Ревность (ЛП)

Теплые духи и пряности. Запах ярости, похожий на шелк и ботинки на высоких каблуках с крошечными жеманными кнопками по бокам. Длинные волосы и порочный смешок.

Какого чёрта она здесь делает?

Грейвс что-то пробормотал, как будто у него был дурной сон. Тишина становилась более интенсивной, и ручка двери покачнулась.

О, вы думаете, что я слишком тупая, чтобы закрыть свою дверь? Но я ужасно дрожала. У нее могла быть совершенно веская причина, чтобы прийти сюда и стучать. У неё действительно могла быть причина.

Господи. Сейчас я даже сомневалась в «даре» — этого никогда не происходило прежде. Бабушка спасла бы меня — вбила бы в голову — образно, конечно же; она никогда не била меня. Одного свирепого взгляда было бы достаточно.

Прекрати колебаться насчёт бабушки и придумай, что будешь делать дальше!

Но у меня не получалось. Дверь была заперта и закрыта на засов, и я не хотела делать что-либо еще. Я просто хотела сесть на корточки и спрятаться. В качестве долговременной стратегии — это действительно отстой. Но для краткосрочной — например, в течение нескольких минут, поскольку последнее медовое свечение заката заполнило окно и превратило сад в туман — это выглядело довольно неплохо.

Защита успокоилась. Тонкие синие линии вернулись к своему нормальному состоянию, приняв форму цепи — как в том старом кино о парне, пойманном в ловушку в компьютерной игре — со сложной системой узлов, похожих на кельтские. Бабушка учила меня делать их быстро, удерживая двери и окна. Я надела носки, проверяя пол на скрип, и на этот раз была рада толстому ковру.

Послышалось тревожное шипение. Защитные линии немного потускнели, а потом снова стали синего цвета. Чем ближе я подходила к двери, скользя так, как меня учил папа, распределяя свой вес равномерно по половицам, тем светлее они становились. Нетерпение прокрадывалось в защите, и на вкус было как сожженный изоляционный материал. Я сгримасничала и высунула язык прежде, чем подумала.

Дверь немного отскочила, защита вспыхнула, я ничего не понимала, пока не послышался щелчок, точно такой же, как когда захлопывается мышеловка. Я даже увидела мышеловку у себя в голове и подскочила, когда сработала пружина, а мышь, живая, уже далеко неслась, но без своего кусочка сыра.

Послышался быстрый, легкий стук шагов в коридоре снаружи. Грейвс что-то пробормотал и беспокойно покрутился. Я поняла, что пот выступил на пояснице, в подмышках, и вдоль лба. Головная боль усиливалась, превращаясь в стальные ободки вокруг висков.

Я медленно выдохнула. Опустила складной нож. Он был ужасен в качестве единственного оружия. В качестве утешающей вещи, он тоже был ужасен.

Снова послышались шаги. Более тяжёлые, но столь же быстрые. Дампиры кажутся изящными даже во время бега. Я удивлялась, как им это удается, и следила за защитными линиями.

Они больше не искрились. Только продолжали гудеть.

— Дрю! — это был Бенжамин, и он шел прямо по коридору. — Миледи! Дрю!

Я засунула складной нож в карман и дрожащими, потными руками открыла засов. Сбросила замки, поскольку Грейвс проснулся и позади меня снова ругался, в окнах темнело, когда солнце садилось за горизонт. Я резко открыла дверь и выскочила в коридор, едва не задев Леона, который остановился и уставился на меня сквозь свои запутанные волосы мышиного цвета. Он выглядел так, будто только что проснулся, но его военные ботинки были зашнурованы, а этот процесс занимает определённое время.

— Какого чёрта происходит? — прорычал он.

— Я не знаю! — зарычала я в ответ. — Бенжамин пошёл туда... — указала я, но робкий парень-дампир уже ушел, двигаясь с жуткой, заикающейся скоростью, которая находилась на грани исчезновения, потому что глаза не могли отследить её.

— Она здесь! — закричал Леон. — Бенжамин! Черт возьми, она здесь!

Появились два блондина. Они не походили на близнецов, но так как оба носили черные футболки и джинсы, было трудно говорить что-либо о них по отдельности. Один из них был в носках без ботинок, другой нес Вальтера ППК

[10]

, направив его на пол, поскольку глаза блондина осматривали все вокруг. Я схватилась за дверной косяк и не спускала глаз с него, в то время как тот, в носках, прошел мимо меня, стал по-военному прямо, и прислонился к стене коридора с правой стороны двери.

