Последний год в Хогвартсе (СИ)

— Маркус?

— Эбби, — тихо выдохнул Кейн и сделал несколько шагов навстречу, поднимая руки, а потом сразу же опустил их, встречаясь с надменных взглядом карих глаз. — Мне нужно тебя предупредить.

Она отвернулась от него и встала вполоборота так, что лунный свет, лившийся в распахнутое настежь окно, переливался на ее бледной коже:

— Я слушаю.

— Эбби, ты, надеюсь, слышала о том, что кто-то продолжает дело Волан-де…

— Я знаю, — сухо оборвала его женщина и устало прикрыла глаза. — Как знаю и то, что мой муж к этому причастен.

— Нет, Джейк не делал этого, — едва слышно произнёс Кейн. — На него наложили Империус, под действием которого он совершил убийство Фрэнка и Эммы Блейк.

— Но он его совершил, — тихо сказала Эбби и слепо уставилась на мужчину.

— Он защищал вас. Тебя и Кларк.

— От кого?! — женщина вдруг резко развернулась. — От кого нас нужно защищать?! — ее голос, срываясь, почти перешёл на крик.

Сердце Кейна сжалось, когда он увидел, как мелко дрожат ее пальцы, как она пытается сдержать слезы, как безнадёжно смотрит на ночное небо.

— Джаха, — одними губами вымолвил мужчина. — Он хочет стать Министром магии, после этого уничтожить всех маглорожденных без исключения, а для волшебников-полукровок построить специальные изолированные тюрьмы. Он хочет лишь одного, чтобы миром магии правили только чистокровные.

Эбби побледнела и приложила холодную ладонь к горячим щекам, неверяще качая головой:

— Это абсурд! Если ты об этом знаешь, почему просто не сошлёшь Джаху в Азкабан!

— Слишком мало доказательств, — упавшим голосом произнёс Маркус.

— И вы до сих пор не нашли Джейка? — она посмотрела на Кейна, в надежде отыскать ответ. — Он недавно вернулся… Рваная мантия, по всему телу огромные синяки и кровоподтеки, будто его все это время жестоко пытали… А теперь мой муж исчез снова.

Она откинула голову назад и тяжело вздохнула.

— Эбби, мы делаем все возможное, чтобы найти Джейка и обвинить Телониуса, — Кейн подошёл к женщине и осторожно коснулся её руки, которую она так и не убрала от пылающей щеки. Гриффин посмотрела ему прямо в глаза. — Я люблю тебя, и сделаю все ради…

— Довольно, Маркус, — Эбби вдруг грубо оттолкнула его и быстро отошла к окну, оперевшись на подоконник и вдыхая осенний холодный воздух. — Не нужно.

Она не видела, как Кейн тихо направился к камину, располагавшимся посредине гостиной. Мужчина достал горсть летучего пороха, бросил в огонь, и растворился в зелёных клубах волшебного дыма и ярких искрах.

— Маркус! — Эбби повернулась, но было уже поздно.

Мужчина исчез.

***

Блейк плюхнулся на свободное место рядом с Мёрфи и взъерошил свои волосы, попутно поправляя рубашку. Всю ночь он не могу уснуть и только ворочался в кровати, терзая себя мыслями о том, что произошло.

С одной стороны ему безумно хотелось все это забыть, как страшный сон, а с другой…

А с другой, блять, только одно воспоминание об её искусанных почти до крови им губах заставляло внутри все загораться адским пламенем. И он не мог с этим ничего сделать.

Влажная трава кусала Беллами за пальцы. Несильный порыв осеннего ветра подхватил сухие листья, закружив их в каком-то странном танце. Потом вдруг он бросил листья и, встрепенувшись, принялся трепать белокурые волосы девушки, находившейся под старым деревом на берегу Чёрного озера.

Кларк с ужасом обхватила себя за плечи и затравленно посмотрела на Беллами, который сидел прямо перед ней.

— Что это было? — наконец разорвал эту дико давящую на уши тишину Блейк.

Гриффин зашевелилась и тяжело вздохнула, прикрыв глаза:

— Я не знаю.

От его голоса бешено колотилось сердце.

Кларк закусила губу, а потом набрала побольше воздуха в лёгкие и сказала:

— Но хочу это забыть, потому что знаю, что ты меня ненавидишь.

Что-то рванулось внутри Беллами, от чего он резко тряхнул головой, а потом коротко кивнул:

— Я тебя ненавижу. Считай, что просто воспользовался положением пьяной шлюхи.

