Песня ветра. За Семью Преградами (СИ)

- Роксана! – потрясенно выдохнула рядом искорка, огромными глазами глядя вниз.

- Никто не думал, что это возможно – восстановить Рощу так быстро, - проговорила рядом Ута, и в голосе ее звучала гордость. Рада обернулась, взглянув на наставницу. Та спешилась и стояла подле них, сложив руки на груди и глядя вниз со смесью нежности и какой-то странной ласки. Лицо ее сейчас было удивительно мягким, вечная раздраженная мина исчезла без следа, сменившись искренней гордостью. – Восемь лет назад здесь было пепелище. Пеплу столько, что мы в нем буквально по уши тонули. И ни одного ростка, ни единого, все эти бхары черномордые сожгли.

- Как же тогда?.. – искорка недоговорила, лишь потрясенно качая головой.

- Раэрн, Дочери Земли, - Ута смотрела только вперед, и глаза ее с превеликой нежностью скользили по могучим зеленым верхушкам деревьев. – Царица Руфь привела сюда самых сильных из Поющих Земле, тех, у кого дар Артрены развит лучше всего. Каждую весну они начинают петь земле и делают это вплоть до первых холодов, когда ложится снег. Благодаря их усилиям, криптомерии растут быстрее. Руфь говорит, еще пару лет, и они снова будут выглядеть так же, как до Великой Войны.

- Криптомерии, - одними губами Рада повторила название, пробуя его на вкус. Никогда она не слышала о таких деревьях, там, откуда она родом, ничего подобного не росло.

- Но я чувствую здесь не только силу Артрены, - вдруг проговорила искорка, выставляя ладонь перед собой и, мягко шевеля пальцами, ощупывая воздух. – Здесь есть и другая сила. – Глаза ее блеснули. – Сила Первопришедших.

- Держащая Щит анай поет земле вместе с Раэрн, - кивнула Ута, и в ее миг севшем голосе прозвучал благоговейный трепет. – Она хранит это место вместе с Великой Царицей. Неудивительно, что ты чуешь эту мощь.

Искорка отстраненно кивнула, продолжая ощупывать воздух перед собой и что-то тихонько шептать себе под нос. Рада лишь покачала головой. От этого леса дух захватывало, и не нужно было обладать какими-то особыми силами, чтобы чувствовать это.

Караван Младших Сестер медленно пополз вниз с холма, громыхая тележными колесами по мощеной камнем дороге. Волы пошли споро, почуяв влажную прохладу леса, где на мягкой траве можно было вволю попастись. Спешили и Младшие Сестры, едва ли не бегом бежали вниз, и Уте вновь пришлось орать во всю глотку, чтобы приструнить их и не дать особо ретивым первыми вбежать под своды Рощи. Рада и сама чувствовала непреодолимое желание сорваться на бег, но сдерживала себя. Негоже подводить наставниц, ее-то все-таки считали старшей, а потому более разумной, чем все остальные.

На обед останавливаться не стали, хоть голод и глодал живот изнутри, яростно урча и требуя пищи. Впрочем, никто не обращал на это особого внимания. Анай шумели, огромными глазами разглядывая Рощу, и спешили поскорее добраться до центрального поселения, где располагались храмы и жилище Великой Царицы.

Вблизи криптомерии оказались еще выше, чем Рада могла себе представить. Гигантские стволы вздымались к самому небу, и где-то там, высоко-высоко, тихонько перешептывалась на ветру зеленая хвоя. Стволы их были достаточно толстыми для того, чтобы поселиться в их сердцевине с завидным комфортом, и все вопросы касательно бревен для мостов, которые они проходили по пути сюда, у Рады отпали сами собой. Воздух здесь был прохладным, влажным и таким чистым, что голова у нее закружилась, и Рада вынуждена была опереться на плечо искорки, чтобы не растянуться посреди дороги, ровной стрелой прорезающей лес.

Ярко-зеленая трава, испещренная сотнями разноцветных пятнышек цветов, укрывала мягкий слой иголок под густыми кронами деревьев. Лес звенел от птичьих трелей, щебета и песен, они доносились со всех сторон, едва не оглушая Раду своим перезвоном. Золотое солнце пробивалось сквозь пушистый полог ветвей и рассыпалось на острые нити, что играли в пятнашки с тенями на земле, согревали тянущиеся к ним травы и низкорослые кустарники. Лес просматривался далеко и хорошо: стволы деревьев отстояли друг от друга на большое расстояние, а в их разлапистых мощных корнях, кое-где вырывающихся из земли, запросто можно было с комфортом разместиться на ночлег.

