Бессмертная (СИ)

— Ты не представляешь, — прошептал он ей на ушко, — как я жажду тебя, но пойми, мне мало этого. Я желаю тебя целиком и полностью. И пока я не почувствую от тебя такого же ответного желания, ни о каких детях не может быть речи. Ты согласна с этим, любовь моя?

Кэролайн еле заметно кивнула, уже почти ничего не соображая. Чувствовать его тело, вдыхать его запах было для неё блаженством. Да, её охватило непреодолимое желание, и Клаус чувствовал её страсть к нему, но разве это имело какое-то отношение к доверию? Он ощущал её нетерпение и сам уже еле сдерживал себя. Заставив себя отбросить назойливые мысли, Клаус быстро разделся и с протяжным стоном накрыл её жаждущий рот своими губами. Сейчас ей нужен был именно такой животный ни с чем не сравнимый секс, то, что Клаус и предлагал ей, без каких-либо последствий. И это даже можно сказать успокаивало её на данный момент. Она прервала поцелуй и нетерпеливо впилась клыками в его шею. Жажда крови приводила её в обезумевшее состояние, и она перестала совсем соображать. Клаус сильнее подмял её под себя и вошёл в её влажное лоно до упора. Он блаженно прикрыл глаза: как же он давно мечтал об этом. Кэролайн нетерпеливо поёрзала под ним. Оторвавшись от его шеи, она капризно прохныкала ему в губы:

— Ну же, чего застыл? — Кэролайн шире раздвинула ноги и выгнулась ему навстречу.

— Наслаждаюсь моментом, но ты права, любовь моя. Продолжим?

Клаус на мгновение вышел из неё, и её ногти в недовольстве глубоко вцепились в его спину. Он провёл несколько раз по её клитору головкой члена и заново вошёл в неё. С каждым толчком он входил в неё всё глубже и сильнее, а их стоны сливались от удовольствия. Она словно стремилась раствориться в нём. Толчок, затем другой, и их тела стремились навстречу друг к другу в безумном ритме. Она сводила его с ума, и Клаус уже еле сдерживал себя, чтобы не кончить и дождаться сначала её кульминации. Её стоны наслаждения становились такими громкими, что Клаус уже не сомневался, что она разбудила ими всех домочадцев, и он поспешил накрыть её губы своими, приглушая сладостные крики удовольствия. Наконец он почувствовал частые сокращения её лона и дрожь во всём теле. Кэролайн чувствовала судорожные сокращения между ног, что разливались по всему телу, и она выгнулась дугой с протяжным стоном. Затем она услышала его стон, а за ним почувствовала, как тёплая жидкость начала заполнять её лоно. Какое-то время, чувствуя дрожь в теле, Кэролайн не понимала, что происходит. А затем, когда до неё дошло, широко раскрыла глаза, натыкаясь сразу же на затуманенный взгляд Клауса, на лице которого играла удовлетворённая улыбка.

— Поспешил с самоконтролем. На этот раз не удержался, — усмехнулся Клаус и прикусил её губы, — всё как ты и хотела, любовь моя. Хочешь пойти в свою комнату, или же продолжим?

— Пожалуй, я задержусь ненадолго. — В подтверждение своих слов Кэролайн быстро перевернула Клауса на спину и стала ласкать его тело медленными, сводящими с ума ласками.

========== Глава 14 ==========

Клаус уже не раз кидал косые взгляды в сторону Кэролайн. Она сидела в кровати и с аппетитом поглощала устриц. В последние дни эти моллюски были для неё любимым лакомством, и он заказывал их в ресторане сразу по несколько дюжин. Поднос был уже завален пустыми раковинами, и, высосав последний моллюск и облизнув пальцы, Кэролайн разочарованно вздохнула.

— Хочу ещё, Клаус, — капризно произнесла она, на что Клаус усмехнулся.

— Может, всё же остановишься? — Клаус положил кисть и отошёл от мольберта.

— Раньше я их терпеть не могла, — пожала плечами Кэролайн. Обернувшись в простынь, она встала с кровати и босиком прошлёпала к его картине, где, конечно же, была изображена она, причём на этот раз Клаус нарисовал её именно с устрицей в руке и блаженно закрытыми глазами.

— Что бы это значило, любовь моя? — Клаус подошёл к ней сзади. Обняв за талию, он склонился к её ушку и прошептал: — Не чувствуешь? — Он нежно погладил её живот.

— Чувствую уже третий день, Клаус, — обиженно произнесла Кэролайн, — думала, ты не заметил.

