Глаза Леса (ЛП)

Только один участник Братства был укушен за всю историю охоты. Это был двоюродный дедушка Отца ─ Гевин. У него было четыре дочки и однажды, когда охота закончилась, они поняли, что случилось, и сразу же убили своего отца. Наш отец называл это милостью, как делал каждый раз, когда убивал очередного Ходока.

В отличие от других участников Братства, Отец считал что смерть, конец страданиям Мракоходцев.

─ Может быть, мне позволят пойти еще на одну ночь до твоего дня рождения! ─  сказал Джонатан.

Я нахмурилась. Мне скоро исполниться семнадцать. Не было похоже, что Отец мог бы заменить меня Джонатаном. После ночи, проведенной на охоте, я должна буду провести день на праздновании того, что не достойно празднования вместо того, что бы делать то, что я люблю больше всего: спать.

Мама заставит меня надеть то смехотворное красное платье, которое висело в моей комнате месяцами, и я буду стоять возле моего отца, пока он будет объявлять народу мою помолвку.

Отказываясь останавливаться из-за случайности, я вернулась в свою комнату и натянула серый шерстяной свитер и штаны. Толстые шерстяные носки будут согревать мои ступни и ноги, и я удостоверилась, что завязала шнурки на двойной узел. Отец учил нас многому, казалось бы, незначительным вещам, которые не раз доказывали, что спасают жизнь. В нашей семье можно было найти сотню путей, что бы умереть. Развязанный шнурок было только одной из многих.

Я зевнула несколько раз, после того как натянула кожу на свои конечности и завязала кусок вокруг шеи.

Прошлой ночью я была занята. Отец наткнулся на гнездо, и нам надо было упорно работать в команде, что бы выбраться оттуда живыми.

─ Что на завтрак? ─ спросил Клеменс, когда мы вошли на кухню. Я следовала за ним.

─ Ты меня спрашиваешь?

Урсула еще не приехала. Даже в этом случае Клеменс на протяжении недель практиковал свою способность готовить.

─ Яйца, ─ объявил уверенно Клеменс.

Джонатан уже сидел спокойно за столом в ожидании, но его плечи были опущены.

─ Почему? Почему Клеменс должен готовить? Разве это не делает Урсулу бесполезной?

─ Это делает намного больше, чем просто готовит. А Клеменс на самом деле старается. Тебе должны понравиться яйца, которые он приготовит сегодня.

─ Я внезапно перехотел есть, ─ сказал Джонатан.

Я усмехнулась и пригладила прядь волос, которая гордо торчала из короны волос Джонатана. Его щеки были все еще по-детски пухлые, а его сапфировые глаза находились над его круглым носом. Он будет так же красив, как и Клеменс однажды, но сейчас он был милым, похож на пухленького щенка.

Масло брызнуло со сковороды, и Клеменс отдернул свою руку. Он был известен своей проворностью, но он был не настолько быстр, что бы спасти свой палец от ожога.

─ Яйца не хотят сотрудничать этим вечером? ─ Вечер. Братство жило в мире, который не был полной противоположностью мира других людей. Мы завтракали вечером. Мы спали днем. Однажды, я сравнила наши жизни с жизнью Мракоходцев, но, это была ошибка сравнивать Братство с дикарями. Мой отец дал мне пощечину и отправил в кровать до рассвета без ужина.

Клеменс засмеялся.

─ Не сегодня. Я не собираюсь голодать, если вдруг застряну надолго в Лесу. Я научусь готовить, не смотря ни на что.

─ Если голодаешь, то тебя не особо заботит вкус.

─ Я точно знаю, что ты, дорогая сестра, не права, ─ сказал он. Клеменсу было девятнадцать, и он был самым старшим. Ему оставались недели до женитьбы на Емелен. Емелен ─ одна из самых прекрасных девушек во всех шести регионах нашего острова. Она была из горных, скалистых территорий Торуны. Как все девушки, которые жили на территории подвластной Братству, она узнала про свою помолвку с моим братом на свой семнадцатый день рождения. По закону они должны были ухаживать целый год за тем, кого они выбрали в прошлом году.

Емелен ждала своего следующего дня рождения, который должен будет стать так же днем ее свадьбы. Я не разделяла ее энтузиазм по отношению к законам. Так же, я видела, почему она так стремилась выйти замуж за моего брата. Клеменс был хорошим человеком: добрый, спокойный и такой же храбрый и уравновешенный, как мой отец.

