У сумрака зелёные глаза (СИ)

 – Меня зовут Аида, – сказала незнакомка. – А вас?

 – Алёна, – представилась я.

 Зелёный дракон щекотал меня изнутри и тянул за язык, впрыскивая мне в кровь сыворотку правды, и я поведала Аиде свою печальную историю. На вечеринке у друзей я поссорилась с Андреем, которому вешалась на шею эта девица... не помню её имени. А он не только не пресекал её поползновений, но и, как мне показалось, поощрял их – у меня на глазах. Что сделала я? Напилась, психанула и потопала пешком домой: общественный транспорт уже не ходил. Вот и всё, собственно. Причёска растрепалась, вечерние туфли остались под клёном... Хорошо – хоть остались звёзды и пачка сигарет.

 – Ой, что-то я разоткровенничалась, – спохватилась я.

 – Ничего, – улыбнулась Аида. – По работе мне постоянно приходится иметь дело с человеческими проблемами.

 – А кем вы работаете?

 – Я психоаналитик и психотерапевт.

 Я не могла оторвать взгляда от её роскошных волос – длинных, гладких, мерцающих. Их атласный блеск завораживал. Смуглая рука изящно и небрежно лежала на руле, поблёскивая умеренно длинным французским маникюром, в нежной мочке уха звездой сверкала маленькая серьга с прозрачным, как хрусталь, камушком – почти наверняка бриллиантом. Несмотря на кажущуюся женственную хрупкость и изящество, в ней проглядывало что-то неуловимо мужское, твёрдое и спокойное. Гордая посадка головы, мягкий, но уверенный голос, прямая осанка и чёткая линия подбородка. А может, это впечатление создавал мужской аромат её духов – сдержанно-холодный, строгий. Запах элегантности.

 – Мы приехали, – объявила она между тем.

 Зелёный дракон всё ещё владел мной – оплёл своим дурманом мои пальцы, и я запуталась с дверцей – не могла с ходу сообразить, за какую ручку тянуть, чтобы её открыть.

 – Я помогу, – сказала Аида. – Сейчас.

 Она вышла, открыла дверцу и подала мне руку. Меня немного удивил этот жест, но я воспользовалась предложенной рукой: это было весьма кстати, потому что дракон всё ещё путался у меня в ногах, а растянуться при выходе из машины мне совсем не хотелось.

 Мы были за городом, на высоком берегу озера. Мои ноги ступали по прохладной траве, а над головой раскинулось звёздное небо. Перед этой красотой отступал даже дракон... В потёмках я оступилась, и меня снова подхватили стальные руки. С виду – такие нежные и слабые, а сила совсем не женская.

 – Осторожно, Алёнушка.

 Когда глаза попривыкли, я смогла рассмотреть ночной пейзаж получше. Небо было не совсем тёмным – западный его край желтовато светился; над водной гладью стлался туман, сосны молчаливо тянулись ввысь. Звёзды мерцали неярко, холодным, далёким светом... Но идиллию вскоре нарушил настырный комариный вой: их здесь летали полчища.

 – Дым их отпугнёт, – сказала Аида. – Сделаем то, ради чего сюда и приехали.

 Сигарету я вытряхнула, но зажигалка в Бермудском треугольнике моей сумочки, похоже, пропала бесследно. Аида же тем временем раскуривала изящную трубку – это показалось мне необычным и очень стильным, хотя и чуть старомодным. Затянувшись и выпустив клубочек дыма, она поднесла спичку мне.

 – Вы курите трубку? – сказала я, тоже затягиваясь. – Так непривычно такое видеть в наши дни.

 – Да, сигареты я не очень жалую, – ответила Аида. – Старая привычка.

 Она постелила на траву свою куртку, и мы уселись, глядя на звёзды и пуская струи дыма. Ночной покой озера утихомирил моего дракона, и я, кажется, начала трезветь. Не хотелось думать о плохом, Андрей с его девицей остался далеко, а рядом были только сосны, звёзды и лёгкая табачная горечь. Наваливалась усталость – такая, что и потеря дорогих туфель казалась пустяком, и даже не было сил удивляться тому факту, что я вот так, среди ночи, махнула на природу с совершенно незнакомым человеком.

 – Не думайте ни о чём, Алёна. Смотрите на звёзды и мысленно устремляйтесь к ним. Пусть ваш ум очистится от суеты.

