Демон-любовник

— В общем, так оно и есть. В свое время я училась у Юнга…

Она осеклась, заметив вспыхнувшее в моих глазах удивление. Если она училась вместе с Карлом Юнгом, выходит, ей не меньше восьмидесяти! По глазам ей вполне можно было дать годы, но во всем остальном… Да нет, не может быть!..

— Я хотела сказать, что училась в институте Юнга, в Цюрихе, — поправилась она.

— Потрясающе! Держу пари, Юнг знал много интересного демонах-любовниках!

— Согласна — но вы ведь пришли ко мне не для того, чтобы поговорить о Юнге?

— Нет, конечно. Видите ли, я пыталась отыскать какую-то ссылку на ту легенду о демоне-любовнике, похищенном коровой фей… кажется, вы называли его Ганконером. Это для книги, которую я пишу. В Интернете мне ничего не удалось найти — а там ведь есть практически все, что хоть как-то связано с фольклором, — поэтому я хотела узнать у вас, в каком источнике я ту найти ту историю, которую вы нам рассказывали.

— Источник исключительно устный, — пробормотала она. — не думаю, что об этом кто-то вообще когда-нибудь писал.

— Ооо… — протянула я, стараясь не выдать охватившего меня разочарования.

В конце концов, среди преподавателей как-то не принято рыдать… даже по поводу отсутствующего источника.

— Жаль… а может, и нет, — просияла я. — Из всего этого выйдет неплохая статья. Мы могли бы стать соавторами. А ваш источник… вы поддерживаете с ним связь?

— Нет. Этот человек умер давным-давно.

Взгляд ее слегка затуманился, и Суэла опять отвернулась к окну. Но у меня появилось чувство, что она не видит ни зеленой травы, ни сплошного ковра багряно-желтых листьев.

— Простите, — смутилась я. — Не хотела воскрешать грустные воспоминания. Вообще-то это не так уж важно…

Я попыталась встать, но она обернулась, взглядом пригвоздив меня стулу.

— Нет, это крайне важно — для вас, не так ли? Что именно вы хотите знать об этом демоне-любовнике?

Я послушно опустилась на стул, прикидывая, как ответить на этот вопрос, не упоминая о своих снах.

— Ну, я перерыла гору справочников, обнаружила много легенд о демонах-любовниках, однако не встретила ни одного упоминания о той, которую услышала от вас. А ведь она — своего рода история инкуба. Хоть какое-то объяснение, зачем ему понадобилось соблазнять всех этих несчастных женщин. И это делает его… в какой-то степени человечнее, что ли… Ну как в «Джейн Эйр», когда становится понятно, каким образом обманули Рочестера, заставив его жениться на Берте… или когда выясняется, что на Чудовище в свое время было наложено заклятие. Это объясняет их поступки и делает их…

Я прикусила язык, едва не ляпнув «достойными любви». Слава Богу, в последний момент мне удалось поправиться и вместо этого сказать «достойными получить свободу».

— Похоже, у вас для каждой сказки имеется какое-то разумное объяснение, — бросила Суэла, и я вдруг с удивлением подметила в ее голосе несвойственный ей раньше холодок.

Неприятно удивленная подобной реакцией, я чопорно выпрямилась.

— И — по-прежнему ни одного фольклорного источника, хоть как-то объясняющего данное явление! Ваша история о Ганконере могла бы стать звеном между фольклорным инкубом и байроническими героями готических романов. Жаль, что вы не помните ничего касающегося этого вашего источника…

— Я помню абсолютно все, — перебила она, поднявшись и нетерпеливым движением сбрасывая с плеч шаль.

Подойдя к небольшой дверке рядом со шкафом, она распахнула ее, и я увидела еще один, на этот раз встроенный, шкаф со множеством полок внутри.

— Пожалуйста, пейте чай, — пробормотала она, обернувшись ко мне с какой-то странной улыбкой на губах. — Это займет всего минуту.

Я услышала стук ее каблуков по деревянному полу — Суэла с трудом протиснулась в шкаф, который вряд ли был намного больше того чуланчика, что я обнаружила у себя в офисе. Я поднесла к губам чашку, мимоходом отметив, что чай уже почти остыл, и стала разглядывать ближайшую ко мне полку. Часть стоявших на ней книг явно была на фарси, однако не все — встречались книги и на немецком, и на французском и даже несколько книг на русском. Было немало и таких, которые были написаны на неизвестных мне языках. Одна, сразу привлекшая мой интерес, оказалась английской. На корешке из красной кожи золотыми буквами было написано «Демонология».

