К чёрту правила! Это говорю Я - Гермиона Грейнджер (СИ)

— Что ты творишь, Драко? — крикнул Люциус, — ты спасаешь наших врагов?

— Защитите её! — крикнул Драко, толкая Гермиону назад, заслоняя товарищей собой. — Нет, отец, я спасаю своих друзей! — послышался хлопок. Повернувшись, все увидели Добби.

— Скорее! — закричал домовик.

Не успел Драко, и опомниться, как спохватился Фенрир, и запустил в него заклинания. Драко еле отбился от него, но затем последовал залп заклинаний Беллатрисы, которая вырвала у Фенрира палочку, свою ведь потеряла. Она палочку из рук Драко, и собиралась атаковать, но Гермиона залезла ей в голову.

— УБИРАЙСЯ! — крикнула Белла. Гермиона побежала вперёд, подняла палочку Беллатрисы, и направила на хозяйку.

— Спасибо за палочку, Белла, — улыбнулась Гермиона, — Сектусемпра! — Беллатриса взвыла от боли. На груди появились глубокие царапины.

— ГЕРМИОНА! ДРАКО! — крикнул Рон. Гермиона, схватив Драко за руку, побежала к друзьям. Драко успел захватить упавшую палочку отца. Они положили руки на руку Гарри, и трансгрессировали. Следом за ними, Беллатриса отправила подарок.

Гермиона упала на какой-то песок. Она была вся мокрая, и поняла, что они недалеко от моря или речки. Рядом упал Драко, недалеко приземлились Рон и Гарри. Открыв глаза, Гермиона увидел окровавленную руку Драко.

— Что случилось? — воскликнула Гермиона, — что с твоей рукой?

— Беллатриса запустила кинжал…. Но кто-то защитил меня, оттолкнул вовремя, я срикошетил и оказался рядом с тобой, хотя до этого рядом с Роном.

Оглянувшись, парочка увидела, что Гарри держит кого-то на руках. Когда помогла любимому встать, то направились вдвоём туда. На руках Гарри лежал Добби, а рядом, видимо Гарри вынул из груди — окровавленный кинжал.

— Нет… — прошептал Драко. Он рухнул перед домовиком на колени. Добби улыбнулся, и взял Драко за руку.

— Вы были так добры, хозяин Драко… — прошептал Добби, — защищали меня от своих родителей…

— Ты не должен говорить, — через силу сказал Драко, — ты должен…

— Я спас вас…. Всех вас… — хриплым голосом сказал Добби, — умереть в кругу друзей… Высшая награда на службу…

Гермиона была подавлена смертью Добби не меньше, чем Драко или Гарри с Роном, но большее потрясение и ужас ей пришлось испытать через несколько минут. Когда они понесли тело Добби в дом Билла и Флёр, на пороге новобрачные их уже ждали.

— Здравствуй, Билл, — сказала Гермиона. Увидев Гермиону, Билл испугался. Он владел окклюменцией, поэтому Гермиона не могла понять его замешательство и испуг.

— Билл, что случилось? — удивился Гарри.

— Гермиона, вчера…. К нам наведался Роули… — начала Флёр.

— Роули? — воскликнула Гермиона, — что он тут делал? Как нашел?

— Он пришел не сюда, так как стоит щит, — сказал Билл, — мы встретились за пределами щита. Он был не один.

— А с кем? С Долоховым?

— Нет… — сказала Флёр, — с твоими родителями, Гермиона. — девушка удивилась.

— Они в доме? Им вернули память? — радостно спросила Гермиона. Но прочитав мысли Флер, она пришла в ужас. Драко не успел что-то сказать, как она растолкала хозяев, и метнулась в дом.

— ГЕРМИОНА, СТОЙ! — крикнул Билл.

Гермиона мчалась вверх по лестнице, так как в голове Флёр услышала, что родители на верхнем этаже в гостиной комнате. Внутри все перевернулось, друзья так и не поняли, что конкретно произошло с родителями, что случилось, и как Пожиратели вообще нашли их. Гарри, Рон и Драко помчались следом за ней, выкрикивая её имя. Распахнув дверь, Гермиона упала в ступор. На кровати, будто спящие, лежали Анжелика и Джон. Они будто спали, лежали неподвижно. Тела были изранены, лица в ссадинах и порезах. Гермиона, пошатываясь, подошла к кровати. Забежавший первым Драко, ужаснулся этой картине, и прикусив кулак, отвернулся.

— МЕРЛИН! — воскликнул Рон. Гарри и Драко еле успели закрыть ему рот.

