В обятьях тьмы (СИ)

— Не буквально, забирать их у тебя не буду. Да и не смогла бы, если быть откровенной. Мне нужно, чтобы ты помогла мне разобраться с кое-какими проблемами, — туманно протянула Сэм.

— О чем ты? Что за проблемы?

— Этот человек такая же для меня проблема, как и для вас, — такого серьезного и напряженного лица Райли у нее никогда не видела.

Неужели, Локхерт говорит про НЕГО?!

— Ты про Осириса? — неверяще протянула ведьма.

Райли с трудом осознавала реальность. Гуль собирается пойти против своего альфы? Что не так с этим миром?! Она в параллельной вселенной?!

— Ты хочешь сместить альфу?

— Я хочу убить альфу! — безапелляционным тоном отрубила Сэм, ввергнув Райли в кратковременный ступор.

Ветер с громким гулом прошелся по поляне, пронизывая до костей, остужая горячую кровь.

— Но…почему? — пролепетала ведьма.

За гранью ее понимания.

— Как ты думаешь, что он сделает со мной, когда совершит задуманное…

— Если, — неосознанно поправила ее Фелан.

— Если совершит задуманное, — гуль примирительно кивнула головой, — после вас наступит моя очередь. Он уже убил Стоуна, почувствовал силу из-за смерти беты. Джек собственными руками задушил его, слушал, как остановилось сердце Ричарда.

Ненадолго замолчала, обдумывая слова. Райли терзалась сомнениями. Когда-то она уже наивно доверилась гарпии, а что получилось в итоге!

— Но Осирис знает, насколько ты преданна ему, — девушка не верила, ее разум исключал такие варианты, — самая преданная. Альфа без стаи — не альфа!

— Я не бета, я не та, от которой он получит наследника с сверхспособностями, — женщина поморщилась. Ведьма не должна знать, что она вообще не способна иметь детей. — Как только дело будет сделано, во мне альфа нуждаться уже не будет. Зато польза от моей смерти будет невероятная.

Райли кивнула. Скотт рассказал ей о стае альф, которые убивали своих бет, чтобы стать сильнее.

Сильнее, беспощаднее, и как абсурдно бы не звучало, бесчеловечнее.

Но с другой стороны Саманта сама сказала, что она не бета. По сути, Джек не кусал ее, значит, если альфа убьет ее собственноручно, то вряд ли станет сильнее. Хотя кто знает, Фелан не разбирается во всех этих оборотнических премудростях.

— И что ты хочешь от меня? Мы и так планируем остановить его, не обязательно вести меня сюда ночью к Неметону!

Райли с опаской покосилась на пень, словно оттуда могли появиться монстры и утащить ее под землю.

— Вы не сможете остановить его, не сможете убить, — гуль выделила последнее слово, — юные и неопытные оборотни, банши, не умеющая пользоваться своим голосом в полную силу, и альфа, который ни разу в жизни не убивал. Ты серьезно считаешь, что вам есть, что ему противопоставить?!

Фелан нахмурилась. Почему в этом списке не оказалось недоучки-ведьмы? Почему Сэм пропустила ее?

— Ты нам поможешь? — ехидно процедила Райли, — о ну да, конечно, неожиданно, монстр, убивающий девушек, осознал, что не на той стороне и решил теперь играть в лиге добра. Так получается?!

— Нет, — отрезала Сэм, прекращая насмешки, — я не собираюсь становиться положительным персонажем, просто не хочу, чтобы конец этой истории оказался и моим концом тоже. Я не стану драться вместе с вами, я просто помогу тебе обрести контроль над силой. То, чего у тебя нет, то, чего ты так жаждешь.

Райли нахмурилась. Какого черта Локхерт знает о ее непростой ситуации?! Все больше и больше это смахивает на ловушку.

— С моей помощью ты сможешь убить Осириса, и никто тебя не остановит.

Лживые речи, елейный голосок.

— Нет, — категоричным тоном сказала Фелан, подкрепив все суровым взглядом потемневших голубых глаз.

— Эх, Райли-Райли, я же для вас стараюсь, — с сожалением в глазах произнесла Саманта, — именно на такой случай я и похитила Мелиссу.

— Ты же сказала, что Майкл похитил ее!

— Ни он, ни Осирис ничего не знают про это, иначе я бы уже давно была мертвой, — гуль посмотрела на свои часы, — у нас нет времени, раздевайся и вставай на Неметон.

— Что?! Я не буду этого делать!

