Пурпурные крылья

У Тани неистово забилось сердце. Она почувствовала, как подмышками выступил пот.

— Лурдес работает, отводит и забирает детей из школы. Ей приходиться готовить и кормить детей и вас. Вы никогда ей не помогали.

— Ее работа заключается в том, чтобы заботиться о детях и обо мне. Моей сучке не требуется моя помощь.

— Верно, — неуверенно произнесла Таня.

— Знаешь, тварь, по-моему, нам пора познакомиться получше. — Он указал пистолетом на коридор.

На минуту Таня заколебалась, понимая, что он будет в нее стрелять, но она была уверена, что рассредоточенные в разных местах снайперы готовы действовать. Девушка встала из-за стола, высоко подняла руки и пошла в коридор.

— Сюда, сука.

Следуя его указаниям, Таня вошла в комнату, которая оказалась спальней. Здесь находилась большая двуспальная кровать, заправленная цветистым стеганым одеялом, а подобранные под стать ему занавески украшали окна. Возле стены стоял шкаф с овальным зеркалом. Она примечала детали — любую мелочь, лишь бы подавить страх.

Он показал пистолетом, чтобы она села на кровать.

Не опуская рук, девушка села.

— Эй, Лурдес, иди-ка сюда, — позвал Хуан.

Вошла Лурдес и увидела на кровати Таню. Тушь с ресниц Лурдес стекала вместе со слезами.

— Мисс Уильямс, я не думала, что до этого дойдет.

— Все хорошо, Лурдес.

— Да уж, нам всем станет хорошо, как только я от тебя избавлюсь, — произнес Хуан.

— Нет, Хуан, не делай этого. — Лурдес попыталась отвернуть дуло пистолета в другую сторону. Между ними завязалась потасовка. — Она не виновата в наших бедах.

— Она старалась помочь тебе бросить меня. Ты никогда не надумаешь уйти от меня. Убирайся! — Хуан вздернул руку и направил пистолет в Танину голову и взвел курок.

— Вот что случается с беспринципными дамочками, сующими нос в чужие дела.

Что-то размытым пятном с грохотом влетело в окно, отбросив Хуана на шкаф. Его пистолет отлетел в коридор. Лурдес упала, ударившись головой о дверной косяк и, потеряв сознание, сползла на пол.

Таня закрыла голову и присела на корточки, прикрывая себя от падающего стекла.

— Таня?

На улице один из полицейских, оснащенный прослушивающим оборудованием, вскинулся от внезапного звука.

— Я услышал грохот и звук падения, — прокричал офицер Чен. Прежде чем он успел сделать шаг, офицер Родригес ринулся в дом.

Не сводя глаз с Алека, Таня стряхивала с плеч осколки стекла.

— Что… — Она умолкла, вспомнив, что на ней «жучок». Таня принялась лихорадочно искать проводок и передатчик, чтобы вытащить его из приемного устройства. — Что ты здесь делаешь? — она потрясенно смотрела на Алека. Он был похож на Темного мстителя [47]ночи в своем черном плаще и…

Он прервал ее размышления.

— По-видимому, спасаю тебя от пули.

Парень Лурдес бросился к Алеку. Мужчина схватил его за руку и завернул ее за спину. Хуан попятился от боли, когда Алек завернул ему руку еще сильнее. Вместе с ним он подошел к зеркалу и заставил того посмотреть в него.

— Обучающий сеанс. Посмотри на меня. — Глубокий голос, звучащий, как хор сладковатых нот, заставил Хуана повиноваться. — Ты не вспомнишь, что видел меня. Ты извинишься перед Лурдес и, счастливо подпрыгивая, сдашься полицейским.

— Я извинюсь перед Лурдес и сдамся, — монотонным голосом повторил Хуан. Его глаза остекленели, словно он находился в ступоре.

Таня лихорадочно искала разумное объяснение резкой перемене в Хуане.

— Молодец.

Она изумленно наблюдала за происходящим. По-видимому, Хуан загипнотизирован. Но как? С каждой секундой вопросов становилось все больше, и с той же быстротой возникало отрицание происходящего. У нее застучало в висках, словно кто-то долбил по ним увесистым молотком.

В комнату ворвался офицер Родригес.

— Она в порядке, Мэтт, — сказал Алек. Он повернулся к Тане: — Мне нужно идти.

