Симфония чувств (СИ)

Неожиданно, большое участие в судьбе гостей из Италии принял венгерский помощник Ондзи. Впервые Винтер увидел Бьянку в день её прилета, когда провожал азиата на деловые переговоры в Милан. И стоит заметить, что реакция венгра на появление молодой женщины с ребенком настолько испугала японца, что Ондзи едва не отменил свою поездку. Мельком увидев русые локоны итальянской гостьи и её зеленые глаза в зале ожидания, Винтер замер, не смея обернуться ей вслед. Танака-сан с изумлением наблюдал, как помощник машинально следовал за ним тяжело и хрипло дыша и еле переставляя ноги, расстегнув три верхние пуговицы своей рубашки, нервно сжимая пальцами медальон на своей шее. Ещё минут двадцать после этой судьбоносной встречи, продолжая удерживать его в своих руках, не в состоянии произнести ни звука, мужчина молчал. И лишь когда он смог разжать онемевшие пальцы, Ондзи отметил потрясающее сходство усопшей женщины с портрета в его медальоне и реальной живой женщины, встреченной ими в парижском аэропорту.

Азиат наклонился к нему и тихо сказал:

- Я не великий знаток человеческой души и не эмпат, но эта женщина выглядит опустошенной и подавленной, у неё горе, и ей тоже нужна помощь - как и тебе. Так сделай это, Винс - помоги ей, помоги себе. Возможно, я не тот человек, от которого тебе хотелось бы выслушивать советы, но я говорю тебе: не упусти этот шанс, чтобы потом не пришлось горько сожалеть. Постарайся стать счастливым, мне, как твоему другу, хотелось бы этого. И её постарайся сделать счастливой, - тот в ответ слабо улыбнулся, и Ондзи благодушно с ним согласился, - Вот и ты смеешься надо мной, друг. Понимаю... Одинокий и влюбленный не в ту женщину, я - не лучший пример для подражания, но ты ...ты не должен быть таким, как я... Постарайся за нас двоих, слышишь. Когда я вернусь, я хотел бы снова увидеть, как ты улыбаешься.

Облизав пересохшие губы, Винтер проводил японца на его рейс и поспешил отыскать в многолюдной толпе свою ожившую грезу.

Боясь напугать женщину, он с огромным облегчением обнаружил её в компании своих знакомых. Со всей тщательностью он подбирал слова в общении с новой старой знакомой, стараясь лишний раз не бросать пронзительный взгляд на её лицо, вот уже несколько столетий преследовало его во снах. Не лучшее время и сложный объект он выбрал для своей пылкости. Каждый раз ненароком коснувшись её или встретившись глазами, на него накатывала паническая атака, и он чувствовал себя беспомощным паралитиком, что видит женщину первый раз в своей жизни. Дар ли это свыше или же - проклятие Небес? Бьянка нуждалась в поддержке надежного мужского плеча, но она всё ещё переживала свое горе, которое так просто не унять. А он мучительно умирал каждый раз глядя в её печальные глаза. Сколько это может ещё продолжаться? Долго ещё Винтер будет задаваться этими извечными вопросами прежде, чем решится на признание собственных чувств к ней, таким чудесным образом давшей ему надежду вернуть в свою жизнь некогда так любимую им женщину.

А что Лаурита, которую слишком давно не было ни видно, ни слышно?

Тусклый свет факела слабо освещал щербатые каменные стены, и пляшущие отблески осветили в дальней нише блеснувшие стеклянные стенки ларца, который тут же схватили цепкие детские пальчики:

- Седьмое пекло! - девочка бережно взяла ларец, обеими руками прижимая его к груди, - Так он на самом деле существует? И нам удалось его заполучить, Тристана! - с радостным блеском в глазах она обернулась к чернокожей джиннии.

- Да, госпожа, - белозубая улыбка Тристаны была более, чем сдержанной.

