Поцелуй розы (ЛП)

Он взял мелодичный аккорд.

— Тогда мы вместе создадим прекрасную музыку, моя леди?

Она подняла подбородок.

— Я буду петь, так как королева приказала мне, сэр.

Кристофер посмотрел на королеву, которая улыбнулась и кивнула ему.

— Ваше Величество? Начать ли нам с воодушевляющей песни в честь первого мая?

— Начните, сэр Кристофер. Тогда мы все к вам присоединимся. — Королева захлопала в ладоши, и небольшой двор уселся вокруг нее, некоторые — на полу, другие — прислонились к стенам. Один человек взял барабаны, другой — псалтерий. Они выжидающе посмотрели на Кристофера.

Он взял громкий вводный аккорд старой знакомой мелодии, и другие музыканты присоединились к нему. Розалинда сделала глубокий вдох и начала петь. Он повернул голову, чтобы услышать ее прекрасный, очаровательной чистоты голос, подобный перезвону колокольчиков.

Кристофер добился созвучия, и остальная часть двора присоединилась к ним. Он рассматривал счастливые, смеющиеся лица вокруг. Кто же из этих придворных был вампиром? Он не мог учуять ее. Интересно, могла ли это сделать Розалинда, но она, казалась, была поглощена пением, чтобы обращать внимание на что-то еще.

Хотя Кристофер и сконцентрировался на поиске неуловимого, злого присутствия, он продолжал играть. Тихая радость в темных глазах королевы была достаточной наградой за его усилия. Розалинда уверено пела, их голоса прекрасно сочетались. Девушка наклонилась в его сторону, слегка покачиваясь в такт музыки. В конце концов, королева снова захлопала в ладоши.

— Спасибо, сэр Кристофер, и всем вам. Это было замечательно. — Она вздохнула. — Первое мая всегда было особым временем года для меня. Оно напоминает о Богоматери и моей дочери, названной в ее честь. — Она выглянула из окна в сад, где приготовления к празднованиям первого мая шли полным ходом. — Позволим себе прогуляться и посмотрим, есть ли на Майском дереве ленты [21]?

Большая часть двора встала на ноги, их взволнованная болтовня почти заглушала тихий голос королевы. Когда Розалинда попыталась подняться, Кристофер коснулся рукава ее платья, и она остановилась.

— У меня есть еще одна песня, моя леди. Может, останетесь и послушаете ее?

Прикусив пухлую нижнюю губу, она медленно села.

Он повторно настроил свою лютню и, проведя пальцами по струнам, посмотрел в глаза Розалинды.

Прекрасные последние ноты повисли в воздухе. Кристофер понял, что не смог отвести глаз от Розалинды. Он откашлялся.

— Вам понравилось?

Она медленно кивала, ее карие глаза были, как два больших блюдечка.

— Это прекрасно.

Мужчина пожал плечами.

— Нужна намного более талантливая рука, чем моя, чтобы сделать песню прекрасной.

— Вы ее написали? — Наклонив голову, он был занят, пытаясь ровно поставить лютню у стены. Он почти не вздрогнул от удивления, когда девушка сжала его руку. — Она прекрасна, как бы то ни было.

Он так привык к пренебрежительным замечаниям его дяди о его интересе к музыке, что ее застенчивые комплименты воспринимал крайне тяжело. Кристофер встал и поклонился.

— Я рад, что мои жалкие усилия, нашли ваше одобрение, моя леди.

Розалинда села на место, наклонила голову в сторону, будто оценивала его.

— Вы написали это для меня?

— Частично. Я уверен, что вы можете угадать какую именно часть [23].

Она надулась.

— А остальная часть была написана для другого покоренного сердца?

— Да, оригинальная, намного более короткая версия была написана для светловолосой леди по имени Синтия.

— Синтия. — Розалинда встала, и он рефлекторно сделал тоже самое. Она присела в реверансе и ослепительно улыбнулась. — Все равно песня очень красивая, Кристофер. Спасибо за то, что поделился ею со мной.

Развернувшись на пятках, она пошла к открытой двери. Он крикнул ей вслед,

— Вы — единственный человек, который когда-либо слышал ее.

Она развернулась и посмотрела на него.

— Вы не играли ее для милой Синтии?

— Нет, она была мимолетной прихотью — в отличие от вас.

Она окинула Кристофера долгим взглядом и затем медленно подошла. Став на цыпочки, девушка взяла руками его лицо и поцеловала в губы. Прежде, чем он что-либо ответил, она ушла, юбки платья развивались при ходьбе вместе с длинными лентами, прикрепленные сзади к волосам. Он поднес пальцы к губам и просто стоял там, как дурак, пока Розалинда не исчезла из вида.

Розалинда чуть не задыхалась из-за запаха жира, плывущего от жаровен, где готовились свинья и ягненок. Королевские повара вовсю старались удовлетворить ненасытные аппетиты двора и селян, живущих неподалеку. Небо было спокойного синего цвета, похожего на глаза Кристофера. На горизонте не было ни облачка.

Девушка пробиралась через толпу, наблюдающую за танцорами Морриса, сторонясь тех, кто, причмокивая, пил эль. Солнечный свет отражался от золотой короны на верхушке Майского дерева, покрашенного в красно-белые полосы. Яркие цветные ленты покачивались от легкого ветерка, поскольку они были еще распутаны и подготовлены для использования.

На высоком помосте, установленном напротив защитных стен дворца, сидели король и королева. Они были одеты в зеленое и золотое. Хотя их стулья стояли очень близко, монарх игнорировал супругу и вместо этого болтал с придворным и несколькими выбранными леди. Розалинда чувствовала, как внутри нее закипает гнев, но не могла сделать ничего, чтобы помочь королеве.

— Леди Розалинда, вы прекрасны в этом серебристо-зеленом платье.

Розалинда сделала реверанс Элиасу Уорнеру, который был одет в роскошный бледно-синий бархат и атлас. Тяжелая серебряная цепь висела на его шеи. Шляпа, украшенная пером павлина, и обувь были синего оттенка индиго.

— Спасибо, мастер Уорнер. Вы наслаждаетесь праздником?

— Я наслаждался бы им намного сильнее, если бы мы могли быть избавлены от нашей небольшой проблемы. — Он нелепо задрожал и поглядел на небо. — Хотя я сомневаюсь, что она привлечет внимание к себе в таком открытом месте.

— Рис, сэр Кристофер и я следим за всем необычным. Уверена, что и вы тоже.

— Конечно. — Элиас низко поклонился. — Вы видели сегодня сэра Кристофера?

— Не раз. — Розалинда продолжала улыбаться, хотя Элиас подошел вплотную.

— Он очарован вами.

— Думаете?

— И, несмотря на ваши попытки проявить безразличие, вы сами заинтересованы им.

— Это не должно вас беспокоить.

Его глаза стали холодными и тусклыми.