Наследие (СИ)

Фиалка посмотрела на отца и поманила его за собой.

— Можно? — все-таки спросил даархара, заметив пристальный взгляд зятя.

— Пф, — фыркнул тот.

Вскоре черный дракон взмыл над островом. Он облетел его по кругу, а после задрал голову и протяжно заревел. Воздух отозвался порыв ветра, море взбугрилось жадными волнами, и земля задрожала. Дракон заревел вновь, и его седоки крепко вцепились в пластины гребня, когда три стихии, объединив свои силы, закружили вокруг черного исполина. Он снова издал протяжный громоподобный рев, и вся мощь, собранная хранителем, обрушилась на одинокий Драконий остров. Скала задрожала, пошла трещинами и с оглушительным грохотом обрушилась в море. Врата исчезли в морской пучине, навсегда уничтожая попытки нового прорыва. Эра страха перед Виллианами закончилась.

— И канули они в Бездну, — прошептала Виалин, вспоминая слова из учения жрецов, и вдруг рассмеялась, наконец, поверив в то, что все закончилось.

Исчезла скала, прятавшая врата, улеглись стихии, и дракон плавно развернулся, спеша вернуться домой. И когда он опустился во дворе своего замка, издав торжествующий рев, драконы ответили ему, а после склонили головы, навсегда признавая сильнейшего из них своим вожаком.

Эпилог

Солнечные лучи золотили землю, согревали благодатным теплом. Изумрудные травы, ласкающие глаз своей сочной шелковистостью тянулись вверх, нежась в добром свете, который дарует сама жизнь. Легкий шаловливый ветер спешил куда-то, задевая мимоходом кроны деревьев, путался в ветках, играл листвой и мчался дальше. Воздух наполняло щебетание пичуг, жужжание пчел, людские голоса. В далеком небе, затопленном чистейшей синевой, неспешно плыли белоснежные облака, летали птицы, ближе к земле деловито роилась мошкара. Мир радовался, мир дышал полной грудью, мир жил…

По огромному пшеничному полю скользила тень, распластавшая крылья по воздуху. Она скользила по желтеющим колосьям, перебиралась на зеленые шапки густого леса, ныряла в овраг и снова мчалась по сочному лугу, благоухающими травами и цветами. Случайные прохожие задирали головы, приставляли ладони к глазам и следили взглядами за полетом черного дракона.

Он летел величаво, не разгоняясь, чутко прислушиваясь к всаднице, сидевшей на его спине, время от времени оборачиваясь и проверяя, не скинула ли она капюшон с головы, крепко ли держится за пластины гребня. И если видел, что женщина летит с непокрытой головой, позволяя ветру играть со своими волосами, раскинув руки, забыв об осторожности, дракон начинал ворчать, и всадница отвечала ему звонким счастливым смехом, восклицая:

— Рик, не будь злой нянькой. Мне так чудесно!

— Пф, — отвечал великан. — Ар-рф.

— Не ворчи, грозный дракон, — она улыбалась, нежно поглаживая черную чешую. — Я тебя не боюсь. Совсем не боюсь, ни капельки… Но люблю больше жизни.

Дракон умиротворенно вздыхал, одаривая всадницу пронзительным взглядом янтарных глаз, но неумолимо произносил?

— Фр-р.

Женщина показывала ему язык, снова натягивала капюшон, стягивала его, чтобы защититься от ветра, крепко бралась за гребень, и как только великан отворачивал голову, она через некоторое время снова разоблачалась и раскидывала руки, ловя воздушные потоки. А когда внизу показалась столица, дракон опустился ниже, пролетел над городской стеной, и женщина крикнула стражам:

— Доложите во дворец, что прибыл лорд-аниторн Побережья Риктор из рода Илейни!

— А где он сам?! — крикнул вслед изумленный страж, и всадница весело ответил:

— Перед вами!

Стражники переглянулись, и один из них, почесав в затылке, спросил товарища:

— Мне показалось, или на шее дракона была повязана накидка цветов рода Илейни?

— Что-то было такое, — пожал плечами второй воин. — Мало ли что там для своих летунов драконоправы придумали еще. Но лорд-то где?! Только баба какая-то на спине дракона сидела.

— Все равно скажи магу, — отмахнулся первый.

