Мой ангел-хранитель (СИ)

-Чувство долга возникает лишь тогда, когда ты понимаешь, что тебе не безразличен этот человек, его спасение и жизнь. Мне не безразлична жизнь моей сестры, - она ответила уверенно и твердо, хотя голос её оставался все таким же мягким и нежным. -Пусть я никогда не видела её, пусть я её не знаю, но если от меня зависит её спасение, я сделаю все, чтобы помочь.

Локи не стал ничего отвечать, он лишь прижал деву к груди. Его губы искривила довольная улыбка, которой она не увидела. Другого решения от неё он и не ждал. Если бы она решила иначе, это была бы уже ни его Сигюн. Про себя маг даже не думал отказывать в помощи Ньёрду, хотя она была ему не столь приятной, учитывая его поведение на собрании, и так хотелось бы проучить этого напыщенного правителя морей. Но Локи сейчас как никогда было выгодным это обстоятельство. В Ётунхейм он снизойдет не только для того, чтобы спасти сестру жены, но и для того, чтобы восстановить справедливость. Он бы, конечно, сделал все, что задумал, и без какого-либо повода, но раз все так удачно сложилось, зачем что-то менять?

Теперь для Локи оставалось самое сложное - успокоить своего ангела и ни в коем случае не допустить, чтобы она последовала за ним, как тогда, в Мидгарде. И что-то внутри уже сейчас подсказывало ему, что Сигюн остановит только крепко накрепко запертая дверь

Ньёрд стоит в тронном зале в полном одиночестве. Он все смотрит за окно, обрисовывая взглядом пейзаж дворцового сада. Легкий ветерок качает листья и плоды цветущих, ароматных яблонь, за зарослями туй виднеется высокий золотой забор с толстыми прутьями, которые имеют острый наконечник. По маленькой гравийной тропинке бежит дворовая собака, которая оборачивается на голос стража и незамедлительно следует за ним. За небольшим холмом, покрытым зеленой травой, видны брызги, испускаемые огромным фонтаном. Они блестят на солнце, словно алмазы, которые падают и разбиваются о землю. Кругом растут разного вида цветы, в них резвятся бабочки и крупные, яркие шмели, жужжащие так громко и злобно.

Да, эта дивная красота Асгарда, которая кажется столь обычной, но в то же время такой особенной, восхищает. Однако сейчас Ньёрд словно ничего не замечал, все для него потускнело, краски поблекли. Он стоял один и ему казалось, будто он ожидает решения страшного суда, его окончательного приговора, который может перечеркнуть всю его жизнь. Никогда ещё он так не боялся, как сейчас. Ещё и Локи со своими интригами, со своим дурным характером, со своими тараканами в голове. От него Ньёрд и впрямь не знал чего ожидать. Кто знает, что на уме у этого сумасшедшего? И факт, что Локи единственный во всех девяти мирах, кто способен помочь спасти Фрид, просто изнурял владыку Ванахейма. До того Локи был ему неприятен, до того он не хотел иметь с ним никакого дела, до того он был зол на него за все его магические трюки с чтением мыслей, и все же, как бы больно не стало, как бы не кинуло в ярость, Ньёрд испугался в какой-то момент, что трикстер откажет ему в помощи, и готов был молить его.

Тяжелая дверь залы отворилась. Сигюн шла рядом с мужем, крепко удерживая его за руку. Увидев отца, она не выдержала, быстро подошла к нему и крепко обняла, отчаянно заплакав.

-Сигюн, ну что ты? - Ньёрд опешил. Он утешающе поглаживал её по спине, стараясь успокоить. -Ну тише, тише.

-Папа, прости, что убежала. Я… Я не держу на тебя зла, - сказала она сквозь слезы, заглядывая в глаза Ньёрда, то и дело всхлипывая. -Я все понимаю, прости.

-Да что же ты извиняешься, доченька? - Как же ему сейчас было стыдно, как же стыд съедал его изнутри и хотелось просто лезть на стены. Она простила его, а вот себя он не простит никогда за то, что предал Сигюн.

-Папа, мы с Локи готовы помочь, - произнесла ванка, оглядываясь на мужа, который взирал на царя очень твердо, и взгляд его смягчился только когда упал на Сигюн. Локи осуждал ванского правителя и испытывал к нему искреннее чувство гнева, которое талантливо скрывал от жены.

-Я даже не знаю, как благодарить вас обоих, - честно ответил владыка морей, с его души будто свалился камень, и все же он не переставал ждать какого-либо подвоха от Локи.