Локхерт невнятно прорычала.

— Господи, Фелан, не будь тупицей! Я тебе говорю, что это поможет тебе обрести контроль над твоими силами. Ты понимаешь, что благодаря мне ты остановишь все смерти, покончишь с больным ублюдком?

— Я сказала – нет! — прокричала Райли.

Саманта замолчала. Долго, пронзая ведьму нехорошим взглядом. Что ж, раз не хочет по-хорошему, будет по-плохому.

— Либо ты выполняешь все, что я тебе скажу, либо разворачиваешься и уходишь, но Мелиссу больше никогда не увидишь, — небольшая заминка, — живой.

На глаза выступили непрошенные слезы. Обида, жгучая, горькая. Что она ожидала? Что монстр будет с ней беседы светские вести, а по итогу отпустит? Размечталась, наивная дурочка.

— Хорошо, — севшим голосом ответила Райли.

Фелан сняла с себя верхнюю куртку, свитер, оставаясь в легкой футболке. Холодный зимний ветер грозился застудить все, что только можно было.

— И обувь, — беспощадный взгляд не привыкшего сюсюкаться человека.

Теплые сапоги откинуты в сторону. Посмотрев на блондинку, Райли стянула носки, болезненно морщась, ступая обнаженными ногами на снег.

— Вставай на Неметон и не двигайся.

Превозмогая боль и страх, ведьма следует приказам. Ощущая кожей шероховатость и жесткость дерева. На удивление, он оказывается теплым, приятно согревая.

Саманта уходит и спустя пару минут возвращается с мешком, в котором что-то ворочается.

«Плохой знак!» — проносится в чернявой голове.

Локхерт достает из мешка огромного черного ворона, держа того за лапы на расстоянии вытянутой руки. Животное оглушительно хлопает крыльями, пытаясь вырваться на свободу.

— Что ты делаешь?

— Знаешь, у кельтов вороны ассоциируются со знаниями, — гуль как всегда игнорирует вопрос, — тебе-то их как раз и не хватает.

Райли дергается в ее сторону, но женщина предупредительно выставляет руку вперед. Птица пытается клюнуть блондинку, но та с особой жестокостью трясет его, как игрушку. Ворон пронзительно каркает от боли.

— Ты знала, что Кайден с кельтского переводится как «воин», — Саманта хмыкает, рассматривая теперь уже ведьму, как неведомую зверюшку, — а ваша фамилия означает «волк». Иронично да, не находишь? И только ты, Райли, выбиваешься из этого ряда. Мне кажется, что ты где-то свернула не туда и выбрала совсем другую судьбу.

Фелан презрительно кривится. Урок истории, добро пожаловать.

— Странные у вас родители. Словно специально предначертили вам судьбу.

— Заткнись!

— Оу, крошка Райли не любит, когда разговор заходит о ее родителях? Что, не самые лучшие воспоминания?

Ведьма отворачивается. Ворон каркает, перенимая на себя внимание. Саманта спохватывается, времени все меньше и меньше.

Райли оглушительно визжит, когда Локхерт с невероятной силой отрывает голову птице и кидает мертвую тушку на Неметон, специально обрызгав девушку горячей кровью.

Дальнейшие события происходили для Фелан в полнейшем тумане. Единственное, что она помнит ясно и четко — первобытный страх.

Непонятные слова на древнем наречии мертвого языка, дурманящая голову трава, зеленый круг огня, вспыхнувший вокруг нее, горячая кровь, заливающая ноги, дьявольский блеск в красно-черных глазах и боль, много боли.

Тело горит словно в огне, внутренности выворачивает наизнанку. Кости словно ломаются изнутри, деформируются, принимая новую форму. Белки глаз чернеют, беспроглядная тьма.

«Зря доверилась, ведьмочка», — бессердечно думает Саманта, слушая истошные крики ведьмы. Как много в них боли.

Крик прекращается также внезапно, как и начался. Ведьма падает навзничь, утыкаясь лицом прямо в мертвого ворона.

Райли не двигается. Локхерт даже немного испугалась, пока не увидела, как слегка дрогнула правая рука девушки.

— Добро пожаловать в мир, истинная ведьма.

Голос пропитан силой и величием. Фелан медленно встает, не поднимая головы. Саманта хмыкает, а после пугается, когда Райли смотрит ей в глаза. Серая кожа мертвеца и черные безжизненные глаза. Локхерт усилием воли заставляет себя собраться. Не ей пугаться, она руководит процессом.