Дракон промчался над городом, достиг королевского дворца и заложил широкий круг, начиная спускаться вниз. Дворцовая стража следила за ним, приложив ладони к глазам. Летун был им знаком, но только вместо того, кто должен был восседать на великане, они увидели женщину, чьи волосы могли поспорить в своей яркости с огнем. И как только дракон опустился на площадь перед дворцом, он припал брюхом к земле, и женщина легко скользнула вниз.

Всадница с интересом огляделась и, заметив венценосца, спускавшегося по ступеням парадной лестницы, склонилась в приветственном поклоне. Король остановился и нахмурился, рассматривая дракона и красноволосую женщину. Она распрямилась и посмотрела на великана. Тот фыркнул, выпустив из ноздрей две струйки сизого дыма, и…

Дружный вздох прокатился порывом легкого ветерка над дворцовой площадью, когда дракон, издав рев, опустил голову, и тело его начало уменьшаться. Исчез хвост, истаяли крылья, чешуя побледнела и истончилась, превращаясь в человеческую кожу, пластины гребня будто втянулись в позвоночник, и плащ, повязанный на шею летуну, мягко опустился на человеческие плечи, скрыв его наготу. Темно-каштановые волосы рассыпались поверх плаща, и мужчина распрямился, открывая королю, его свите и страже знакомый облик аниторна Побережья.

Красноволосая незнакомка необычайной красоты, заботливо, даже как-то по простому, поправила на лорде Илейни плащ, сдула невидимую пылинку и вложила пальцы в протянутую сквозь прорезь в плаще ладонь. Они приблизились к ошеломленному венценосцу, и аниторн склонился:

— Милости Богов, государь.

— Р-рик-ик? — запинаясь, протянул монарх и мотнул головой, словно пытался отогнать видение.

— Ваш преданный слуга, государь, — чуть насмешливо ответил лорд Илейни. — Позвольте представить вам мою супругу, — он указал на свою спутницу. — Леди Виалин Илейни, в девичестве Верд.

— С… супруга, ага, — сглотнув, кивнул Ледагард. Он перевел взгляд на Фиалку, рассеяно произнес: — Красивая леди… — И воскликнул, будто очнувшись: — Рик, ты — дракон! За какой Бездной ты дракон?! Ущипните же меня кто-нибудь! Ай!

Государь возмущенно уставился на леди Илейни, скромно потупившую взор.

— Вы приказали, Ваше Величество, — сказала она.

— Какая исполнительность, — ядовито фыркнул Ледагард и потер руку, что-то ворча себе под нос. — Однако не сон. За мной.

Король развернулся на каблуках и быстро взбежал по ступеням, чета Илейни степенно последовала за ним. И пусть под плащом аниторна ничего не скрывалось, кроме самого аниторна, и ноги его были босы, а у его супруги от полета растрепались волосы, и платье ее было лишено лоска, но отчего-то ни у кого на устах не мелькнуло даже легкой усмешки. Придворные расступались перед лордом и леди Илейни, поворачивали вслед голову и молча взирали на их переплетенный пальцы, являвшиеся вызовом этикету. На то, как аниторн поворачивал голову и с нежностью смотрел на свою жену, и она отвечала ему любящим взглядом. И казалось, что для этих двоих мир сузился настолько, что никому более в нем не осталось места.

— В мой кабинет, — бросил Ледагард, не оборачиваясь.

Он ушел вперед, но вдруг обернулся и воскликнул:

— Почему ты не сказал мне, что ты теперь дракон?! И давно ли ты дракон? И почему ты похож на своего Гора? Рик, Бездна тебя задери, я гневаюсь!

— На то, что я дракон, государь? — изломил бровь аниторн.

— На то, что я обо всем узнаю вместе с остальными, — сварливо ответил Его Величество. — Я должен был стоять, с превосходством и насмешкой глядя на невеж, раскрывших рты, но я сам стоял, как дурак, разверзши свой королевский рот, как… как какой-нибудь крестьянин! Пожри тебя Виллианы, Рик! Твоя жена меня ущипнула!

— Всего лишь старалась быть прилежной поданной и исполнять пожелания своего короля по первому его требованию, — скрыв иронию, произнес лорд-дракон. — К Бездне, государь, если бы Виалин не оказалась расторопней меня, я бы сам с превеликой радостью, ущипнул вас!