- Это уничтожит Хранителей изнутри - невозможно сопротивляться греховной одержимости, - Лаурита аккуратно завернула шкатулку в полотно, - А я с огромным удовольствием на это полюбуюсь, - и исчезла вместе с подручной, которая явно не разделяла радости от затеи своей госпожи.

Ничего не подозревающие, Хранители тем временем восстанавливали силы в своих постелях в особняке на одной из улиц французской столицы.

Вокруг было темно и тихо... Оглядевшись, Джон заметил кругом следы сражения и разрушение. Куда бы он не посмотрел, всюду были последствия былого жестокого побоища. Мужчина ступал по покрытым слоем пыли обломкам некогда величественного сооружения. То тут, то там попадались осколки витражного стекла, части мраморных колонн и львиные головы каменных статуй, что стояли когда-то у входа.

И тут его ослепленный ужасом разум пронзила ещё более шокирующая догадка - он узнавал разрушенные архитектурные детали потому, что они принадлежали дворцу в Небесном граде, и он помнил их с самого детства. Он стоял на руинах собственного отчего дома, и всё это было похоже на настоящий кошмар. Захотелось поскорее проснуться и сбросить с себя пелену этого пугающего сна. Но он не мог проснуться. Оставалось только продолжать идти вперед.

Каждый шаг давался с таким трудом, словно на ногах у него были свинцовые сапоги.

Первой линией обороны, которая пала в неравной борьбе, стали Стражницы. При жизни Николь и Мишель были неразлучны, и смерть они встретили также вместе. Их тонкие бледные фигуры в изорванных одеждах на разрушенных ступенях дворца пугающе не вписывались в мрачный пейзаж вокруг и казались чужеродными всему происходящему. У самой двери он нашел ещё несколько мертвых стражей и генерала Агни, которого не уберегло даже всё его легендарное мастерство воина, о котором слагали былины и песни.

Джон судорожно сглотнул, инстинктивно опасаясь того, что увидит дальше. А дальше его опасения оправдались в полной мере.

Марк лежал на спине на полу, выложенном мозаикой, его лицо выглядело бледнее, чем обычно. Подойдя ближе, мужчина понял, в чем дело. Серый камзол юноши был весь в крови, изрезанный множественными следами от лезвий в сочетании с опаленными местами от ожогов. Тут же рядом было и тело Мей. Её красная подводка вокруг глаз на белом лице, словно бы растеклась алыми кровавыми потеками. Её помада, размазанная по лицу, превратила аккуратные девичьи губы в зловещую ухмылку злобного клоуна или мрачного Арлекина из комиксов. Белоснежное кимоно, ставшее теперь её истинно погребальным одеянием, было забрызгано грязью и кровью, и брызги эти уже успели просохнуть. Джон не смог сдержать слез - он всем сердцем любил этих двоих и восхищался их стойкостью и силой духа. Они остались верны себе даже в смерти. Пустые глаза смотрели в темные небеса, и повсюду пахло смертью. От этого запаха мужчину уже мутило. Хотел закричать, но гортань свело спазмом.

Следующими он увидел выделяющиеся на всеобщем сером фоне рыжие пряди волос Этьена и Эллен. Максимилиан прикрывал девушку своим мускулистым шерстистым телом со следами ранений и участками опаленной плоти. Похоже, что он дрался до последнего, защищая свою женщину, и уже начал принимать свой звериный облик - физически более сильный и выносливый, больше подходящий для сражения.

Дальше под каменными завалами виднелись каштановые кудри пышной шевелюры Джастины О`Нилл и светлая прядь волос Дэна.

Всё это слишком походило на непрекращающийся фильм ужасов, где Джону предстояло сыграть свою трагическую роль.

Сердце сжималось и дышать становилось невыносимо сложно. Он панически боялся того, что может увидеть дальше. Или - кого. И это вселяло неподдельный ужас. Ноги не хотели ступать по залитым кровью плитам, а глаза больше не могли смотреть на трупы тех, кто был ему дорог. Он видел лишь смерть, и в глазах покойников не мог прочесть ответов на мучившие его вопросы.