Во Имя Закона (СИ)

– Что… что вы с ней сделали? – захлебываясь гневом, требовательно спросила у них Милана. – Что вы с ней сделали?

Она была в пышном темно-синем платье, но эта пышность не мешала брюнетке нестись стрелой.

Женщина склонилась над бессознательным телом блондинки, голова которой безжизненно свешивалась набок на руках нетронутого. Лицо Ромы приобрело сероватый оттенок. Выглядела она, надо сказать, неважно.

– Что мы с ней сделали? – воскликнула Фло, но Гемма взглядом дала девушке понять, что не стоит сейчас возмущаться.

Из уважения к Роме.

Потому что блондинка никогда бы не позволила кому бы то ни было высказывать претензии Милане.

Госпожа Директор прикрыла глаза, делая глубокий вдох.

– Простите. Я хотела спросить, что они с ней сделали?

– Мы пока не знаем. Надеемся, прозектор разберется, - ответил ей Ансельм.

– Так несите её скорее в прозекторскую.

– И эта женщина стоит во главе вашей образовательной системы? Работает с детьми? – шепотом спросила Гемму Флоренс, когда вся процессия возобновила свой путь.

Волшебница кивнула с понимающей улыбкой. В серых глазах её было мягкое согласие. Мягкое… Согласие… Две вещи, которые повергли девушку в молчаливый шок.

Все изменилось.

Флоренс шла рядом с Геммой и явственно ощущала, что все изменилось. В тот самый момент, когда Гемма протянула ей руку, вытащила девушку из пропасти и затем обнимала, как самого родного на свете человека.

Все изменилось тогда.

И теперь просто было другим. Совсем другим.

Взгляд Геммы.

Он стал другим. Фло была приятно удивлена, что взгляд Геммы может быть теплым, все принимающим.. Что сама волшебница может быть такой веселой и легкой и совершенно.. другой. Не колючей, не враждебной.

В этом было какое-то тонкое, но явно уловимое очарование. Легкость.

Флоренс, какой бы уставшей она ни была, на краткий миг почувствовала наслаждение от своего бытия. Просто оттого, что она шла по дороге с людьми, которых едва знала, но которые становились ей ближе с каждым часом.

Новое утро было холодным. Но бодрым. И свежим.

Как первое утро новой жизни.

Флоренс чувствовала себя так, словно заново родилась. Все-таки иногда бывает полезно повисеть на грани между жизнью и смертью.

Девушка затопила печь и подошла к умывальнику.

Она протерла кусок зеркальной скалы в стене над замшелым родником.

В это трудно было поверить, но на нее смотрел счастливый человек. Флоренс прижала к себе колечко на шее. И на миг ей показалось, что в нем сосредоточие всех её страданий. Не в сердце, которое еще недавно разрывалось на части от боли. А в маленьком голубом колечке. И все же девушка не была готова с ним расстаться.

Флоренс улыбнулась себе в зеркале. С удовольствием отметила румянец на щеках. Зеленые глаза задорно горели. Девушка игриво выгнула бровь. Улыбнулась еще раз, увидев тут же образовавшиеся на щеках ямочки.

Она была живой.

– Как меня можно спутать с мальчиком? Я такая девочка, – рассмеялась она.

Затем одела куртку и пошла рубить дрова.

Она помнила, как Гемма говорила ей, что важно заготовить щепу, чтобы быстрее развести огонь. И вот сейчас Фло махала тяжелым топором, держа в голове слова волшебницы.

И получалась щепа. Топор непременно опускался на край полена, вместо того чтобы вонзаться в середину.

– Либо это волшебство, – разговаривала девушка сама с собой, – либо я мажу.

– А как вы раньше это делали? – спросила Фло появившуюся на пороге Гемму.

Та вышла на улицу, закутав плечи в голубую шаль.

Прежде чем ответить, волшебница обвела легким взглядом выросшие за ночь сугробы. Сосны и ели весело растопырили ветви, на которых лежали высокие снежные шапки.

– Обычно это делает Ансельм с помощью волшебства. По бревну ему не попасть. Но зачем использовать магию, когда можно сделать самой? – ответила, наконец, Гемма, улыбаясь с некоторым вызовом.