Кларк громко сглотнула и быстро отвернулась, спрятав лицо в мягкой ткани чёрной мантии.

Блейк сжал кулаки. Ему казалось, что сказать эти слова будет намного проще.

Намного проще.

Он ведь часто так делал с другими девушками, которые любили выпить и потом лезли к нему целоваться.

И это был именно такой случай.

Именно такой?

Беллами громко фыркнул, прерывая этот глупый разговор с самим собой и поднялся на ноги, отряхиваясь.

Бросил последний взгляд на девушку и, развернувшись, направился прямо в замок.

— Ненавижу тебя, — тихо прошептала Кларк в горячие, мокрые от нахлынувших слез, ладони. — Ненавижу тебя, слышишь! — крикнула она уже громче и попыталась встать, но приличное количество алкоголя взяло вверх, и Гриффин повалилась на спину, рыдая.

Жалкая. Жалкая. Маленькая девочка Кларк.

Он попался ей на глаза утром в Большом зале. Сидел за столом Гриффиндора и что-то рассказывал своему другу. На секунду Кларк показалось, что это не Блейк, но потом он обернулся, и девушка быстро отвела взгляд, уставившись в свою пустую тарелку.

Что они вчера сделали?

Что она вчера сделала?

Огневиски стёрло из памяти почти все, оставив только вкус его губ, смешанный с ментоловым дымом и несколькими каплями алкоголя. Поэтому когда Кларк еле добралась глубокой ночью до подземелий, то вдруг неожиданно замерла на месте.

Уэллс.

Она убежала от него, а потом, напившись, бросилась целовать Беллами Блейка.

Чертова шлюха, Гриффин.

На цыпочках она скользнула в гостиную Слизерина и сразу же столкнулась с Кристианом Эйвери, который как ни в чем не бывало сидел на мягком кожаном диване и, сложив руки на груди, наблюдал за вспыхивающим огнём в камине. Он заметил её, ледяные глаза полностью осмотрели жалкую фигурку с растрёпанными волосами.

— Где шлялась, Гриффин? — ядовито усмехнулся слизеринец.

— Тебе какая разница, — тихо прошипела Кларк и одернула слегка задравшуюся школьную юбку.

— Мне никакой, а вот Уэллсу было бы интересно, — качнул головой Кристиан и взмахнул волшебной палочкой, заставляя огонь в камине выплюнуть сноп искр. — Но его здесь, к моему сожалению, нет. Отец забрал Джаху два часа назад на несколько дней. Сказал, что у них есть важные дела, — Эйвери поджал губы и пожал плечами. — И ещё, Уэллс попросил присмотреть за тобой.

Кларк молча стояла перед ним и рвано дышала. Глаза помутились, она едва стояла на ногах, поэтому пришлось опереться на кресло.

— Ты пила? — Кристиан вопросительно вскинул брови.

— Нет, — она выдохнула, и Эйвери поморщился.

— Знаешь, солнце, врать не хорошо, тем более своим друзьям, — слизеринец слегка приподнял уголки губ.

— Ты мне не друг, — вдруг сказала Кларк и пошатнулась, чуть не свалившись прямо здесь, в гостиной, на мягкий ковёр. — И я не обязана перед тобой отчитываться, — заплетающимся языком произнесла девушка и закатила глаза. — Все, хочу спать. Доброй ночи.

Чтобы ты сдох.

— Доброй, Кларк.

Девушка смахнула рукой с лица волосы и направилась в свою комнату.

Сейчас же Кларк сидела рядом с Эвелин, слушая её болтовню о каком-то парне, о ссоре с Полом и о том, в каком платье она пойдёт на свидание:

— Знаешь, мне кажется, что лучше выбрать голубое, что скажешь, Гриффин? Эй, Кларк?

Девушка почувствовала, как кто-то сильно сжал её руку и сильно тряхнул.

— А… Что? Да, конечно, Эвелин, платье, — Кларк улыбнулась, подперев щеку свободной рукой. — Думаю, голубое тебе подойдёт, — Гриффин посмотрела на другую сторону стола, где сидел Кристиан, который, видимо, ощутив взгляд девушки, повернулся.

Эйвери не спускал с неё глаз. Делал так, как сказал Джаха.

Чертов урод!

— Так, Эйвери, скоро начнутся занятий, мне нужно ещё сбегать за учебником для зельеварения, — Гриффин посмотрела на часы и быстро встала из-за стола.

— Ты даже ничего не поела, — попыталась возмутиться слизеринка, но Кларк уже выбегала в этот момент из Большого зала.