Скрывающийся альфа (ЛП)

Она привезла его сюда, а не в номер мотеля, который арендовала для соблазнения Тайлера. Они не произнесли ни слова. Напротив, прижимались друг к другу, касаясь каждого сантиметра кожи, гладили и успокаивали, как будто чтобы доказать, что они оба все еще живы. В конце он вошел своей эрекцией в ее теплое, гостеприимное тело.

Сегодня утром они приготовили завтрак для стаи. С тарелками, балансируемыми на их коленях, оборотни пожирали яйца, ветчину и блинчики. Лара закрыла глаза и сделала глоток горячего кофе, как будто готовясь к своей речи.

— Я собрала вас вместе, чтобы представить вам свою пару, Огдена Вудса.

— Он не один из нас, — сказал молодой человек с черным хвостиком.

— Он из стаи в Южной Дакоте, но он разделяет нашу кровь.

Мужчина кивнул в знак одобрения и откусил кусок ветчины.

— Добро пожаловать, Огден, — сказал пожилой мужчина, склонив голову. — Наша Стая, твоя Стая.

— Спасибо, — ответил он. — Это большая честь.

Женщина со столь же темными волосами, как у Лары, но без красной полосы, всплеснула руками.

— Он поможет тебе спасти нас?

Огден стрельнул в Лару вопросительным взглядом. Она могла бы обсудить этот вопрос с ним, прежде чем созывать эту встречу. Они должны были поговорить вместо того, чтобы заниматься любовью прошлой ночью, но они оба были слишком эмоционально разбиты.

Кроме того, у него не было вагона времени, чтобы коротать его здесь, в Вайоминге. Слава богу, у него все еще была работа. Куча заказов ждала его дома. Если повезет, они уедут к обеду и прибудут домой сегодня вечером. Он скучал по Лос-Лобос с такой болью, которая была сильнее, чем от выстрела.

Он надеялся, что она не попросит его выбрать между Южной Дакотой и ей. Как бы он ни любил ее, он не был уверен, что сможет оставить Дакоту.

— Вторая вещь, которую я хотела бы обсудить со всеми вами… — Лара промокнула рот салфеткой. — Я… Я вчера вечером взяла Тайлера Брукса.

Комната загудела разговорами. Некоторые пробормотали что-то о том, что они слышали эту новость от своих полицейских источников.

— Я оторвала кусок от его руки, но оставила ему жизнь.

— Ты должна была убить его, — сказал тот с хвостиком.

— Огден чуть не умер, так же как и я, — Лара стукнула кружкой, поставив ее. — Убийства должны прекратиться, прежде чем наша Стая исчезнет.

— Тогда ты бросаешь борьбу, — сказал пожилой мужчина с тихой отставкой.

От ее заявления комната снова наполнилась разговорами. Когда она подняла руку, слезы текли по ее лицу. Ее серые глаза напомнили Огдену бесконечность дождливого дня.

— Это…это…решение мне было принять нелегко.

Акцент в ее голосе стал сильнее, чем когда-либо. Когда она склонила голову, чтобы собраться со своими чувствами, Огден захотел взять ее на руки. Но так как она была доминантом, он был уверен, что Лара не оценит это, так что он сжал свои руки в кулаки и стал ждать, когда она продолжит.

— Нет, я прекращаю наши потери, — сказала она тихо. — Мне стало понятно в последнюю ночь, что мы не можем выиграть эту войну. Йеллоустон больше не наш.

— Нет! — крикнул кто-то с другого конца комнаты. — Это наш дом.

— Я привыкла думать, что дом — это земля, — она коснулась красной полосы в волосах. — Это не так. Дом — это люди.

Все перестали есть, опустили вилки и отодвинули тарелки подальше. Видимо, новое определение дома Лары не способствовало пищеварению.

— Вы можете остаться, если хотите, на свой страх и риск, — продолжила она. — Но я собираюсь направить свою энергию на поиски новых земель для нас.

— Возможно, Южная Дакота, — ляпнул Огден. Члены стаи выглядели настолько обезумевшими, что он не мог больше молчать.

Лара кивнула.

— К счастью, Йеллоустон — это парк и безопасная зона. Мы можем приезжать сюда, если пожелаем. Почувствовать родину под нашими лапами.

— Мы могли бы сделать это традицией! — предложил кто-то.

— Какая замечательная идея, — небольшая улыбка промелькнула на лице его пары. — И мы не прекратим бороться. Мы просто сделаем это по-другому. Убедим владельцев ранчо пробовать дополнительные методы защиты их домашнего скота. Работать с законодателями.

— Я не хотел проявлять неуважение, — сказал Хвостик. — А что, если мы не хотим идти твоим путем?

— Я не буду останавливать тебя, — она зафиксировала на нем мрачный, серый взгляд. — Угроза собственной смерти будет достаточным наказанием. Тот, кто останется здесь, должен сделать это по собственному желанию.

Тишина заполнила комнату, Огден поежился с дискомфортом. Он положил омлет в рот.

— Ешьте все. Не позволяйте этой хорошей еде пропадать.

— Спасибо, что пришли, — закончила Лара. — Я буду на связи, когда найду новую землю.

Когда все поели и ушли, Огден уже расправился со своей тарелкой, но не почувствовал вкуса еды в ней. Где бы ему найти смелость сказать Дрю, что он вернулся и, кстати, пятьдесят с лишним членов чужой стаи хотели переехать к ним? Ну, в основном все, кроме Хвостика.

Им тоже нужны будут дома. В Лос-Лобосе уже и так было слишком много бездомных людей, живущих в палатках и автофургонах, пока они ждали, когда им построят дома. Ему придется клонировать себя раз десять, чтобы не отстать от дополнительных заказов на деревообработку.

Тогда почему у него была эта ухмылка на лице? Потому что он любил женщину, сидящую в изношенном, старом троне-кресле. Даже при мысли о том, чтобы объяснить это все Дрю Тао заставляло его желудок сжиматься, но он сделает все для нее.

— Мы должны все убрать, — она стиснула ручки кресла, вставая.

Он похлопал ее по руке.

— Ты все делаешь правильно. И я рад, что ты не убила Брукса.

— Правда?

— Женщина, которую я люблю, выше хладнокровного убийства из мести, — он рассматривал фотографию в фоторамке на журнальном столике, которая изображала ее мать в обоих формах, человека и волка. — Я никогда не знал твою мать, но уверен, она гордилась бы тобой.

Она положила другую руку на его, пока четыре руки не легли на подлокотник кресла, сложенных одна на другую.

— Я думаю, что ты прав, — прошептала она.

— Теперь ты настоящий лидер, потому что знаешь, когда воевать, а когда нет. Иногда сдерживание требует больше смелости.

— Я должна была обсудить Лос-Лобос с тобой заранее, а не упоминать экспромтом в речи.