами?

Мы оба кивнули.

— Ты можешь нам помочь? — спросил я.

— Конечно, могу. Я уже пятьдесят лет как Верховная жрица Анабориса. Ты думаешь, я не в состоянии снять заклятие?

Мы с Этаном облегченно вздохнули. Он поерзал в кресле, коснувшись под столом моего колена. Головная боль прошла, и я отказался от мысли, что предпочту боль прикосновениям к нему. Эффект был настолько мгновенный, что это стоило того, чтобы потерпеть.

— Итак, — продолжила она, доставая из сумки календарь. — Вы двое явитесь ко мне второго ноября, и я сниму с вас узы.

— Хорошо, — прошептал Этан. Он опустил голову на стол и выглядел так, будто сейчас потеряет сознание.

Я протянул руку и убрал с его лица прядь волос. Он слабо улыбнулся, и я обнаружил, что улыбаюсь ему в ответ. А потом мы оба вытаращили глаза, когда до нас дошел смысл бабушкиных слов.

— Ноября?! — закричали мы в один голос.

— Видите? Вы уже и мыслите одинаково, — сказала бабушка. Она рассмеялась и продолжила суетливо убираться.

— Почему в ноябре? — спросил Этан.

— Потому что узы не могут быть разрушены в течение одного месяца и одного дня. Обычно я жду еще несколько дней, но из-за вашей неприязни друг к другу, я думаю, мы избежим подобных формальностей.

— Неприязни, — фыркнул я. — Да я, черт возьми, ненавижу его.

— Не бранись тут, молодой человек. Хочешь сквернословить, иди наружу.

— Бабушка, я уверен, Джейми сожалеет о том, что сказал. А никак нельзя разобраться с этим сегодня? То есть, не можешь ли ты просто, ну, я не знаю, отменить заклятие и отпустить нас?

— Перестань называть ее так, — рявкнул я. — Она не твоя бабушка.

— Джейми Макхейл, я — бабушка — для всех. Перестань ныть, — смерив меня взглядом, она повернулась к Этану. — Если я попытаюсь снять с вас узы сегодня, то вы оба умрете. Я знаю, что вам трудно понять, насколько сильно это заклинание, но, к несчастью, вам придется с этим жить. И весь этот месяц вы должны будете жить вместе, уж не знаю каким образом. Через месяц связь станет прочной и устойчивой, и ее можно будет безопасно разорвать.

— И все это время мы будем страдать от боли, если у нас не будет физического контакта? — спросил Этан. Он снова поерзал и прижался бедром к моему. — Я не могу провести месяц, будто приклеенный к нему.

— Нет, ваши ауры должны полностью соединиться в течение нескольких следующих дней. А до этого вам просто надо каждый час прикасаться друг к другу, чтобы избежать дискомфорта.

— Дискомфорта? — спросил я одновременно с Этаном, который воскликнул: — Каждый час? — Мы оба были в замешательстве.

Бабушка повернулась, окинув нас недоуменным взглядом.

— Бабуш… Шауна, — начал Этан, — мое тело будто разрывает на части, когда я не прикасаюсь к нему.

Я согласно закивал, когда она посмотрела на меня.

— Может быть, это ощущение намного сильнее, потому что вы… не любите друг друга. Узы вынудят вас быть вместе, и чем больше вы будете с этим бороться, тем хуже вам будет. Кстати, что вы сегодня ночью делали вместе? Вы должны были коснуться друг друга, чтобы заклинание сработало.

Мы переглянулись, и я невольно улыбнулся. Ничего смешного в этом не было, ни капельки. Все было настолько плохо, что я даже не знал, как реагировать на это.

— Мы дрались.

— Ну конечно, — вздохнула она и подошла ко мне. Она приподняла мой подбородок и цокнула языком, видимо рассмотрев кровоподтек, который образовался на моей щеке. — Вы не думаете, что уже вышли из того возраста, когда проблемы решаются кулаками? Господи, Джейми, тебе двадцать пять лет. Когда ты, наконец, повзрослеешь?

— Драку затеял он. А выговариваешь ты мне.

— Он не мой внук. Ты — мой внук. Его родители будут достаточно разгневаны случившимся. Хотя я бы удивилась, если бы узнала, что Конноры когда-либо повышали голос на своего Принца.

Да все у нас знали о том, что родители Этана позволяли ему делать все, что ему заблагорассудится, с тех пор, как он научился ходить пешком под стол. Он был их единственным ребенком, их золотым Принцем, и никогда не мог быть неправ.

— Вы думаете, что разговор о моих родителях может нам хоть чем-нибудь помочь? То есть, если может, то вы скажите мне, и я буду говорить о них хоть до посинения, но что-то я в этом сомневаюсь. И ты, Джейми, тоже виноват во всем этом. Меня не было почти целый год, а ты все ещене можешь забыть о… наших разногласиях.

— Ну конечно, виноват я. Разве ты можешь быть в чем-нибудь виноват, Этан? И сегодня ночью ты не набрасывался на меня с кулаками. Ты не сделал ничего плохого, ты никогда ничего плохого не делаешь. Тебя не в чем упрекнуть, да?

С каждым словом я наклонялся к нему все ближе и ближе, пока не оказался с ним лицом к лицу, в сантиметре от его губ, и только благодаря бабушке я не повалил его тут же, прямо там, где он сидел.