Тор. Дитя Асгарда (СИ)

Я не хотела, чтобы наступал рассвет. Он нес с собой лишь разочарование и новую горечь, от которых сжималось сердце. Я хотела остаться в темноте. В вечной ночи. Она бы укрыла меня ото всех невзгод, защитила бархатным одеялом, скрывая от глаз врагов и неприятелей. Она бы спасла меня. Прошу, пусть солнце никогда не поднимется над океаном. Пусть золотистый свет больше никогда не окрасит стены главного дворца. Пусть эти звезды никогда не погаснут. Пусть они светят и даруют надежду. Пусть никогда не наступит завтра.

- Локи, сын Лафея и асиньи Лаувейи, воспитанный великим Одином и царицей Фригг, принц Асгарда и Ётунхейма. Ты наделен могучей силой и способностями, которые щедро даровала тебе природа. Ты законный наследник. Великий Всеотец защищал Асгард и мирных жителей всех девяти миров на протяжении тысячелетий, теперь эта ответственность ляжет на твои плечи. Клянешься ли ты охранять девять миров? – Голос главного старейшины отражался от высоких стен тронного зала и эхом разносился по широким коридорам, проникая в сознания и души каждого, кто присутствовал на коронации.

- Клянусь, – спокойным голосом ответил Локи.

Бог коварства опустился на одно колено и смотрел строго перед собой. Его взгляд не выражал ровным счетом ничего. Хладнокровный. Непроницаемый. Пустой.

- Клянешься ли ты оберегать в них мир?

- Клянусь, – громче ответил трикстер.

- Клянешься откинуть в стороны все корыстные амбиции и действовать во благо этих миров?

- Клянусь, – все тем же бесцветным хорошо поставленным голосом произнес Локи.

- Тогда сегодня, властью, данной мне Одином и советом старейшин, венчаю тебя на трон Асгарда, – сказал седовласый мужчина.

На его лице читались явные отвращение и злоба. Никто не принимал решение в пользу Локи, но и ни у кого не было выбора. Так распорядилась судьба. Или же гениальный план бога коварства и лжи достиг конечной точки. Своего апогея. Локи стал царем Асгарда. Никакие силы не могли помещать ему. Никакие возражения и доводы рассудка. Это свершилось. Ничто никогда ни при каких обстоятельствах не сможет этого изменить.

В зале на несколько минут повисла тишина, а затем раздались приглушенные аплодисменты. Я лукавила, когда говорила, что самый страшный день наступит после смерти моей матери и отца. Самый страшный и черный день наступил сегодня. Бог коварства взошел на престол. В своем любимом обличье и со скипетром в руках. Он поправил подол своего кожаного плаща и медленно опустился на трон.

- Приветствуйте нового царя Асгарда! – крикнул на весь зал главный старейшина.

Каждый из присутствующих в зале поспешил склонить голову и принять смиренный вид.

Я стояла на нижней ступеньке, ведущей к пьедесталу величественного трона. Рядом со мной расположились Тор и Джейн. Мама выглядела очень бледной. Ее лицо выражало такую боль и тоску, что мне было страшно представить, что творится у нее на душе. В отличии от нее, Тор старался держаться. Даже натянул фальшивую улыбку. Хотя его лютиковые глаза выдавали с потрохами. Громовержец негодовал.

Это какой-то дурной сон. Самый настоящий кошмар, от которого мне никак не удалось очнуться. Как бы я не старалась. Тщетно. Я продолжала стоять на этой чертовой нижней ступеньке и наблюдать, как вершится судьба девяти миров. Невыносимо.

Даже яркое светило Асгарда скрылось за тучами. На грязно-сером небе сверкали молнии, а вдалеке слышались раскаты грома. Скоро случится настоящая буря. Тяжелые холодные капли упадут на высушенную землю, превращая пыль в грязь. Ветер будет трепать верхушки деревьев, безжалостно ломая ветки и выкорчевывая массивные ели с длинными запутанными корнями.

Из-за кончины Одина все торжественные мероприятия и балы решили перенести на конец этого месяца. После коронации состоялся лишь праздничный обед, после которого бароны и баронессы разъехались по своим владениям. На главных улицах и площадях страны также накрыли столы для простых жителей, но никаких танцев и музыки после угощений не последовало. Все скорбели. Только теперь непонятно по кому.

