Поцелуй Валькирии - 3. Раскрытие Тайн (СИ)

- Прошу прощения, — сказал Ксенофилиус, выдернул из-под мгновенно развалившейся груды книг неопрятную скатерть и накрыл ею станок. Грохот и лязг стали чуточку глуше. Мистер Лавгуд повернулся к Гарри. — Зачем вы сюда пришли?

- Мистер Лавгуд, что это у вас? – Гермиона с ужасом показывала пальцем на серый закрученный винтом рог, немного похожий на рог единорога. Он был прибит к стене и выдавался в комнату чуть ли не на целый метр.

- Это рог морщерогого кизляка, — сказал Ксенофилиус.

- Ничего подобного!

- Гермиона, — зашептал, сконфузившись, Гарри, — сейчас не время…

- Гарри, это же рог взрывопотама! Класс «В» по списку запрещённых к продаже материалов, его категорически нельзя держать в доме! Он описан в книге «Фантастические звери и места их обитания». Мистер Лавгуд, его нужно немедленно отсюда убрать! Разве вы не знаете, что он взрывается от малейшего прикосновения? Даже не понимаю, откуда вы его взяли…

- Купил, — авторитетным тоном ответил Ксенофилиус. — Так зачем вы всё-таки ко мне пришли, мистер Поттер?

- Нам нужна помощь, — ответил Гарри, не дав Гермионе снова открыть рот.

- А! — сказал Ксенофилиус. — Помощь. Хм-м… — здоровый глаз опять обратился к шраму Гарри. Он казался одновременно испуганным и словно завороженным. — Да-а… Видите ли… Помогать Гарри Поттеру небезопасно…

- Но вы же сами писали в своем журнале, и пишите, что наш первейший долг – помогать Гарри Поттеру! – заморгал Рон. Маховик снова предупреждающе кольнул, но я решила списать это на рог взрывопотама, осторожно отходя подальше от него, насколько это было возможно…

- Ну да, ну да, мне случалось высказывать подобные взгляды. Однако… - Ксенофилиус покосился на громыхающий под скатертью станок и на мгновение перевел взгляд на меня. – Я никогда не слышал о мисс Пинз, - заметил он. – Все говорили, что… Все, кто верит в мистера Поттера, верят, что с ним валькирия Кэтрин Реддл… Почему же ее нет с вами?

- А еще другие, кто верит в мистера Поттера, помогают ему. Вы призывали к этому же, - заметила я.

- По-вашему, это относится ко всем, кроме вас? — спросил Рон.

Ксенофилиус не ответил. Он то и дело мучительно сглатывал, глаза у него бегали.

- А где Полумна? — спросила вдруг Гермиона. — Пусть она скажет своё мнение.

Ксенофилиус поперхнулся, потом как будто взял себя в руки и произнёс дрожащим голосом, еле слышным за шумом печатного станка:

— Полумна пошла на ручей, наловить пресноводных заглотов. Она… Она будет вам рада. Я пойду позову её… А потом, так и быть, помогу вам.

Он шмыгнул вниз по лестнице. Хлопнула дверь. Мы переглянулись.

- Кэтрин, а почему… - начала было Гермиона, но Гарри ее перебил, отвечая Рону.

- Он, наверное, беспокоится, что с ними будет, если Пожиратели смерти узнают, что я сюда приходил… И я могу его понять…

- А по-моему, Рон прав! — объявила Гермиона. - Кэтрин, так почему ты назвалась Оливией?

- Боюсь, - я вздохнула, сжимая маховик на мгновение, вытащив его из-под одежды. – Что нам предстоит узнать, почему он так боится и почему он так интересовался, где Кэтрин Реддл. И узнать довольно скоро… - я убрала маховик обратно.

Внизу хлопнула дверь, и через минуту Ксенофилиус взобрался по винтовой лестнице, в руках он держал поднос с разнокалиберными чашками и чайником, от которого шёл пар. Он сунул поднос в руки Гермионе и остановился рядом с Гарри перед статуей. Это был каменный бюст прекрасной, но строгой с виду волшебницы в необыкновенном головном уборе. По бокам торчали изогнутые золотые штуковины, напоминавшие слуховые рожки. Через темя шла кожаная полоска с укреплёнными на ней сверкающими синими крылышками, лоб охватывал другой ремешок, к которому была прицеплена оранжевая редиска.

- Я считаю, что весьма удачно выбрал образец — голову прекрасной Кандиды Когтевран. «Ума палата дороже злата»! Мое любимое изобретение! – похвастался Лавгуд, но как-то тревожно и суетно… - Позвольте вам предложить настой лирного корня? Домашнего изготовления!