– И правда, – в том же тоне отозвалась Флоренс.

Она посмотрела на волшебницу. Сегодня на той было бело-голубое платье с длинными рукавами. Фло успела полюбить этот цвет на Гемме. В голубых нарядах женщина выглядела еще более… хрупкой.

Бывает в женщинах нечто такое, что безусловно и без сомнений причисляет их к женской половине человечества. Особая уверенность в собственной красоте. Как будто этот вопрос даже никогда не стоял перед ними. И они идут по жизни с этим чувством, естественным для них, что они красивы. Даже больше: что они прекрасны. И эта внутренняя уверенность отражается во всем. В мелодичности голоса, в нежных линиях лица, в красоте рук, в посадке головы, в осанке, во взгляде. Эти женщины привыкли к восхищению, признанию и вниманию. Потому что все обращают внимание на красоту.

Гемма была именно такой.

А еще волшебница, несмотря на всю свою строгость, была невинной душой. Сейчас, когда терзающие Гемму внутренние противоречия были преодолены, Флоренс видела это особенно отчетливо.

– И правда, – повторила девушка. – Зачем это делать такой рафинированной красотке, как ты, когда это могу сделать я.

– Рафинированная красотка? – заинтересовалась Гемма. – Это комплимент или оскорбление?

– Боюсь, оскорбление я не потяну, – призналась Флоренс.

А про себя подумала: «Кто же будет готовить для нас с гномами?».

– Значит, комплимент, – довольно кивнула волшебница, а затем собрала разлетевшиеся по двору щепки.

Флоренс открыла перед нею дверь.

– Спасибо, – поблагодарила волшебница, наклоняясь, чтобы войти в дом. – Вы очень любезны.

– Рядом с такой леди хочется быть джентльменом, – сама не ожидая того, ответила Флоренс.

Гемма задумчиво посмотрела на девушку, раскладывая щепу для сушки в прихожей. Волшебница вдруг вспомнила, как Ансельм и гномы поначалу принимали Флоренс за молодого человека.

Что ж, их нельзя было в этом винить.

Несмотря на мягкие исключительно женские черты лица во Фло была какая-то непреклонность. Дерзость. Желание идти вразрез.

Девушка не смотрела на авторитеты. Ей было все равно, кто перед ней. Великий Принц, Бакалавр или один из сильнейших магов с той стороны. Она говорила то, что думала. А думала она обычно не самые лицеприятные вещи.

Гемма вдруг почувствовала, что может смотреть на девушку непредвзято. Что у неё больше нет необходимости и даже долга испытывать ненависть. И теперь она может видеть Фло. По-настоящему.

Чуть позже за ними зашел Ансельм, и они отправились в бакалавриат, чтобы обсудить вчерашнее задание и его результаты.

Самыми главными вопросами были следующие:

Почему соседний мир знал о существовании Поднебесья, а они в Поднебесье не знали о существовании такого соседа?

И где дальше искать супругу прозектора?

Флоренс совсем не горела желанием вспоминать свои похождения со снежинкой, поэтому она решила не пойти на встречу с бакалаврами, а подождать Рому в университетском кафетерии.

– Где я найду тебя? – спросила у девушки Гемма, когда они расставались перед входом в башню бакалавров.

Женщина даже как-то смущенно посмотрела на Флоренс, плавно опуская руки на ситцевый подол.

– Приходи с Ромой в кафетерий, – ответила Фло, радуясь в душе тому, что они становились все ближе.

И даже не поздоровавшись с бакалаврами, девушка отправилась в университетскую половину здания.

Замок Великого Принца соединялся длинным, Флоренс бы даже сказала «длиннющим» коридором с университетом. А университет в свою очередь делился на две половины: бакалавриат и собственно сама учебная часть.

Университетское здание не было таким величественным, как замок, но в нем чувствовалась похожая древность. Правда без налета унылости и заброшенности, который так поразил Флоренс во время первого визита в замок.

Девушка шла пустынными коридорами, прислушиваясь к звукам.