Пусть грянет гром (ЛП)

- Тогда почему...?

- Я просто... хочу услышать эти слова снова.

Я не пропускаю слово "снова". Но я могу прочитать предупреждением в его глазах, чтобы спросить его - не очень хорошая идея.

Я могу едва обрести дар речи, чтобы прошептать:

- Идет.

- Отлично. И лучше бы тебе выбрать какую-нибудь хорошую.

Я знаю, точно, какую песню я буду петь. Песню, которая висела в воздухе большую часть моего путешествия эти последние несколько недель, давая мне надежду и подстрекая меня. Наполняя меня теплым миром, который несут только Западные.

Но внезапно я чувствую, что стесняюсь. Единственные люди, перед которыми я когда-либо пела, были моими родителями. Главным образом мой отец, который был настоящим талантом в семье. Мы всегда пели дуэтом.

Я закрываю глаза, представляя отца, стоящего рядом со мной, напевающего, когда я пою слова на Западном языке:

Взбираясь сквозь тучи, птицы летят.

Игнорируя бури, которые пытаются разрушить небо.

Пикируй вниз в лучах заходящего солнца.

Навсегда.

И никогда.

Никогда не позволяй дню уйти.

Никогда.

Никогда не ныряй сквозь звезды к земле, далеко внизу.

Несись через места, по которым никто больше не отважиться пройти.

Не погружайся в пучину морскую.

Всегда.

Никогда.

Найди путь, который освободит тебя.

Навсегда.

И никогда.

Последняя нота повисает в воздухе, когда я открываю глаза и виду, чтобы Астон вытирает слезы.

- Я знаю, что ты не переведешь ее для меня, - говорит он, прочищая горло, - но ты можешь сказать мне, о чем эта песня?

Это сложный вопрос.

Песни ветров неопределенные и относительные. Все интерпретируют их по-своему.

- Речь идет о том, как найти мир. И не бояться.

- Спасибо, - шепчет он.

Ему требуется несколько минут, чтобы собраться с мыслями. Потом он встает, отряхивая от пыли штаны.

- Думаю, что должен выполнить свою часть сделки.

Он приседает передо мной, пристально глядя на меня, когда он указывает на зеленоватые ветры, связывающие меня.

- Ты будешь хорошей девочкой, верно?

Я киваю.

Но я проверяю, что мои руки как можно ближе к моим карманам, как я могу. У меня для этого только один шанс.

Он приказывает порыву уйти.

- Спасибо, - говорю я, улыбаясь, чтобы ввести его в заблуждение, когда я начинаю вставать... и в том же самом движении я хватаю кусок камня из своего кармана и сбиваю Астона на землю, прижимая его моими ногами, в то время как я прижимаю острый край к его шее.

Делай это! кричит в моей голове, зная, что у меня есть в запасе всего несколько секунд. Перережь его голосовые связки и беги.

Но когда я вижу кровь, которая сочится из раны от камня, и я представляю, как выходит больше крови, нанося удар, разрезая и крадя его голос, и вероятно, и его жизнь. Голова кружится, тело трясет, и я хочу бросить, упасть в обморок, кричать, бежать, сжаться в крошечный шар и никогда не вставать снова.

Я начинаю колебаться, и он отпихивает меня назад, выбивая мое единственное оружие ударом. Я должна встать... продолжить бороться. Но я слишком больна, чтобы двигаться. Я закрываю глаза, чувствуя, как пот течет вниз по моему лицу, когда я жду, что он прикончит меня.

- Думаю, что это не шло согласно плану, сейчас, не так ли? - говорит он, когда забирает меня и несет через пещеру.

Я дрожу слишком сильно, чтобы говорить... не то, чтобы у меня есть, что сказать.

Западное влияние Вейна намного глубже, чем я осознавала. Я надеюсь, что это означает, что оно даст мне силу, когда я должна буду защитить язык. Но как я могу сражаться как опекун, если я не могу сделать ничего жестокого?