— Я знаю, — ответила она.

Мэтт вскинул оружие и направил его на Хуана.

— Алек, по моим пятам идет Барри.

Алек бросил на Таню взгляд, преисполненный боли.

Махнув ему, чтобы он уходил, и глядя на него широко раскрытыми глазами, она взмолилась:

— Ступай, прошу тебя. — Таня понимала, что он совершил что-то вроде героического поступка, но она не сможет правдоподобно объяснить это копам.

Его пальцы коснулись ее щеки. Она и не представляла себе, как сильно скучала по нему. Алек перепрыгнул через подоконник разбитого окна.

— Эй, что здесь происходит? Стоять! — Офицер Чен вскинул пистолет на Хуана. — Почему он в прострации?

Мэтт снял с пояса наручники.

— Без понятия. Я обнаружил его в таком состоянии.

Зачарованный Хуан повернулся к Лурдес, а затем к обоим полицейским.

— Эй, детка, мне очень жаль. Я хочу отправиться в тюрьму. Ей богу, хочу. Ну, давайте же, заберите меня в тюрьму. Посадите меня.

Сотрудники бригады скорой помощи осмотрели Лурдес и детей. Они были в порядке, и, к Таниному облегчению, наутро Лурдес собиралась поддержать обвинение.

Медики предложили осмотреть и Таню, но она отказалась. Девушка отправилась в полицейский участок и представила там письменный отчет. Родригес подтвердил ее версию. А также он сказал полицейским, что не имеет представления по какой причине разбилось окно. Тане казалось, что она и Мэтт, являются членами некоего элитного клуба, в котором хранятся недоступные для понимания тайны. Она и не представляла, что может наговорить столько лжи за одну ночь. И она не понимала, к лучшему это или нет. Возможно, и к лучшему. Алек снова спас ей жизнь. Что за странный, таинственный мужчина, с которым у нее завязались отношения? В одно мгновение Хуан готов был открыть пальбу, а в следующее он решил сдаться, следя указаниям Алека. Это было больше, чем «указание». Она видела глаза Хуана, его взгляд был остекленевшим. Таня осмотрительно утаила имя Алека. Там не было человека с таким именем.

— Эй, Ти, подвезти до дома?

— Благослови тебя Бог. — Она с благодарностью забралась в машину Мэтта. — Может, ты объяснишь мне, как Алек проделал все это? — Мэтт искоса на нее посмотрел. Таня вздохнула. — Я так понимаю, это значит нет.

Алек чувствовал Танино облегчение по мере ее приближения к своей квартире. Он услышал, как захлопнулась дверца патрульной машины.

Из квартиры до него доносились их голоса. Он слышал Мэтта, провожающего ее до балконных дверей, где ждал Алек.

— Полагаю, у тебя гость.

— Что ты имеешь в виду?

Алек улыбнулся, услышав ее замешательство. Потом он услышал, как она приближается к французским дверям.

Двери на балкон распахнулись, и Таня очутилась в его объятиях, как он того и хотел. Он даже не понял, что затаил дыхание.

— Я подумала, что мне опять грозит смерть, — прокричала Таня.

— Знаю, знаю. Если бы я вовремя там не появился… — проговорил он, уткнувшись в ее заплетенные волосы. Ее волосы сильно пахли лавандой, а приятная тяжесть тела согревала его. Но ему было недостаточно просто удерживать ее в своих объятиях, ему хотелось крепко прижать ее к себе, слиться воедино. Страстное желание разрывало его на части. Танино желание было столь же мучительным.

Она подняла на него глаза.

— Мэтт не выпускал меня из виду. — Она отстранилась от Алека. — Ты должен прекратить меня спасать. Ты мог попасться!

Он нежно поцеловал ее в лоб.

— Еще чего! — Соприкосновение с нею опалило его губы.

— Как ты узнал, что я в беде?

Алек заколебался с ответом. Он видел, как в ее глазах появляются проблески понимания. Между ними вновь возникла уже знакомая отчужденность. Даже он устал от этого. Танина сердечность сменилась явной холодностью.

— Я знаю, что это тайна, но у меня масса вопросов, Алек.

Он видел их все в ее глазах. Ей предстояло узнать о многом, но как в наши дни рассказать человеку, что он, Алек, — и его вид, который считается мифом, — один из самых страшных хищников на земле?