Отравленная роза (СИ)

— Чего смеешься? — проныло привидение, недовольно сложив руки на груди, и состроило противную гримасу. — Я что, плохо пою?

Прозрачная фигура зависла надо мной, но смех, казалось, не отступит, еще больше меня развеселил несуразный вопрос.

— Нет, Миртл, ты просто прекрасно поешь! — воскликнула я мужским голосом.

— Правда? — совершенно наивно спросила она.

— Нет, — голосовые связки предали, и я опять зашлась в хохоте, едва не поскользнувшись на мокром полу.

— Не смей издеваться надо мной! — обиделась она, — Вот посмотрим, как ты запоешь, когда умрешь!

Удивительно слышать черный юмор из уст уже мертвой уродины. Только она просто хотела задеть меня. И тут меня осенило, это же! Это же гениально! Миртл! Это чертово привидение обитает в сточных трубах, а значит, путешествует по всему замку и может найти Драко!. Кровавый Барон вряд ли согласился бы помочь, Почти Безголовый Ник – вообще привидение Гриффиндора, Серая Дама не соизволит и ухом повести в мою сторону, а призрак Толстого монаха слишком болтлив. Миртл, она идеальна для этой миссии…

— Миртл, ладно, прости, ты поешь не хуже любого другого призрака, — наконец с серьезным лицом сказала я. — Ты знаешь песню «Котел, полный горячей любви?»

— Не шути со мной!

— Я на полном серьезе, — убедительно начала я.

Если бы привидение могло покраснеть, то непременно я бы лицезрела эту картину. Внезапно на лице девочки просияла улыбка, и она нырнула в пену с ликующим возгласом, а затем поднялась и села рядом на бортик, заведя песню, которую я попросила. Наверное, еще никогда я не слышала такого отвратительного пения, похожего на скрип половиц и звуки вилкой по стеклу. Да… Селестина Уорлок сто процентов икает, сидя у себя на студии, записывая очередной новый хит для волшебного мира. Уши сворачивались в трубочку, а Миртл всё продолжала выть, улыбаясь и глядя на меня.

«О, приди, помешай мое варево,

И, если все сделаешь правильно,

Ты получишь котел,

Полный крепкой, горячей любви».

Теперь я ненавижу эту песню…

А Плакса Миртл все так же пела, покачивая ножками в тёплой воде, которую она не чувствовала, искренне считая, что этот загробный вой затмит оперное пение всех теноров мира вместе взятых. Едва она закончила, как я захлопала в ладоши, стараясь прогнать из ушей остаточный отвратительный звон после пытки.

— Да тебе нужно в Китай, в театр привидений, Миртл! — восхищенно пела дифирамбы я «талантливой» умершей.

Девочка беззвучно поплескала в воде ладошками, совершенно смущенно глядя на меня.

— Как тебя зовут?

— Питер, — пропела я, глядя в глаза девочке, которая пожирала меня глазами, раболепно впитывая похвалу. — Миртл, а ты бываешь в других туалетах, кроме как на третьем этаже?

Внезапно, она придвинулась ко мне практически вплотную.

— А ты симпатичный, Питер, — улыбнулась она. — С какого ты курса, с шестого?

— С седьмого, ты не ответила на мой вопрос, — соблазнительно подняв бровь, напомнила я.

— Я была на шестом, когда меня убили, — спокойно сказала она, — Я видела тебя несколько раз здесь, но не решалась заговорить, — продолжила она, застенчиво крутя пальчиком в ладошке.

Увиливает от ответа? Так-так, значит ванна старост все же не пустует, и Пэтерсон захаживает сюда, значит, оставлять книгу надолго все же рисковое дело.

— Миртл, ты следишь за мной?

— Прости, Питер, — воодушевленно произнесла она, — профессор Дамблдор запретил… но мне совершенно нечем заняться, все мои занятия ограничиваются путешествиями по сточным трубам Хогвартса. Мне оставили только путь отсюда до туалета на третьем этаже, но туда тоже никто не заходит, кроме неразлучной троицы гриффиндорцев и… — внезапно она осеклась.

— Кого, Миртл? — произнесла я, готовясь уйти, не найдя в привидении никакой пользы.

