Дом для изгоев (СИ)

- Именно! – многозначительно подняла указательный палец Милите. – Таринети наверняка поняла, в чём корень проблем нашего общества, но при Харрате она не могла разрешить их. Суонну устраивало всё. Вот Таринети сначала и развлекалась со скуки, отчаянно интригуя, вошла в ближний круг Харрате, может надеялась, что ей удастся пробить разрешение на исследования… Не удалось.

- И тогда она решила поддержать кандидатку с более прогрессивными взглядами, - кивнул я.

- Именно! – усмехнулась Милите. – Думаю, что Ливви не откажет Таринети, поскольку, в отличие от Харрате, явно осознаёт проблему. Но когда проблема будет разрешена… Таринети вновь заскучает. А её скука опасна для власть предержащих, думаю, ты это уже понял…

- Думаю, что проблему разумности самцов быстро не разрешить, - отозвался я. – На это уйдёт не один десяток лет. Да тут целой жизни не хватит! А за это время Ливви сама отрастит зубы и когти и сможет осадить Таринети, если та будет слишком уж… зарываться.

- Ты интересно рассуждаешь, Миро… - улыбнулась Милите. – А я тут раздумывала, стоит ли идти под крыло к Таринети, если она решит заняться исследованиями… Теперь думаю, что стоит.

- А как же… малыши? – спросил я. – Они в вас нуждаются, возможно, только ваше доброжелательное отношение помогает им справиться с последствиями моральных травм. Вы их покинете?

- Нет, - отозвалась Милите. – Мои наблюдения уникальны, я постараюсь продолжить их. Да и бросать малышей жалко, привязалась я к ним. Так что буду совмещать. К тому же я постараюсь обучить ассистентку, есть у меня на примете одна хорошая девочка…

Я кивнул, показывая, что принял к сведению её слова, и подумал, что совсем заболтался. Меня вновь потянуло со страшной силой – туда, за маленькую незаметную дверь. Да что ж такое творится-то?

- Извините, Милите, но мне всё-таки хотелось бы… - начал я.

- Да, понимаю, понимаю… - ответила женщина. – Иди уже к тому, кого ты так жаждешь видеть. Кстати, скоро сюда придёт Обслуга – заниматься уборкой. Потом будет ужин. На глаза прислуге не попадайся, они туповатые, но любопытные. А уж какие сплетни распускают… ммм… закачаешься… Если они тебя застукают – изобрази, что сам туда забрался, хорошо? Вообще-то здоровых самцов не положено пускать в изолятор. Но я чувствую, что для тебя это действительно важно.

Милите быстрыми шагами подошла к двери, провела по ней рукой, и та медленно отъехала в сторону. Женщина вошла внутрь и поманила меня:

- Заходи, Миро, заходи. Но малыши, кажется, ещё спят.

Я вошёл. Комнатка была небольшая… ну, по сравнению с остальными помещениями гарема, но в неё вполне поместились и четыре ложа с высокими бортиками, и стол со стулом, и стоящие у изголовья каждой кровати странные прямоугольные блоки, оснащённые каким-то шкалами и мигающими разноцветными лампочками. Три из четырёх лож были заняты – там находились спящие, те самые парни, которых я видел в комнате Харрате. Одним из них был тот светловолосый парнишка… и я почувствовал лёгкое покалывание. Артефакт подсказывал мне, что я не ошибся – это и есть нужный мне изгой. Покалывание было таким сильным, что я невольно схватился за руку.

- Миро, что с тобой? – удивилась Милите. И тут до меня дошло, что казалось странным. Хотя я до сих пор не обзавёлся одеждой, ни одна из женщин этого мира в упор не видела моих артефактов. Но рассказывать о них даже Милите я не имел ни малейшего желания, поэтому бодренько ответил:

- Ничего страшного, пальцы свело. У меня такое бывает… иногда.

Милите недоверчиво кивнула, но удовлетворилась моим объяснением.

- Они спят, Миро, - сказала она. – Может быть, тебе стоит поесть, отдохнуть и прийти позже?

Предложение было здравое, но нечто внутри просто вопило, что стоит остаться, и я попросил:

- Милите, можно я побуду здесь немного? Обещаю ничего не трогать…

Милите заколебалась, но, не найдя в моей просьбе ничего криминального, ответила:

- Да, пожалуй. Только не трогай приборы, хорошо? А если устанешь – можешь поспать здесь, одно ложе не занято. А я загляну позже.