Раздался пронзительный крик. Гермиона упала на колени перед кроватью, схватив отца за руку. Она не могла поверить, что родители мертвы. Они лежали так неподвижно, что действительно, казалось, будто спят. Глаза покраснели. Гермиона, заметила, что на левой руке родителей что-то написано. Отвернулся рукав, она ужаснулась.

— «Выродок» — почерк был Гермионе знаком. — Билл, вам привет передали? — в комнату зашёл Билл.

— Да, — кивнул мужчина, — от Беллатрисы.

Надо было видеть, как Гермиона сжала кулаки. Через кофту, на левой руке проступила кровь, ведь кровавая надпись, оставленная Беллатрисой, была свежей. Гермиона рыдала, ныла, плакала…. Как была велика её боль, не мог понять никто.

Наконец, Драко нашел в себе силы подойти к ней, и поднять с колен. Он взял её за руку, чтобы успокоить. Гермиона резко успокоилась, и боковым зрением посмотрела на Гарри.

— Мне плевать, что ты хочешь отомстить ей…. Если надо, я отомщу и Сириуса с Добби, но Беллатриса моя! — оттолкнув друзей в сторону, она спустилась на первый этаж.

Тем же вечером

Гермиона открыла дверь в комнату, где расположили Олливандера. Мастер палочки сидел на кровати, перелистывая какую-то книгу. Флёр предупредила, что он ещё слаб, ребята пообещали, что не будут его долго задерживать. Когда хлопнулась дверь, Олливандер повернулся.

— Я ждал, когда вы придете по мне, — сказал Олливандер. — Садитесь! — он указал на два стула, которые стояли напротив кровати, возле окна. На стул села Гермиона, а парни решили постоять. — Вы хотите спросить о чем-то?

— Да, — кивнул Гарри, — если вы продаете и изготавливаете волшебные палочки, то должны знать, кому они принадлежат.

— Правильно, — кивнул Олливандер, — я помню все проданные палочки.

— Кому принадлежит эта палочка? — Гарри протянул Олливандеру палочку, которую ему бросил Драко — свою.

— Боярышник и волос единорога. Ровно десять дюймов. Умеренной упругости. Это была палочка Драко Малфоя.

— Была? — повторил Гарри. — Она же и сейчас его?

— Не думаю. Если вы взяли ее с бою…

— Я отдал её добровольно, потому что ему нужна была палочка… — сказал Драко, — это считается?

— Ну, вы можете ею пользоваться? — спросил Олливандер.

— Она меня плохо слушается, — сказал Драко, — получается, что нет…

— А эта, господин Олливандер? — Гермиона протянула ему отобранную палочку Беллатрисы. Мастер взял палочку и поднес ее к самым глазам. Повертел узловатыми пальцами, чуть согнул.

— Грецкий орех и сердечная жила дракона, — проговорил он. — Двенадцать и три четверти дюйма. Прочная, жесткая. Эта палочка принадлежала Беллатрисе Лестрейндж.

— Вы снова говорите, будто она больше не принадлежит тому, кого вы назвали, — удивилась Гермиона. Олливандер улыбнулся.

— Эта палочка верная, однако…. Не постоянная.

— Как это?

— Скажем так, есть особые люди, которые могут управлять палочками тех людей, которые состояли с ними на одном факультете. Конечно, сердцевина вашей, Гермиона, палочки, соответствует скорее Гриффиндору или Когтеврану, но палочка Беллатрисы подходит исключительно для Слизерина, властная палочка. Вы отобрали её?

— Не то, чтобы отобрала. Я, спасала Драко, и направила против Беллатрисы её же палочку, обезоружил её Драко.

— Она сможет вам подчиниться, дорогая, — сказал Олливандер.

— Почему именно мне?

— Потому что в вас есть задатки слизеринки. Я наслышан, что ваши качества относятся по всем факультетам. Палочка из ореха подчиняется также темным магам, думаю, что тьма в вашем сердце, подчинит себе палочку.

Гермиона твердо решила, что убьет Беллатриса её же палочкой, но чтобы это сделать, нужно подчинить палочку себе. От Гарри она выяснила, что, скорее всего, ещё один крестраж находится в сейфе Лестрейнджей. Он видел во сне какую-то женщину, дрожащую в руке Чашу Пуффендуя, об этом думал Волан-Де-Морт, значит, нужно искать чашу. Рон предложил поговорить с Крюкохватом по поводу печати и сейфа.

— Я подумаю, Гарри Поттер, дай мне время подумать. — сказал Крюкохват.