— А я ждал, когда же ты сообщишь сама, — тихо засмеялся Клаус, разворачивая её лицом к себе, — но у нас ведь не всё так, как принято у людей. Это свершилось довольно быстро, я был удивлён. Дочка? — Кэролайн в согласии кивнула.

— За эти полторы недели ты усердно старался, дорогой. Мы почти не выходили из твоей спальни. Не скажу, что мне не понравилось, но пора возвращаться в Новый Орлеан. — Кэролайн убрала его руки с талии и опять забралась в кровать.

— Исключено, дорогуша, — прищурившись, пресёк Клаус, — я не собираюсь рисковать тобой и своим ребёнком.

— Теперь на моей стороне будет вся семья. По приезду я буду иметь право разбудить их всех для защиты от Лукаса. Если он не смирится со свершившимся, то его просто изгонят из семьи либо же усыпят. — Кэролайн посмотрела на него умоляющим взглядом. — Пойми, Клаус, я уже не могу находиться тут.

— Мы можем уехать в другое место. — Клаус начал ходить по комнате в раздумье. — Фрея может скрыть любое место от чужих глаз.

— Но мне не нужно другое место! — возмутилась Кэролайн, подскочив с кровати. Она направилась в свою комнату, но Клаус перегородил ей дорогу.

— Я тебя никуда не отпущу, Кэролайн, — сквозь зубы прошипел Клаус.

— Интересно, каким образом ты меня остановишь? — Кэролайн насмешливо приподняла бровь. — Свернёшь мне шею? Но тогда я могу лишиться ребёнка. Было несколько таких случаев у женщин в нашей семье. В прошлые времена, когда был недостаток в крови, когда велись ожесточённые битвы с врагом, — всё это было риском и угрозой прерывания беременности, понимаю, но я не могу находиться в постоянном ожидании прихода Лукаса. Поверь, в Новом Орлеане я буду в большей безопасности от него, чем прячась по всему миру неизвестно сколько времени. Теперь ты вошел в мою семью, а значит, также под защитой, как и твоя семья. Таков был мой план, когда я пришла к тебе полторы недели назад, и он свершается, но ты этому опять препятствуешь.

— Так вот значит, что это для тебя? Всего лишь твой план? Остальное для тебя ничего не значило? — Клаус со злобой в глазах показал на кровать.

— Перестань, — расстроенно покачала головой Кэролайн, — ты ведь сам знал, на что идёшь. Я тебе ничего не обещала, Клаус. Ты сам себе вдолбил в голову счастливую жизнь вместе.

— Ты сказала, что попытаешься меня простить и начнёшь доверять…

— Вот именно, Клаус, попытаюсь, но прошло мало времени, — перебила его Кэролайн.

Она обошла ошеломлённого Клауса и прошла в свою комнату. Быстро переодевшись, она вернулась обратно, но его и след простыл. Возможно, она была с ним слишком резка. Да и потом, Кэролайн всё реже вспоминала о его предательстве. Она желала быть с ним вместе, но сейчас ей в первую очередь нужно было думать о ребёнке. Если он не понимал, то ей отчётливо представлялась картина их будущего. Находиться постоянно в бегах она не собиралась, как делала его семья. Она самая младшая в семье, ожидающая ребёнка. Семья их защитит непременно!

***

— Кэролайн… — слышала она уже почти близко его протяжный голос. — Кэролайн, радость моя, ты ведь знаешь, что не сможешь от меня скрыться.

Она стояла, не смея дышать, прислонившись к шершавому склепу. Осталось совсем немного: завернуть налево, переместиться в самый конец кладбища и повернуть направо. И что? Лукас прекрасно знает, для чего она тут, и наверняка будет ожидать её у семейного склепа. Да даже если и не будет, то она не успеет разбудить ни одного из них. Как? Как она могла поверить ещё раз Роману? Хотя… быть может, он не был сейчас виноват, только она сама, что не послушала Клауса. Чувство, что за ней следят, не прекращалось с тех пор, как они прилетели с ним в Новый Орлеан. Такое ощущение иногда посещало Кэролайн и раньше. Слежка отца, Марселя… Но это было другим — более тревожным, даже пугающим. Сначала она подумала, что это Клаус, теперь, конечно, понимала, что к чему: Лукас её выслеживал, словно добычу. Возможно, в Кэролайн не сработал переключатель опасности из-за Клауса, ведь они так и не поговорили с ним до сих пор, и это её особенно волновало. Чувство вины за ссору и за свою вину не покидало ни на минуту. Только в самолёте он ей холодно отчеканил, когда Кэролайн попыталась извиниться: