Чары

Он посмотрел в окно, за которым раскинулся живописный вид. Немного помолчав, Джеймисон продолжил:

— Тогда весь наш мир обратится в ничто. Лорел не сразу обрела голос.

— Вы говорите о троллях. О Барнсе.

Она не произносила это имя вслух с декабря, хотя мысль об отвратительном тролле все время таилась где-то в уголке сознания. После событий прошлой осени Лорел пугалась собственной тени.

Джеймисон внимательно посмотрел на нее светло-голубыми глазами, оттенок которых совпадал с едва заметной полоской у корней седых волос.

— Я думаю, нам обоим ясно, что Варне действовал не один.

— Значит, ему помогают? Но кто? И зачем?

— Непонятно. Пока известно лишь то, что он жив и готовит новый удар.

— Теперь Барнсу от меня мало проку. Землю я не продам, — возразила Лорел.

Джеймисон печально улыбнулся.

— Увы, все не так просто. Он может попытаться выяснить через тебя, где находятся врата.

— А для чего Барнсу я? Не проще ли ему прийти со своей бандой и проверить каждое дерево в лесу?

— Предположим. Однако не стоит забывать о мастерстве стражей, магии Зимних фей и силе самих врат. Чтобы разрушить портал, потребуется огромная мощь. Барнс сможет уничтожить врата, только если точно узнает, где они находятся.

— Я не скажу ему, где врата! — пылко отозвалась Лорел.

— Знаю. Более того, Барнс это подозревает и намерен тебе отомстить. Ни у одного другого создания на свете чувство мести не развито так сильно, как у троллей. Жажда возмездия — их основная жизненная потребность. Поэтому я уверен, что он с тобой еще поквитается.

— Так чего же он тянет столько времени? Он упустил массу возможностей. Прошло больше полугода. Наверное, он все-таки умер.

Джеймисон покачал головой.

— Ты когда-нибудь наблюдала за венериной мухоловкой?

Лорел подавила смешок, вспомнив их с Дэвидом прошлогодний разговор о мухоловках.

— Да. Она росла у нас дома, когда я была еще маленькая.

— А ты никогда не задумывалась, как это растение умудряется ловить мух? — поинтересовался фей. — Муха летает быстро, на малейшую угрозу реагирует моментально. По идее, все мухоловки должны умирать с голоду. А они не умирают. Почему?

Лорел пожала плечами.

— Потому что они умеют выжидать, — ответил Джеймисон. — Растение не двигается и выглядит совершенно безобидным. Только когда потерявшая бдительность муха заползет в самое сердце ловушки, мухоловка захлопывается. Тролли тоже терпеливы. Барнс будет действовать наверняка. Однажды ты расслабишься и утратишь осторожность — и тогда он нападет.

У Лорел перехватило дыхание.

— Я могу как-то его остановить?

— Продолжай занятия, начатые с Ярдли. Это и послужит тебе защитой. И особенно берегись после захода солнца…

— Раньше Барнс и днем появлялся, — перебила она.

— Стопроцентной гарантии нет, — спокойно ответил Джеймисон, ни капли не раздражаясь тем, что его перебили. — Однако имей в виду, что Барнс, как и всякий тролль, гораздо слабее днем, а ты — ночью. Твоя особая осмотрительность после заката его, конечно, не остановит, но хотя бы лишит преимущества… А у твоих телохранителей оно появится.

— У моих телохранителей?

— После прошлогоднего случая мы выставили в лесу возле твоего нового дома стражей. Шар просил меня не говорить об этом: боялся, что станешь возмущаться. Но я считаю, ты вправе знать.

— За мной опять шпионят? — В Лорел всколыхнулась застарелая обида.

— Нет, — твердо ответил Джеймисон. — Тебя всего лишь охраняют. В окна никто не заглядывает и на личное пространство не посягает. Твой дом находится под защитой, и, кроме того, на него наложено особое заклятие против троллей. Ворваться туда в силах лишь самые могущественные из них. Помни: в лесу за домом находятся не только деревья. Стражи там только для того, чтобы защитить тебя.

Лорел нехотя кивнула. Именно стражи все время пристально следили за ней, периодически опаивая эликсиром забвения. Даже такое, чуть менее навязчивое присутствие охраны все равно казалось вмешательством в личную жизнь. С другой стороны, Барнс был очень опасен: в прошлом году Лорел стреляла в него, и, несмотря на это, он выпрыгнул из окна с высоты в двенадцать футов и сбежал. С Барнсом приходилось считаться: несмотря на все уверения Ярдли, Лорел сомневалась в своих выдающихся способностях. Ей действительно требовалась помощь.

Джеймисон оказался прав — как всегда. Фей был просто воплощением мудрости: в сравнении с ним даже самые опытные учителя Академии походили на мерцающие свечки рядом с ослепительным солнцем. И вот он, отложив важные для всего королевства дела, тратил свое драгоценное время на то, чтобы развеять страхи и сомнения Лорел.

— А почему…

Она очень часто задавалась вопросом, почему из столь немногочисленных Зимних фей в качестве правителя Авалона не выбрали Джеймисона. Однако это ее не касалось.

— Продолжай. Что ты хотела спросить?

— Да так, пустяки.

Джеймисон пристально посмотрел на Лорел и улыбнулся. На его лице отразилось лишь удивление; он совсем не рассердился.

— Интересуешься, почему я не стал королем?

— Как вы…

— Некоторые вещи в жизни происходят лишь по воле случая. Предшественница нашей королевы была всего на несколько лет старше меня, но достаточно молода, чтобы унаследовать трон. А когда ее не стало, я уже не походил на молодой саженец, который легко согнуть в нужную сторону. — Он рассмеялся. — Возможно, если бы, кроме меня, некому было передать корону… Впрочем, такой отчаянной ситуации не складывалось уже очень давно.

Лорел молчала, не зная, что сказать: слова «как жаль» прозвучали бы неуместно.

И вновь Джеймисон словно прочел ее мысли.

— Я не расстраиваюсь. Более сотни лет я провел в качестве советника одной из величайших правительниц Авалона за всю его огромную историю. — Его глаза засияли. — По крайней мере, я в это искренне верю. — Фей тяжко вздохнул. — Зато нынешняя королева… надеюсь, опыт и время благотворно повлияют на ее суждения.

Его критика в адрес королевы, пусть и мягкая, поразила Лорел. В Авалоне отзывались о правительнице только в положительном ключе. Впрочем, кому, как не Зимнему фею, высказываться о ней чуть более свободно? Интересно, в чем же именно точка зрения Джеймисона не сходится с мнением королевы?

Глядя на задумчивое лицо фея, Лорел вспомнила об отце Тамани.

— А вы когда-нибудь станете… одним из бессловесных?

Он тихо рассмеялся.

— А про них-то ты откуда узнала? Девушка смущенно потупила глаза, а когда вновь осмелилась взглянуть на Джеймисона, он уже смотрел в восточное окно, за которым опытный взгляд мог различить усыпанные листвой скрюченные ветви Древа мудрости, возвышающегося над остальными деревьями.

— Тамани рассказал?

— Да.

— После перерождения отца он сам не свой. Надеюсь, ты поможешь ему обрести счастье.

Лорел стало стыдно: хоть бы Джеймисон не знал, что она долго избегала Тамани, когда тот очень нуждался в ней.

— Я бы с радостью последовал примеру отца Тэма, — начал фей, — но мое время ушло. Теперь я уже не выдержу процесса слияния. — Он улыбнулся, пытаясь развеять печаль. — Я нужен здесь. Иногда приходится жертвовать собственными желаниями ради общего блага. Боюсь, что судьба Авалона, как это неоднократно случалось в прошлом, снова висит на волоске. — Джеймисон взглянул на своих телохранителей, которые деликатно отвернулись, и понизил голос: — Я ходил к Древу.

Лорел затаила дыхание, не отрывая глаз от его лица.

— Мое жизненное предназначение еще не выполнено. Это могу сделать только я… Поэтому я обязан остаться, — ответил Джеймисон. Не успела Лорел и рта раскрыть, как он поднялся и предложил ей руку. — Пойдем?

Пройдя по знакомой тропинке, они покинули территорию Академии и вошли в обнесенную стеной площадку, где находились врата. Позади полукругом встали стражи. Лорел не терпелось увидеть, как Джеймисон откроет портал. Казалось, сейчас произойдет что-нибудь неординарное: посыплются искры, ярко загорится свет или хотя бы прозвучит древнее заклятие. Однако фей всего лишь потянул за решетчатые створки, и они бесшумно отворились. Джеймисон полностью распахнул врата, мельком оглянувшись на стражей, и тут же с другой стороны встала полукругом еще одна группа стражей. В центре второго полукруга стоял Шар, важный и невероятно красивый, а справа от него — Тамани. Все стражи были в полной амуниции — устрашающее зрелище, к которому Лорел, правда, уже немного привыкла.