 Наверно, эта встреча и поездка была мне нужна. Здесь, у ночного озера, наедине с природой, я действительно отрешалась от всего мелкого и недостойного. Целительная сила ночи и – не скрою – обаяние моей новой знакомой исподволь делали своё дело.

 От души зевнув, я поёжилась.

 – Вы устали? Может, отвезти вас домой? – прозвучал голос Аиды, обволакивая меня шёлковой пеленой заботливости.

 – Не хочу домой, – вздохнула я.

 – Ну, тогда посидим ещё.

 ...Проснулась я в машине – на заднем сиденье, завёрнутая в клетчатый плед. Над озером уже занялась заря, и поверхность воды тихо розовела под ещё не рассеявшейся дымкой тумана. Аиды не было видно, зато прекрасно стали видны красавицы-сосны. Кутаясь в плед, я вышла из машины и вдохнула полной грудью... Господи, как прекрасен мир! Как мелко и глупо всё, что было вчера!

 Я спустилась к воде: захотелось помыть многострадальные ноги, ступни которых стали совсем чёрными. Кромка берега у самой воды была песчаной, образовывая что-то вроде маленького пляжа, и мне подумалось, что весьма недурно было бы позагорать здесь. Одной рукой приподнимая подол, а другой придерживая плед, я вошла в воду по щиколотку. Потирая ноги друг о друга, я смывала с них не грязь, а прошлое.

 – А, вот вы где, – послышался голос Аиды. – Решили искупаться?

 Она спускалась ко мне с букетом полевых цветов и крышкой от термоса, полной земляники.

 – Доброе утро, Алёнушка.

 – Доброе, – улыбнулась я. – Нет, купаться не буду, только ноги помою немножко.

 – Кстати, а где ваша обувь? – спросила она, протягивая мне цветы и землянику.

 – Ой, это мне? – удивилась я. – Спасибо... Туфли там, на улице остались. Я их забыла, когда от того урода убегала. Главпочтамт ему среди ночи понадобился, видите ли... Эх, хорошие были туфельки, и стоили недёшево.

 – Может, они ещё там? Давайте вернёмся, посмотрим.

 Я вздохнула.

 – Навряд ли... Вы забыли, где мы живём? У нас всё тащат, что плохо лежит.

 – Час ещё ранний, может, не успели умыкнуть, – улыбнулась Аида. – Так, держитесь-ка...

 Не успела я ойкнуть, как очутилась у неё на руках, едва не просыпав ягоды. Она держала меня легко, словно я ничего не весила.

 – Ой, зачем вы? Тяжело же!

 Аида с лёгкой улыбкой ответила:

 – Чтоб вам снова не пачкать ножки, позвольте вас отнести к машине.

 Я поражалась той силе, которая скрывалась за её внешне хрупким сложением. Ростом Аида была не намного выше меня, да и весила вряд ли больше, а вот поди-ка – несла меня, как ребёнка, наверх по крутому берегу.

 – Ну, ни фига себе, – только и смогла я сказать, когда она бережно усадила меня в машину.

 Аида как будто даже не запыхалась. Теперь, разглядев её при свете утра, я нашла её фантастически красивой – одни волосы чего стоили, да и черты лица не подкачали. Только цвета глаз я не могла разобрать за желтовато-коричневыми стёклами дымчатых очков. Узкие джинсы облегали её стройные ноги, позволяя оценить редкую гармоничность и изящество их сложения, а двигалась она пластично, уверенно и с достоинством. В то же время в вырезе ноздрей её аристократически правильного носа было что-то немного хищное.

 По дороге я задумчиво клала в рот ягодку за ягодкой и не заметила, как всё съела. Когда мы приехали на место моего ночного приключения, я и не надеялась найти туфли, но – о чудо! – они до сих пор стояли там. Я радостно рассмеялась.

 – Ну надо же! Их никто не тронул, поразительно.

 – Просто никого ещё нет, – сказала Аида, обводя взглядом пустую сонную улицу. – Вам повезло.

 – Да уж, везение редкостное, – усмехнулась я, всовывая ноги в туфли и морщась при этом. Босиком было свободнее и легче, а теперь – снова эти колодки с каблучищами. Я с завистью посмотрела на мягкие мокасины Аиды из коричневой замши: вот уж удобно должно было быть в них!

 Повисла пауза. Я разглядывала плавные, респектабельные очертания машины Аиды – золотисто-коричневого «Майбаха», в стёклах которого отражалась пустая улица и рассвет над городом, и не знала, как быть дальше, какие найти слова. Отчего-то стало грустно до слёз.