Я кивнул, и Милите ушла. Наконец-то!

Я торопливо подошёл к светловолосому. Казалось, он спал, глаза были закрыты, дыхание ровное и глубокое, все мышцы расслаблены. Ну, и чего я хочу? Почему меня так к нему тянет?

Я поднял руку, осторожно дотронулся до лба светловолосого, провёл рукой… и чуть не подпрыгнул от испуга… Светловолосый открыл глаза и ломким юношеским голосом с удивительно знакомыми интонациями прошептал:

- Мирон… Слава Богу… А я заждался уже…

========== Глава 21. Из жизни драконов. Часть первая ==========

Я поднял руку, осторожно дотронулся до лба светловолосого, провёл рукой… и чуть не подпрыгнул от испуга… Светловолосый открыл глаза и ломким юношеским голосом с удивительно знакомыми интонациями прошептал:

- Мирон… Слава Богу… А я заждался уже…

Я завис. Неужели… да нет, этого не может быть, потому что не может быть никогда. Этот человек умер, я сам его хоронил. Но тогда откуда эти знакомые ехидные интонации, эта ирония в голосе? И он назвал меня Мироном… В прошлой жизни меня так звали немногие, а здешние почему-то не произносят букву «н» в окончании. Я для них Миро…

С другой стороны… я же тоже умер… там, в своём мире… И тоже выгляжу далеко не так, как когда-то… Почему бы такой фокус не получился и у него? Но если я изменился, то как он меня узнал?

Светловолосый медленно поднял руку, знакомым жестом потёр переносицу… и ехидно поинтересовался:

- Что, Горбунок, в голове не укладывается? Я это, я.

- Ско… Скокарь? – неверяще произнёс я. – Как ты здесь…

- Долгая история, - поморщился светленький, оказавшийся Скокарем. – Не волнуйся, всё расскажу… Лоханулся я, Горбунок, ох, лоханулся… По-крупному. Ничего, мы ещё своё возьмём, только из этого гнусного мира надо удирать. Когти рвать надо, Горбунок, и чем быстрее, тем лучше…

Я с сочувствием посмотрел на бывшего наставника:

- Да, натерпелся ты здесь… Только как ты меня узнал, Зиновий Алексеич? Я ж вроде тоже изменился…

- Да всё просто, - поморщился Скокарь. – Мне было предсказано, что с твоим появлением я смогу взять под контроль это тело и обрету способность говорить. А до этого я здесь просто как в клетке сидел, со стороны на всё здешнее безобразие любовался и ничегошеньки поделать не мог, думал, с ума сойду, только то, что ты должен появиться, меня и поддерживало. И ещё кое-что… Но об этом позже. Так что спасибо тебе, Горбунок, преогромное, от всей души, больше я этой чокнутой бабе не дамся.

- Это ты про Харрате? – спросил я.

- Про неё… - поморщился Скокарь. – Ох, и сука бессердечная, ты даже не представляешь, какая сука. Здешние мужики – они ж как котята бессмысленные, их обижать – западло… А эта… Хорошо, хоть медичка здешняя меня лечила, а то бы точно концы отдал. Хорошая баба эта Милите, с котятами этими вошкается, всё пытается мозги у них включить… Только это, по-моему, совсем голый вассер*, у них кукушка давно и прочно в дальний полёт отправилась.

Он только рукой махнул и сплюнул, цыкнув зубом.

Я вздохнул и сказал:

- Только не вздумай ей показывать, что ты резко поумнел.

- Это ещё почему? – удивился Скокарь. – Пусть порадуется, что у неё хоть что-то получилось.

- Скокарь, ты идиот? – не выдержал я. – Слишком долго в этом теле пробыл? Про меня-то мои временные союзники знают, что я из другого мира, и то генетический материал просят. А твоё-то тело насквозь местное…

- И что? – удивился Скокарь.

- А то! – отрезал я. – Местные сейчас очень сильно озабочены, чтобы мужчинам разум вернуть. А ты весь из себя такой умный… Запрут в лаборатории и размножаться заставят. Хочешь?

Скокарь аж с лица сбледнул:

- Да ни за что! Что-то мне после всех здешних приключений на баб не тянет от слова «совсем». На фиг, на фиг… Пусть я лучше дураком побегаю. Целее буду.