В обятьях тьмы (СИ)

Бесполезная.

Фелан неуклюже подходит к краю и смотрит вниз. Глаза широко раскрываются.

- Помоги мне.

Фелан застыла статуей, увидев Холли, уцепившуюся правой рукой за край пропасти. Левая рука повисла, плечо окрасилось багровым цветом.

Ступор не проходит: Райли не знает, что делать. Ни она, ни гарпия не в состоянии пошевелить руками. Ведьма нервно и быстро облизывает нижнюю губу и морщится, чувствуя вкус крови на языке.

- Сейчас, подожди, - брюнетка падает на колени и подползает к краю, понимая, как глупо и нелепо это смотрится со стороны.

Руки теперь только мешают.

- Ты такая жалкая, - смеется Сэм, со стороны наблюдая за разворачивающейся трагедией, - мне эта однообразная картина твоей бесполезности уже надоела.

Райли рычит сквозь зубы. Карие глаза Холли с нескрываемым отчаянием и в тоже время с надеждой смотрит на ведьму. Фелан не в силах терпеть на себе этот взгляд.

- Ты держись, я попытаюсь поднять тебя в воздух, - слезы застилают глаза и от этого держать марку становится сложнее, - тебе нужно лишь довериться мне.

Холли кивает и Райли слабо улыбается. Она просит гарпию поверить ей, хотя сама сомневается в своих силах. Ведьма еще ни разу в жизни не пыталась «подвесить в воздух» с помощью силы мысли. В этом ей всегда помогали руки, служившие рычагом и ноги, выполняющие роль опоры.

Фелан улыбается снова и вытирает под носом об плечо. У нее получится! Она сможет! Райли, мать вашу, ведьма. Истинная ведьма и ее сила не знает границ!

Саманта возникает внезапно и со всей силой ударяет ногой по пальцам гарпии. Рука соскальзывает с бетона. Крик ведьмы и Холли сливается воедино, вот только крик Винг обрывается, заканчиваясь гулким шлепком тела о поверхность.

- Упс! – Локхерт развела руками, - мне надоело слушать, как пафосно ты пыталась ее спасти. Вот, решила вмешаться, пока не стало совсем скучно.

Райли заскулила щенком и подползла к краю пропасти, с высоты третьего этажа пытаясь хоть что-то разглядеть. Всхлип боли и отчаяния сорвался с окровавленных губ.

- Ну что сказать, больше детей у нее точно не будет, - ядовито хмыкнула гуль, наблюдая ту же картину, что и брюнетка.

Распахнутые карие глаза, в которых слишком быстро угасала искра жизни. Руки, безвольно упавшие вдоль тела. Голова, откинутая назад так сильно, что темные короткие волосы касались бетонного пола.

И огромный железный штырь, торчащий из живота безжизненной Холли Винг.

========== Chapter 43. ==========

Когда не осталось сил бороться, единственное, что ты можешь — смириться.

Для Райли смирение означает смерть.

Сейчас, когда она сидит на бетонном холодном полу, сейчас, когда она не способна пошевелить руками, сейчас, когда ее психологическое состояние пошатнулось, сейчас, когда не осталось надежды…

Один выход — сдаться.

Саманта ухмыляется, смотря на сгорбившуюся спину и четкие капли крови, ритмично падающие на пол. Кровь из носа заливает руки, футболку. Ткань на спине пропиталась тоже, обозначившись в виде четырех продольных красных линий. Майкл не пожалел своего птенчика.

— В этот раз ты умрешь, больше я не пожалею тебя, — Локхерт медленно подходит к ведьме, останавливаясь позади и склонившись вниз, шепча слова девушке на ухо, — больше я не совершу такой ошибки.

Какое клише, но мы не в кино, и жизнь ведьмы совсем не похожа на дешевую киноленту. Все это в действительности: оборотни, сверхъестественные твари, кровь, бесконечная череда боли и смертей. Реальных смертей реальных людей. Нельзя нажать на паузу или просто прервать просмотр.

Обжигающие слезы смешиваются с кровью, противной жидкостью заливая рот. Столько раз Фелан была на волосок от смерти, что теперь уже даже не надеется на спасение. Слишком удачливых людей не существует. Когда-нибудь и им Жизнь даст нехилую оплеуху или подставит подножку.