Я сидела возле камина и наблюдала, как огонь съедает сухие поленья. На Асгард опять опустились ночь. Хотела я этого или нет. Время шло. Утекало. Превращало целые миры в пепел, подобно пламени в очаге, а я ничего не могла с этим поделать.

Старинные часы пробили три часа ночи. Тихий перезвон разлетелся по комнате, а затем в персиковых покоях повисла тишина. Я поправила подол своего платья и поднялась на ноги. Мой взгляд невольно упал на прохладную гладь зеркала. В полумраке виднелся женский силуэт, облаченный в наряд цвета гнилой вишни.

Я подошла ближе и прикоснулась пальцами к идеально ровной поверхности.

Я часто смотрела на свое отражение, часто искала в нем хоть какие-то изменения. Некоторые посчитали бы меня тщеславной и самовлюбленной натурой, но это было совсем не так. Я отнюдь не любовалась собой, не восхищалась своей красотой, а лишь пыталась заметить. Пыталась сохранить образ той прежней Сигюн с Земли. Легкой беззаботной Сигюн. Сигюн, у которой целая жизнь впереди. Глупой, влюбленной в саму жизнь Сигюн. К сожалению, от той девушки с каждым днем, с каждым вздохом оставалось все меньше и меньше. Она появлялась, лишь когда мои губы расплывались в искренней улыбке, или же когда у самых краешков глаз появлялись морщинки от смеха. Возможно, сегодня она исчезнет навсегда.

- Хейд! – окликнула я свою фрейлину.

Девушка выпорхнула из ванной комнаты и посмотрела на меня своими бездонными глазами.

- Да, Ваше Высочество.

- Где моя мама? – поинтересовалась я у девушки.

- В своих покоях, Ваше Высочество. Финна посещала ее несколько минут назад. Леди Джейн нездоровится. Она приняла успокаивающие травы и заснула.

Я машинально кивнула.

- А где мой отец? В своих покоях?

- Его высочество Тор отправился на охоту вместе с хранителем покоев. Будут завтра утром, – отрапортовала Хейд.

- А где леди Сиф? Вольштагг? Огун? – продолжила я расспрашивать асинью. Мне было необходимо знать.

Хейд пожала плечами.

- Мне сходить узнать? – догадалась девушка.

- Да, если не сложно.

Девушка поклонилась мне и исчезла в коридоре.

Я осталась одна.

Пора действовать. Я подождала несколько секунд, приоткрыла дверь и выглянула наружу. Путь чист. Сегодня бравой стражи не нашлось у дверей, поскольку меня больше не охраняли. Никому не было никакого дела. Совершенно никакого.

Я вышла в холл и направилась к лестнице.

- Ее Величество, принцесса Сигюн! – громко оповестил один из асов о моем приходе.

Повисла недолгая пауза, а затем молодой юноша поклонился и кивнул в сторону тронного зала, приглашая пройти вперед. Воины разомкнули острые мечи и освободили узкий проход. Меня ожидали.

Я задержала дыхание и с трудом заставила свое тело сдвинуться с места хотя бы на миллиметр. Сердце колотилось о ребра с невероятной скоростью, причиняя сильный дискомфорт. Через несколько секунд я начала задыхаться, но поворачивать обратно было поздно.

Величественный зал по-прежнему утопал в золотых и черных оттенках, погруженный в легкие полумрак и скорбь. Источниками света в помещении служили тусклые полусферы, парящие под самым потолком. Они распространяли повсюду теплый желтый свет, отбрасывая замысловатые тени на каменные своды. Широкие траурные ленты развевались на промозглом ветру и нарушали тишину едва уловимым для человеческого уха шорохом. Порывистый ветер проникал через открытые балконы, просачивался сквозь щели в стенах и стелился по мраморному полу, заставляя вздрагивать от холода.

Я обхватила себя за плечи, сетуя на то, что не догадалась прихватить с собой меховую накидку. Как только я прошла в помещение, моя кожа незамедлительно покрылась мурашками. В зале стоял жуткий мороз. Пар шел из-за рта, но, кажется, это совсем не беспокоило нового владыку девяти миров.

Локи вальяжно восседал на золотом троне и придерживал хрустальный бокал в своих руках, наполненный янтарной жидкостью. Длинные пальцы скользили по стеклу, изучая каждую грань, каждый изгиб столового прибора. Бог коварства ликовал. Можно сказать, он упивался свой победой. В прямом и переносном смысле этого слова.