Я сняла ее с полки и отыскала содержание. Мой взгляд остановился на третьей главе. «Как вызвать и изгнать инкуба».

Я обернулась, но Суэла все еще продолжала рыться в шкафу. Я слышала звук выдвигаемых и задвигаемых полок. Мой взгляд снова обратился к лежащей на коленях книге. Одно легкое движение — и она исчезла в моем рюкзаке.

— Вот оно, — пробормотала Суэла, держа в руках небольшой голубой конверт. — Это единственный экземпляр, так что, прошу вас, не потеряйте его.

— Боже упаси! — поклялась я, сунув конверт в рюкзак. По странному совпадению, он оказался между страницами украденной мною книги. Я поспешно встала, решив уйти прежде, чем Суэла обнаружит пропажу. — И большое вам спасибо.

— Не за что. Надеюсь, это вам поможет, — сказала она и неожиданно добавила: — Мой источник дорого заплатил за эту информацию. Надеюсь, вы сможете мудро ею распорядиться.

Глава 13

Я пулей понеслась домой, каждую минуту ожидая, что меня остановит кто-то из охранников кампуса, обвинив в попытке обокрасть профессора Лилли. Вылетев за ворота кампуса, я едва не запрыгала от облегчения… однако радость моя оказалась недолгой — я заметила Диану Харт, караулившую меня на подъездной дорожке. Она стояла, прислонившись плечом к ярко-желтой «тойоте», должно быть, принадлежащей кому-то из ее постояльцев.

— Калли, есть минутка? Я как раз рассказывала о тебе этой молодой женщине — она из города.

Когда владелица «тойоты» обернулась, я с удивлением отметила, что каждый дюйм ее тела затянут в тугую лайкру, облегавшую ее точно вторая кожа. Даже темная коса, которую она небрежно перебросила через плечо, производила неизгладимое впечатление. Глядя на нее, я вдруг почувствовала, как безумно соскучилась… по урокам йоги в шесть утра, по соевому чаю — иначе говоря, мне безумно не хватало городской жизни! Господи, вдруг пришло мне в голову, я тут всего три месяца, а уже превратилась в полубезумную деревенскую клушу, которая верит в сглаз и заклинания и которая не вылезает из старого растянутого свитера! Ладно, ладно, насчет свитера я погорячилась, но после того, как похудела, мои джинсы действительно висели на мне как на вешалке.

— Привет! — с непередаваемым австралийским акцентом бросила мисс Йога. Говорила она так, словно рот у нее был набит гравием. — Диана сказала, что это вы написали книгу о сексуальных вампирах, от которой я в восторге! Я работаю на «Таймс» по договору — пишу разные статейки, — вот и подумала, не согласитесь ли вы дать мне интервью. Ах да — Джен Дэвис, — спохватилась она, протянув мне руку.

Я пожала ее, почти не удивившись силе ее пальцев, — на мгновение мне показалось, что моя ладонь угодила в волчий капкан. Губы мои сами собой расползлись в ослепительной улыбке — приятно, черт возьми, когда совершенно незнакомый человек вдруг говорит, что читал твою книгу.

— Конечно, — кивнула я. — Решили провести праздники с семьей?

— He-а, моя семья на другом конце света. Просто пришло в голову поснимать местную флору и фауну.

Я обратила внимание на висевшую у нее на плече громоздкую и, вероятно, очень дорогую камеру.

— Джен собиралась полазить по лесу за твоим домом, — каким-то странным придушенным голосом объяснила Диана.

Приглядевшись к ней, я вдруг сообразила, что что-то в этой ее постоялице крепко ей не по душе. Интересно что? Должно быть, боится, что эта фифа напросится ко мне в гости, решила я. Придется ее выручать. Пока Диана немного нервно рассказывала, как я в свое время заблудилась в этом лесу, я прикинула про себя количество гостей. Если немного потесниться…

— … и вы легко можете там заблудиться. Так ведь, Калли? — закончила Диана.