Череда черно-белых полос прекратилась. Для Райли настала филейная часть зебры.

Когда не осталось сил бороться — верь.

Звериное предупреждающее рычание гулом раздается по помещению. Эхо повторяет его еще несколько раз. Гуль смачно выругивается. Нет времени разглагольствовать, женская рука с длинными когтями взметнулась над головой ведьмы.

Надейся.

Райли криво улыбается: правый уголок губ взметнулся вверх, пока второй остался неподвижен. Жуткая гримаса. Голубые глаза медленно закрываются. Тело брюнетки встречается с бетонным полом. Организм не выдержал нагрузки: сказалась потеря крови и эмоциональное напряжение.

«Спасибо, Айзек!»

— В последнее время мне стало казаться, что сама Смерть преследует меня по пятам, — тихо произнесла ведьма, пустым взглядом уставившись вперед. Руки покрылись мурашками, хотя в комнате холодно не было.

Темноту пронзили два зеленых отблеска.

— С тех пор, как мы переехали сюда, я видела столько смертей, что теперь просто не могу спокойно закрыть глаза, — прерывистый вздох, — постоянно мелькают лица умерших людей. Невинных людей.

Тень отделилась от стены и последовала в сторону девушки.

— Людей, в чьих смертях виновата я.

Сердце замирает, когда на колени осторожно приземляется кот и внимательно заглядывает в лицо, слегка наклонив голову.

— Мне никогда не смыть с себя эту кровь, — безмолвно шепчет Райли и прячет лицо в густой шерсти, прикрыв уставшие и покрасневшие глаза.

Дрого незаметно утыкается холодным влажным носом в шею, оказывая молчаливую поддержку. Фамильяр рядом, а больше ведьме никто не нужен.

После смерти Холли прошло пару дней.

Ребята ничего не спрашивали у Райли, она сама все рассказала им. Сухо, кратко, без каких-либо эмоций, да и Айзек в последствии дополнил ее немногословный рассказ. Все же он появился в самую ответственную минуту, спася ведьму от неминуемой смерти. Еще бы пару минут и девушка бы точно распрощалась с жизнью. Вот только больше фокус с воскрешением не прокатит.

Чуть позже она, несомненно, поблагодарит его. Только позже, не сейчас…

На похороны бывшей медсестры ведьма не пошла, хотя брат сообщил ей о том, что все из компании там присутствовали. Фелан не хотела прощаться с гарпией, точнее не могла: она видела ее каждый раз, когда закрывала глаза. Это не ведьма не хотела говорить ей «пока», это сама Винг не отпускала ее.

Брюнетка и дальше продолжала бы существовать в своем коконе безразличия и апатии, если бы однажды в ее комнате не появился Стайлз. Точнее вломился Стайлз. С шумом и гамом. Бесцеремонно и резко, заявив с порога:

— Отец показал мне свидетельство о вскрытии Холли, — взбудоражено воскликнул Стилински, вскинув руки к потолку, — судмедэкспертиза показала, что она не была беременна.

Позади парня молча появился Кайден, бесшумно, словно Бэтмен в ночи. Райли медленно перевела взор на хмурого брата: где-то внутри она даже не удивилась тому, что он не был шокирован этой новостью. Похоже, ребята уже вовсю размусолили эту информацию, а ей решили сообщить в последнюю очередь.

Перед глазами замелькало лицо гарпии, полное отчаянной надежды и мольбы. Она клялась, божилась, что говорит правду, искренне просила оказать помощь, строя из себя жертву. А что в итоге? Все ложь?!

Обида за лицемерный обман, за ложные слова, за напрасные старания, за веру в женщину разъедала внутренности.

— Что? — если бы не усталость и эмоциональная опустошённость, Райли бы воскликнула, раскричалась, но вопрос прозвучал тихо и жалко, — значит, она мне наврала?! Но для чего все это?

— Надавила на жалость, — пожал плечами Кайден, нахмурив брови. Смотреть на сестру было больно. Оборотень проклинал тот день, когда пустил Холли на порог своего дома, когда дал согласие, чтобы она жила с ними, когда…подружился с ней.

Стайлз глухо кашлянул, привлекая к себе внимание, видя, как взор ведьмы стал затухать. Райли снова грозилась уйти в себя.

«Расшевели ее, Стилински!».