Я оставила Клеменса на кухне и пошла в комнату родителей. Кровать была пуста, и я услышала, как Мама возилась в ванной. Из окна я увидела, как Отец проверял и перепроверял оружие снизу. Убийство было сомнительным занятием, особенно, если ты приучал к этому детей.

Остальные дети были бременем, но потомки Дайра Хелгрена имели врожденные силу и способности. Клеменс умел смертоносно использовать меч. Лукас, когда его волосы не лезли ему в глаза, был устрашающе точен в стрельбе из лука и Джонантан, который мог придавить букашку на коре дерева своими кинжалами. Я умела управляться со всеми тремя, но гордилась собой, за умение отслеживать и выстроить стратегию. Я не раз была полезна тем, что выводила нас из западни, и когда приходило время подсчитывать количество убийств, в этом я была тоже лучшая. Но только то, что я была хороша во всем, не значило, что я делала все с наслаждением. Но, что еще оставалось делать дочери Хелгрена, кроме как охотиться на Мракоходцев.

Я улыбнулась. Джонатан сосредоточено наблюдал за Клеменсом, пока тот ставил дымящуюся тарелку с яичницей на стол. И в тот момент, когда он уже поднял вилку, что бы начать есть, Клеменс схватил его за запястье.

─ Я думал, что ты не голоден, не так ли?

Джонатан усмехнулся.

─ Я пошутил. Мы все теряем чувство юмора, когда женимся?

Клеменс рассмеялся и ответил Джонатану:

─ Я еще не женат.

─ Практически, ─ сказал Джонатан, отправляя полную вилку еды в свой рот.

Лукас зашел на кухню и сел, накладывая яичницу в свою тарелку. Он был выше меня, но больше похож на маму. У него были высокие скулы, густые ресницы и роскошные губы, но, одновременно он был широкоплечим и накаченным. Уже все девушки пытались понравиться ему.

Джонатан толкнул локтем своего брата.

─ Как ты думаешь, скольких ты убьешь сегодня?

Клеменс скрестил свои руки и положил их на стол, наблюдая, как ели его братья.

─ Если мы снова найдем гнездо, то может их будет столько же, сколько и вчера.

─ Я не знаю, ─ сказал Лукас, ухмыляясь, ─  Ты слишком медленный сегодня, старик.

Клеменс потер плечо. Его щека была все еще фиолетовая, из-за удара, который ему вчера достался. Гнездо, которое мы нашли, было ужасным. Вчера я впервые увидела молодых и то, как свирепо старшие защищали их. Отец и Клеменс не колебались, но я волновалась.

Мракоходцам хватило несколько секунд, чтобы окружить нас. Наши стрелы и кинжалы только замедляли их. Было только три способа убить Ходока: отрубить голову, спалить их или Еитр ─ вторая специальная сыворотка, которую в нашей семье передавали из поколения в поколение.

В моем списке вещей, которые я ненавидела больше всего ─ собирание Етира. На втором месте был сбор урожая для Вилеона.

Клеменс простонал, потирая свое плечо.

─ До сих пор болит? ─ спросила я.

Он кивнул.

─ Мне не нравится то, что мы сделали. Может, нам не стоило…

─ Эрис?

Я посмотрела на своего старшего брата.

─ Не надо.

Я кивнула.

Если бы люди видели то, что наблюдали мы, то они бы точно не захотели жить нашей жизнью. Мракоходцы, на которых мы охотились каждую ночь, имели самые разнообразные формы и размеры и возраст. Я слышала про младших от Отца, но не видела их вживую до вчерашней ночи. Старшие охраняли их всеми силами. На отцовской теории молодых держали, как животных, питаясь ими, когда взрослые жили слишком долго  без еды. Но мне было все равно на это.

Старшие явно защищали молодых прошлой ночью. Когда мой Отец убил одного из маленьких, я видела, как Ходок-самка скорчилась от боли и стала выть так, что уши закладывало.

Никто бы не рисковал жизнь ради еды, по крайней мере, пока вы не голодны, но, они не были голодны. Они четыре ночи подряд терроризировали Джерден ─ маленькое поселение, располагавшееся между двумя долинами Гилсан. Они уничтожили там всех.