Повелительница сов (СИ)

Они переглянулись, понимая, что обоим король может легко отрубить голову. Они и в правду обладали множеством привилегий и были к королю ближе, чем кто либо другой, но даже у них не было шансов спастись от его гнева, ибо у их родов были иные потомки: у Индиго двое братьев и сестра, а у Эдуарда маленький сын. Они были в полной власти Людвига, и Кент знал на что тот был способен, ведь некогда они были лучшими друзьями, пока нечто не развело их пути.

Каним долго плутал по коридорам училища, пытаясь найти Сиана. Полукровка принюхивался, но в этом скоплении запахов было сложно найти, даже столь родной. Казалось он был везде и нигде одновременно. Высокие стены и окна под потолками, все было овеяно светом солнца, проникающим через верхние стекла. Порой парнишке казалось, что он путешествует по небесным чертогам самой Создательницы всего сущего, ибо по писаниям он представлялся ему именно таким: простым, но все равно величественным и полным теплого света, в котором все равно улавливались нотки желанной прохлады. Но встречающиеся ему юноши разбивали его иллюзию и возвращали в реальный мир, который сейчас был преисполнен боли и страданиями его самого и дорогого ему пурина.

- Кого-то потерял полукровка?

Парнишка устало выдохнул и повернулся на звук голоса. Перед ним сияя красотой чистой крови, стоял Ликфор и странная, непонятная парнишке улыбка украшала его бледное лицо.

- Я сейчас не настроен на препирательства, не то чтобы они мне не нравились, но не время сейчас, Морошечка, понимаешь?

- Не смей меня так называть.

- А то что?

Улыбка исчезла с лица вампира и оно снова превратилось в мраморное изваяние, пускай и прекрасное, но абсолютно лишенного чувств. Порой Каним пытался отыскать в нем то, что роднило его бы с живыми, но всякий раз его попытки оканчивались неудачами, но теперь он знал, что было тому причиной, знал, что заставило вампира стать таковым и теперь он понимал. Вся ненависть и презрение, что были в нем раньше к этому созданию Богини, исчезли и на их место пришло сострадание, которому его учили с рождения.

- Ладно, - наконец произнес юноша, - я пришел сюда не для того, чтобы с тобой чинить препирательства.

- Значит мы столкнулись с тобой не просто так, - ловко подметил Каним, - опасный незнакомец, - протянул он, хитро улыбаясь.

- Что?! Мы с тобой знакомы, заканчивай, Стефан, как можно быть настолько разными людьми в одном теле?

- Чего? – удивленно и испуганно отступил на шаг назад парнишка.

- Не сложно сопоставить твои слова и слова твоей сестры, ваши манеры и жесты, то, как вы себя подаете, и понять, что брат и сестра один и тот же пурин.

Полукровка испуганно отступил назад. Кровь отхлынула от лица и от конечностей, казалось она собралась в одном месте, под сердцем. Коленки задрожали, парнишке подумалось, что он сейчас рухнет без сознания. Он уже собрался с последними силами и готов был кинуться прочь, но Морохир крепко ухватил его за руку.

- Стефан и Стефания Каним, кто бы мог подумать, что девушка станет юношей, чтобы доказать что-то себе и стране, которая не готова ее принять. И ей придется перенести так много боли.

Его прохладные пальцы коснулись его щеки и нездоровый румянец вспыхнул на коже.

- Меня не пугает боль, я была сотворена из нее.

Терпко-вишневые глаза вампира скользнули по лицу рыжеволосого парнишки, но отнюдь не видели его перед собой. Они знали, что сокрыто иллюзией, и видели истинное лицо Каним.

- Не подумай, - наконец произнес Ликфор, достаточно помучив девушку, - я никому не расскажу о том, что знаю.

- Секрет за секрет.

- Отнюдь, - качнул головой чистокровный, - просто обычное пуринское понимание. Не думал, что оно мне свойственно?

- Не думал, что мужчина сможет это понять.

- Просто помни, если Идем не пойдет на поправку, я буду рад тебе помочь. Я лишь об одном жалею.

- О чем же?

- О том, что не рассмотрел тебя раньше и не поборолся за твою руку, - хмыкнул Ликфор, - боюсь ты была единственной, кто мог принять меня настоящим. Сесиль никогда не проникнется ко мне чем-то вроде любви.