Астон шипит слово, и огонь возвращается к жизни около входа. Я наполовину ожидаю, что он сожжет меня заживо, но он опускает меня рядом с ним, накидывая свой плащ на мои плечи, прежде чем он уходит, чтобы встать с другой стороны огня. Блокируя выход.

- Должен признать... это фактически было довольно блестящим планом. И, вероятно, сработало бы, если бы ты не забыла, что связана с Западным! - Он держит камень, который я использовала, и у меня кружится голова просто от вида кровавых точек. Он качает головой и бросает его в огонь. - Ты почти убила меня.

Я вынуждаю себя посмотреть ему в глаза.

- Я не хотела причинять тебе боль. Но я не могу остаться здесь. Вейн нуждается во мне. Бури...

- Бури никогда не победят!

- Тогда я умру вместе с ними.

Он бормочет что-то, что я не могу понять, и я напрягаюсь, ожидая какого-нибудь разрушающего нападения ветра. Вместо этого нормальные проекты врываются. Он посылает рой Восточных мне, и они чистят мою кожу, сушат мой пот и разделяют свою энергию.

- Иди, - говорит Астон спокойно.

Я поворачиваюсь, чтобы смотреть на него, и он закатывает глаза.

- Если ты готова отрезать мою голову унылым камнем, тогда лучше, чтобы тебя здесь не было. Я скорее привязан к голове. Поэтому уходи. Боритесь с бессмысленной борьбой. Умри с другими. Но сделай себе одолжение. Пройди по Долине Смерти. Это на восток отсюда, где у Райдена есть его... фактически, я не разрушу сюрприз. Просто ищи приплывающие камни, и ты выяснишь то, что я имею в виду. И возможно если ты увидишь то, что Райден делает с партизанами, то ты, наконец, схватишь своего маленького друга и понесешься сломя голову в середину нигде, надеясь, что Буреносцы никогда тебя не найдут.

Я не могу поверить, что он позволяет мне уйти. Но я не собираюсь давать ему шанс передумать. Его плащ падает на пол, когда я, шатаясь, встаю и брежу прочь.

- И если Райден когда-нибудь поймает тебя, ищи руководство, которое я вырезал на стене. Если ты будешь так умна, как я думаю, что оно подскажет тебе, как выпутаться.

Я останавливаюсь у входа в пещеру.

- Ты мог бы пойти со мной. Бури будут...

- Слишком поздно, чтобы спасать меня, любимая, - прерывает он. - Кроме того, как я могу покинуть такое прекрасное место?

- Если ты передумаешь...

- Нет. И я не пойду рассказывать всем, где я. В следующий раз, когда я найду незнакомца на своем пляже, можешь держать пари, что я сначала убью его, а потом буду задавать вопросы.

- Ваша война в безопасности со мной, - обещаю я.

Потом я поворачиваюсь и выходу из пещеры.

Делая мои первые шаги к свободе.

Глава 17

Вейн

Извинение Одри играет в моей голове на автоповторении всю ночь, и у меня все еще нет долбаной идеи, что она имеет в виду.

Прости за что?

И зачем посылать Западный, чтобы сказать мне это?

Почему она просто не пришла домой?

Но есть худший вопрос, гноящийся в глубине моего сознания.

Я пытаюсь держать его там, пытаясь запереть его и притвориться, что его не существует, так я не должен буду отвечать на него. Но когда я гляжу из моего окна на пустое небо, я шепчу это мимолетному бризу.

- Она расстается со мной?

Слова должны казаться глупыми. Мы связаны. Конечно, она хочет быть со мной.

- Но... тогда почему она не здесь?

Моя комната начинает вращаться, и я должен выйти.

Я обдираю плечо, когда я поднимаюсь из моему окна, но я только чувствую боль. Ужасающая нечувствительность раздувается во мне, когда мое тело уже принимает то, с чем моя голова борется и сопротивляется.