Разливая по чашкам густо-фиолетовый, цвета свекольного сока, напиток, Ксенофилиус прибавил:

- Полумна там, у Нижнего моста. Скоро придёт. Садитесь, пожалуйста, берите сахар. Итак, — он снял с кресла шаткую стопку бумаг, сел и скрестил ноги в резиновых сапогах, — чем я могу вам помочь, мистер Поттер?

- Понимаете, - я сглотнула, всеми силами уверяя себя, что маховик боится опасного рога. Но что-то в глубине души уже давно нарастало, говоря мне, что это не так… Далеко не так… - Это касается…

- Это насчёт символа, который был у вас на шее на свадьбе Билла и Флёр. Мистер Лавгуд, мы хотели спросить, что он означает? – взглянув на меня, прервал меня Гарри.

Ксенофилиус поднял брови:

- Вы имеете в виду знак Даров Смерти?

- Даров Смерти?! – я машинально коснулась рукой своей сумки, в которой лежала Мантия-Невидимка, одолженная мне Джеймсом… Моим, как выяснилось, крестным отцом. Я внезапно поняла, что… Не сержусь на него. Я злилась на отца, на Анну, даже на маму, скрывавших от меня правду, но почему-то совершенно не обижена была на Джеймса. Он относился ко мне как к крестнице, обожал меня, а молчать вполне мог по причине того, что боялся за меня или ему завязали язык…

А еще я осознала, что Римус тоже по своему любил меня как крестницу и заботился обо мне, как мог. Может быть, он и не знал правды, думалось мне. Может, для него я на самом деле его крестница, как для всех и недавно для меня самой… Вот только я не знала, смогу ли назвать его крестным, зная, что это не так. Пока что я не могла этого принять… И Римус для меня стал просто Римус.

Усилием воли я заставила себя вернуться в реальный мир из своих размышлений как раз вовремя для того, чтобы услышать:

- Те, кто верит в Дары, носят этот знак, чтобы по нему узнавать единомышленников и помогать друг другу в Поисках.

- Простите, — сказал Гарри, — я так ничего и не понял.

- Видите ли, те, кто верят, разыскивают Дары Смерти, — объяснил мистер Лавгуд и причмокнул губами, явно наслаждаясь вкусом настоя. Я же эту сомнительную жидкость пить не хотела. Гарри сделал глоток и тут же скривился, словно съел что-то на редкость неприятное…

- А что это такое — Дары Смерти? — спросила Гермиона.

Ксенофилиус отставил в сторону пустую чашку:

- Я полагаю, вы все читали «Сказку о трёх братьях»?

- Да, — сказали мы хором.

Ксенофилиус торжественно кивнул:

- С этой сказки всё и началось. Где-то у меня она была… Но неважно, - он пожал плечами. – Вы помните, что Смерть подарила братьям?

- Бузинную палочку, Воскрешающий камень и Мантию-Невидимку, - отозвалась я, сжав рукой сумочку, в которой лежал последний из трех упомянутых мной только что предметов. – Мне мама читала эту сказку, когда я была маленькой. А еще она говорила, что лишь дар третьему брату, Мантия-Невидимка, поистине достойный дар. Два других… Не сумели обмануть смерть.

- Воскрешающий камень? – переспросила Гермиона. – Это тот, который вернул возлюбленную среднего брата? – взглянула она на меня. – Но не сумел вернуть ей настоящую жизнь?

- Только валькирия и всего лишь раз, и с большими ограничениями может вернуть умершего, - влез Гарри. – Воскрешающий камень, по-моему, менее удачен… - я пнула его в щиколотку, покрепче стиснув сумочку. Гарри замолчал. Ксенофилиус закивал, словно полностью соглашался с каждым словом брата.

- Да, мистер Поттер, конечно. Ваша сестра валькирия, я понимаю… Вот это и есть Дары Смерти…

Он выудил из кучи хлама гусиное перо и вытянул обрывок пергамента, засунутый между книгами.

- Бузинная палочка. — Ксенофилиус провёл на пергаменте вертикальную черту. — Воскрешающий камень. — Он изобразил поверх чёрточки круг. — Мантия-невидимка. — Он заключил черту и круг в треугольник. - Всё вместе — Дары Смерти.

- Но в сказке даже нет таких слов — Дары Смерти! — воскликнула Гермиона.

- Это детская сказка, её рассказывают для забавы, а не для наставления. Но люди понимающие знают, что легенда эта очень древняя и в ней идёт речь о трёх волшебных предметах, трёх Дарах, обладатель которых победит саму Смерть, - он выглянул в окно, за которым заходило Солнце. – Должно быть, Полумна уже наловила достаточно заглотов, - тихо произнес он.