- Странно это слышать от тебя Морохир, не думал, что тебе нужно что-то вроде любви, - до конца играл свой образ Каним, - но я рад, что наконец внутри тебя кто-то снова зажег свечу и рано или поздно возможно уже иной кто-то будет поддерживать горение свечи.

- Не ты?

- К счастью или к горестям, мое сердце уже отдано во власть другого юноши.

- Твой ненаглядный скорбит в библиотеке, - поджав губы, бросил вампир, - до скорой встречи, Стефания Ветророжденная.

Стефан еще долго не мог сойти с места. Сначала его глаза пристально следили за вампиром, но когда тот скрылся за поворотом, его взгляд упал в пустоту коридора и долго не мог из нее выбраться.

Парнишка аккуратно приоткрыл дверь в библиотеку и протиснулся внутрь. Его тут же охватила благоговейная тишина, и он полной грудью вдохнул запах знаний, которые источали собой книги. В этом училище не было места более дорогого полукровке, чем это: здесь он мог быть самим собой.

- Милорд.

- Сэр Венсан, - тихо, но радостно произнес юноша, поворачиваясь на голос, - как вы?

В порыве захлестнувших его чувств Каним обнял библиотекаря, совершенно позабыв про то, как должен вести себя.

- Это мне стоит спрашивать, как вы, юный милорд? – тепло улыбнулся старец.

- Настали тяжелые времена, но мы с ними справимся, - уже сдержаннее отозвался парнишка, - прошу меня простить, но у меня тут неотложное дело.

- Конечно, - отошел в сторону Венсан, - не смею вас задерживать.

Стефан прошел вперед и его чуткий нос наконец уловил запах Идема. Как Ликфор и говорил, Каним нашел Сиана в библиотеке в полном одиночестве, в самом ее дальнем и неприметном углу. Белокурый близнец сидел в кресле, осунувшись и смотря куда-то в даль невидящим взглядом, лишенным всяких эмоций.

- Почему библиотека?

Идем взглянул на него и все его тело напряглось. Повторялось тоже, что было и на уроке. Он пытался что-то сказать, но вместо слов с его губ опять слетали лишь звуки, которые уже даже у парнишки не получалось собрать воедино.

- Так, - произнес Каним, присаживаясь в кресло напротив Идема, - слушай мой голос и успокойся. Вдохни и выдохни.

Близнец послушался: его грудь медленно поднялась и опустилась, на лице показалось подобие спокойствия, только напряженного, которое рассыплется в прах при одном неосторожном движении.

- А теперь прислушайся к своему сердцу, - умиротворенным голосом произнес Стефан, - слушай его биение. А потом постарайся сказать то, что вертится у тебя на языке.

Сначала у него ничего не вышло, лишь отдельные звуки слетали с губ, но потом Каним удалось различить слово.

- Т-т-тихо.

- Ну да, - хмыкнул парнишка, - тут ведь практически никогда никого нет. Но знаешь, - обронил Стефан, - больше всего мне это место нравится за месяц до экзаменов. Когда здесь все кишит и юношеских голов здесь не счесть. Я сижу порой просто в наслаждении, наблюдая за тем, как множество юношей склоняя голову над книгами, усердно вчитываются в написанные строчки, просвещаясь и наконец берясь за ум. Приятно видеть вас за книгой.

На лице юноши появилась тень ухмылки, но Каним было достаточно и этого. Внутри забурлила надежда, и увиденный вопрос в темно-карих глаза близнеца еще больше поднял ему настроение.

- Считаю ли я вас глупыми? Возможно, отчасти, - пожал плечами рыжеволосый парнишка, попутно едва заметно усмехнувшись, - но в этот месяц вы меня поражаете.

Идем снова попытался что-то сказать, но у него не вышло и он махнул рукой, и его взгляд вернулся к просторам, расстилавшимся за окном.

- Не стоит так напрягаться. Это требует времени, просто тебе нужно преодолеть порог, который возник в тебе и тогда заикание пройдет. Стефания после смерти Ливиуса полгода не разговаривала.

Его профиль был осенен лучами солнца. Свет застревал в его локонах и те вспыхивали золотом, словно искры огня попали в них, а те пряди, что поседели, казалось отражали холодный свет невидимых днем звезд.