Охраняя меня. Это была неплохая идея, и я чувствовала себя более комфортно, чем следовало бы.

— С тобой всё хорошо? — спросил меня блондин с оружием. Томас, я вспомнила его имя с выворачивающим умственным усилием, которое я обычно связываю только с более высоким уровнем уроков математики. То есть я могу вести чековую книжку, рассчитывать чаевые от налога с продаж в шестнадцати государствах и проверять боеприпасы. Вычисления? Забудьте это.

Я кивнула. Леон появился в конце коридора, тряся головой. Прямо позади него крался Бенжамин. Он поднял глаза вверх, увидел меня и замертво остановился в течение нескольких секунд.

Следующее, что я осознала, это то, что он стоял прямо перед дверью.

— Ты была здесь? Ты всё время была здесь?

Ненавижу, когда они исчезают в мгновении ока. Я почти вздрогнула.

— Эээ, да, — я не могла даже сказать это, как будто он был идиотом или кем-либо ещё. Я была слишком напугана. — Я заперла дверь. Но я... слышала что-то.

— Ты должна была спать, неужели это так сложно? — простонал Грейвс из кровати. — Господи, что происходит?

— Это плохо, — пробормотал Леон, разрушая тишину, опустил свой взгляд на носки Блондина №1.

Чёрт возьми, почему я не могу запомнить их имена? Томас и кто-то ещё. Кто-то, чьё имя, наверное, начинается на Д?

— Что ты слышала? — Бенжамин твердо встал на ноги, обутые в кроссовки, и наклонился вперед, как рвущийся с поводка терьер. — Дрю?

Джорж. Я вспомнила имя и, как ни странно, почувствовала себя лучше. Как будто я совершила что-то невероятное.

— Кто-то постучал. Но я чувствовала, что что-то было не так. Мне не хотелось открывать дверь, — замечательно. Теперь он подумает, что я упрямое дитя или что-то типа того.

Тогда позволю ему так думать. Что все же делала Анна? Почему защита подействовала на неё и не подействовала на парней?

Потому что она замышляла что-то плохое, Дрю. И если бы ты не была так занята, пытаясь объяснить это, ты бы уже выяснила, что она замышляет.

Удивительно, Бенжамин посмотрел через плечо на Леона. Они перекидывались Многозначительными Взглядами, которые я привыкла видеть среди взрослых. Тогда темноволосый дампир встряхнул свою чёлкой в стиле эмо-бой, и обратил своё внимание ко мне.

— Очень хорошо, — как будто хвалил меня за ответ на контрольной работе. — Не открывай свою дверь, если ты не уверена в том, что знаешь того, кто за ней. Ты должна доверять своим инстинктам в этом случае. И мы осведомим охрану вместо...

— Что ты видела? — спросил последний из них. Я бы тоже хотела это узнать.

— Я думал... — он потряс головой. — Я не знаю. Я думал ты пошла в зал, чтобы снова навестить Сломленного. Я слышал, что светоча может сделать это — уйти не попрощавшись. Должно быть... тяжело, когда кто-то всегда и везде следует за тобой.

Парень, ты даже не знаешь и половины. Я пожала плечами. Все же лучше это, чем смерть от кровососа.

Конечно, при условии, что я могла доверять тому, кто охранял меня. Огромная проблема!

— Какого чёрта происходит? — поинтересовался Грейвс.

— У меня нет с этим проблем, — сказала я Бенжамину. — Меня не проведешь, — если только один из вас не предатель и не пытается убить меня. Я не сказала это, но также не прекращала наблюдать за парнем с Вальтером. Он пристально смотрел в другую сторону коридора, его спина прислонена к стене — это Правило Номер Один, когда вы держите оружие — каждый раз вы удостоверяетесь, что знаете, куда оно направлено.

— Хорошо, — Бенжамин сказал это с облегчением. — Это действительно хорошо. Мне показалось, что ты побежала по коридору. Но это не могла быть ты, поскольку ты находилась здесь. Может, это был любопытный искатель или кто-то ещё, — он бросил на меня многозначительный взгляд, как если бы предполагалось, что я могла помочь ему.