-Милая, возвращайся к сыновьям, оставь нас с отцом наедине, - маг взял жену за руку и проводил до двери, а затем приказал охраннику, чтобы тут никого не подпускал к тронному залу и охранял проход.

-Ты сказал “сыновьям”? - Ньёрд округлил глаза, взирая на вернувшегося на трон Локи.

-До такой степени не интересоваться жизнью дочери… - промолвил Локи, улыбаясь, с укором обводя Ньёрда взглядом. -Твоя дочь уже выносила второго ребенка, а ты, должно быть, даже первого в глаза не видел.

-Мне и без твоих упреков стыдно, Локи, не добивай меня ещё больше. Я, правда, очень благодарен, что ты согласился мне помочь.

-Не ради тебя старался, - кинул маг. -И тем не менее сообщаю тебе, что ты можешь со спокойной душой возвращаться в Ванахейм и утешить свою возлюбленную. Как только твоя дочь окажется в Асгарде, я отошлю за тобой гонцов.

-Что? Ты считаешь, что я вернусь домой? Я намерен пойти в Ётунхейм, чтобы спасти Фрид. -Ньёрд был в шоке от подобного заявления. -Я поведу за собой войско и помогу тебе.

-Я приказываю тебе возвратиться домой уже сегодня! - строгий голос Локи раздался на весь зал, так громко, что его эхо послышалось даже в вершинах высоких колонн, где оно в итоге и затерялось. -А если же ты не доверяешь мне, то стоило ли вообще снисходить в Асгард?

-Я не смогу так просто сидеть и ждать, - сквозь зубы процедил Ньёрд, буравя Лафейсона злостными глазами.

-Ты хочешь спасти свою дочь и свой мир? Тогда возвращайся домой, - Локи даже не стал более слушать короля. -Стража! Прикажите слугам подготовить коня нашего почтенного гостя, он возвращается в Ванахейм.

Ньёрд не мог ничего возразить. Он вынужден подчиняться хранителю девяти миров, чтобы очередной беды не набежало. Он, скрепя сердцем, доверил Локи жизнь и спасение своей младшей дочери. Он не знал, почему, но сейчас уповал на то, что этот монстр иногда бывает милосердным, однако Локи преследовал лишь свою цель, и не будь у него этой цели, у бедной Фрид не было бы не единого шанса на спасение, шанса на то, что она вернется домой. А Локи же не нужна была такая помеха как Ньёрд в его плане. Знать ему подробности замысла не имеет нужды. Локи идет в Ётунхейм, чтобы завоевать его, ну и попутно освободить ванскую дочь. Свой план он уже продумал до мелочей и в этот план не входил Ньёрд с его войском. Однако план в итоге будет нарушен его любимой женой… Он об этом уже думал не раз, знал прекрасно, что она обязательно увяжется за ним. Хоть в подземелье сажай эту неугомонную, смелую, упрямую, беспокойную девчонку, которую он до невозможности любит.

Он вернулся поздним вечером, как раз тогда, когда Сигюн уложила спать Нари и Вали. Он тихо прошел к спальне, осторожно заглянул в приоткрытую дверь, откуда исходил теплый свет подсвечников. Его милая супруга стояла у окна, задумчиво рассматривая пейзаж, окутанный ночными сумерками. Её тонкий силуэт был так прекрасен на фоне окна, словно эта была аккуратно вырезанная статуэтка, которую создатель так бережно старался довести до своего идеала. Её длинные кудри рассыпались по спине и принимали золотистый оттенок при блеске свечей, белая сорочка обволакивала её прелестный девичий стан, струилась по нему в самый низ, чуть прикрывая лодыжки. Даже на расстоянии Локи мог ощутить, как озадачена и растеряна сейчас его жена, сколько в её головке различных мыслей, которым она никак не найдет место, для которых никак не откопает полку, чтобы все сложить туда. Она не перестает думать об отце, не перестает думать о сестре, представляя себе её, представляя себе её внешность, характер - все, но помимо этого что-то в ней было и ещё, что-то такое слишком уверенное, слишком твердое, какое-то решение, которое она приняла окончательно и бесповоротно. И Локи не хотел больше оттягивать разговор, который состоится в любом случае.

Маг тихо открыл дверь, от чего та чуть слышно скрипнула. Сигюн обернулась, обводя взглядом его высокую выросшую фигуру на пороге. Глаза мужа блестели изумрудным, на золотистых доспехах играло отражение тусклых свечей. Сейчас в полумраке он был похож на сказочного персонажа, на загадочного, опасного, но такого бесподобного.