И пахло здесь так сильно, так густо, так свежо, что с каждым шагом голова Рады кружилась все сильнее и сильнее. Она даже не могла говорить, буквально задыхаясь от лесного аромата, и перед глазами поплыли пятна, перемешанные с алыми ягодами вызревшей на солнечных пятачках земляники, голубыми васильками, белыми ромашками, что раскрывали лепестки солнцу…

- Что с тобой, Рада? – донесся до нее как через вату голос искорки. Рада поняла, что навалилась на нее всем своим весом и бредет, низко опустив голову и загребая ногами. Они даже слегка поотстали от остальных Младших Сестер, гурьбой устремившихся вперед, и теперь плелись сбоку от телеги, рядом с тяжело дышащими волами.

- Как-то мне… - Рада и хотела бы сказать «нехорошо», но это было неправдой. Несмотря на головокружение, несмотря на усталость и нехватку воздуха, она чувствовала себя донельзя живой, буквально напитанной жизнью до последней клеточки. И в груди разрывалось золото, грозя удушить ее своей мощной волной. – Не знаю, искорка, - наконец честно призналась она. – Вроде и хорошо так, что слов нет, но я задыхаюсь от всего этого.

- Здесь очень много силы, Рада, - проговорила искорка, поддерживая ее и почти что волоча на себе вдоль обочины. – Здесь все буквально насквозь пропитано энергией. Может, поэтому тебе так плохо?

- Значит, для меня эта энергия вредна? – укол страха и грусти пронзил сердце, и Рада даже пришла в себя, тревожно глянув на искорку. – Почему мне плохо здесь, если здесь столько силы? Что со мной не так?

- Все так, Рада, - мягко улыбнулась ей искорка, прижимаясь кудрявой головой к ее плечу. – Просто у всех есть пределы. Ты чувствуешь тоньше теперь, гораздо тоньше, чем когда мы с тобой впервые встретились. Теперь ты действительно можешь чувствовать энергию, а здесь ее такая концентрация, что твое тело пока еще не в состоянии ее вынести, понимаешь?

Рада кивнула. Сил, чтобы отвечать, у нее не было, да и не хотелось ничего говорить. Искорка в таких вещах уж точно разбирается лучшее нее, и раз она говорит, что все так, значит, так оно и есть. На негнущихся ногах Рада продолжала шагать вперед, позволив Лиаре вести ее. Сама она сейчас держаться прямо была не в состоянии.

Впрочем, чем дальше они заходили в Рощу, тем легче ей становилось. Может, тело привыкало, может, дело было еще в чем-то, Рада не знала. Постепенно в голове просветлело, и она вновь смогла выпрямиться и идти ровно, не наваливаясь на искорку. А глаза уже сами шарили по сторонам, пожирая сочную зелень и яркие пятна цветов на ней, задумчивую полутьму и игру теней между гигантских стволов, клубящийся где-то вдалеке, почти у самых крон криптомерий, туман, похожий то ли на облака, то ли на прозрачный дым, который медленно тянуло ветром на запад.

- Как же здесь красиво, Роксана! – прошептала она, чувствуя, как тихонько вздрагивают под ее рукой плечи искорки. Ее любимая девочка смеялась от счастья, и солнце играло на ее успевших уже отрасти с зимы кучеряшках, заливая золотым светом самые их кончики.

Через несколько часов дорога кончилась, криптомерии расступились, и глазам путников открылось свободное пространство впереди. С огромной высоты разбивался о камни внизу водопад, бурля в широком озере и превращаясь в медленно струящуюся вдаль реку с берегами, усыпанными белой галькой. Отдаленный шум воды наполнял долину неумолчной песней, и с ним смешивался шепот ветра в кронах криптомерий высоко над головой.

А на свободном пространстве между водопадом, склоном горы и полукольцом подступающим лесом глазам открывалось поселение, превышающее размером становище Сол как минимум раза в два. Его уже почти можно было назвать городом, и Рада во все глаза смотрела вперед на легендарное и самое священное место для всех анай. Мы наконец-то дошли сюда, Великая Мани. Встречай Своих дочерей.