Мерлин, ну вот это совсем плохо, эта чертова девчонка не сможет мне помочь, ведь я планировала её непосредственное участие в судьбе задания…

— Я не должна об этом говорить, — расстроено сказала она. — Но это очень хороший человек, он иногда говорит со мной и часто плачет… Тебе нравится квиддич, Питер?

Плачет? Что за…

— Кто это? — проигнорировала я вопрос, что не скрылось от ушей призрака.

— Нет, я обещала не выдавать нашей дружбы, прости, Питер, — уверенно произнесла она, видимо, отдавая больше симпатий своему второму собеседнику.

— Он слизеринец? — интуитивно что-то соображая, спросила я.

Однажды Гарри общался с Плаксой, и она поведала ему примерно такую же историю, но я не придала этому значения… Сам Поттер вряд ли бы стал киснуть на глазах у этой девчонки.

Внезапно привидение взмыло в воздух и обозлено крикнуло:

— Я же сказала! Это тайна!

— Ты чего психуешь? — вырвалось у меня.

Я едва не опешила, когда прозрачное лицо оказалось впритык к моему.

— Я не психую! Ты кого назвал психованной?! Он мой друг, а ты что-то слишком любопытный, Питер! — прошипела она, и я едва ли не ощутила на лице замогильный ветер, который, скорее всего, был плодом моего богатого воображения.

— Ну, Миртл, успокойся, я вовсе не хотел…

— Вы все только и можете смеяться над бедной Миртл! Я знаю, что у тебя в голове! — она ткнула прозрачным пальчиком мне в лоб, сердито поджав губы. — Ты только и думаешь, как поиздеваться надо мной. Уродина Миртл! Прыщавая дура Миртл! А тот мальчик…

— Это Драко Малфой? — перебила я, прикусив губу от начинающего свой быстрый бег адреналина в крови.

Удивление, она не могла представить себе, что я могу догадаться. Миртл отстранилась, и глазки её забегали, словно от чувства вины.

— Нет это не он… — попыталась переубедить она, но даже с моей патологической неспособностью разбираться в людях, (хотя я научилась уму-разуму за последний год), я могла различить эмоции лжи, потому что сама была лгуньей.

Я улыбнулась, изо всех сил стараясь быть другом этой чудачке, привести её к пониманию.

— Брось, Мирти, я всё знаю, — ласково сказала я.

Призрак сделал задумчивый круг над огромной ванной старост, где мягким ковром расположилась пушистая пена, и вернулся ко мне; перепады настроения Миртл впечатляют, на лице девочки снова была улыбка, довольно дружелюбная, хотя кто знает, что взбредет ей в голову в следующую секунду. Она засунула руку в поднявшийся в воздух пузырь и стала рассматривать радужные блики.

— Я буду приходить к тебе почаще, если ты скажешь правду, — продолжила я умасливать посредника передачи. — Ты будешь петь мне…

Сразу стало заметно, как в её глазах загорелся огонь, если это применимо к умершим.

— Питер, ты такой настойчивый, — глуповатым голосом произнесла девочка; смущенно поправляя очки, она приблизилась и снова села на бортик ванны. — Ты обещаешь никому не говорить?

— Могила, — сказала я, защелкнув рот на иллюзорную молнию.

— Да, это Драко, он очень хороший мальчик и не стесняется своих эмоций… — мечтательно произнесло привидение, потом словно вернулось в реальность и стало оправдываться: — Ты не подумай, он просто мой друг.

Я задумалась. Как сформулировать просьбу, чтобы она снова не психанула и не послала меня куда подальше.

— Миртл, ты бы хотела помочь ему, если бы смогла?

— Да, я при жизни всегда выручала друзей…

— Могу ли я попросить об одной вещи? Драко, он будет тебе благодарен. Ему нужно кое-что передать.

Внезапно, меж прозрачных бровей Плаксы появилась сосредоточенная черточка, она размышляла…

— Нет.

— Что нет? — опешила я, подозревая, что договориться с ней оказывается не так-то просто.

— Если я помогу ему, он больше никогда не будет приходить ко мне и плакать, — отрезала Миртл.

— Я буду к тебе приходить.

— Теперь у меня два друга, и я не хочу терять одного из них, — рассудила она. — Но ты же ведь не совсем друг? — привидение все время пыталось сократить между нами расстояние.

— Не знаю, возможно, помоги ты Драко, я бы стал не просто другом тебе, Миртл, — по-лисьи протянула я.