Лунный охотник (СИ)

- Тебе только позволь разок...

Язык ее острым ласковым жалом терзал его, заставляя закрывать глаза, задерживать дыхание, сжимать пальцы, удерживая за волосы.

- Хватит...Хэлен, дай мне кончить...- зарычал он сдавленно.

- А если нет?- девушка играла с огнем и понимала это.

- Да кто тебя спрашивать станет? – он нетерпеливо приподнял ее над собой и ринулся внутрь, надавливая ладонями ей на бедра, чтобы придать движению силы. Хэлен вскрикнула, выгнула спину, прижимаясь к нему сильней, глубже забирая его в себя.

- Не тяни...- мужчина заставлял ее двигаться быстрей, с силой сжав ладонями ее талию. Но Хэлен и сама уже не хотела долгой игры, сама уже превращала движения в рывки, покрываясь потом.

- Да, Хэлен, ты стала Волчьей шлюхой.... Моей шлюхой!- Штефан зарычал и одним движением перевернулся, подминая девушку под себя, перехватывая ее ритм, вкладывая в движения злую, безжалостную силу.

Несколько минут, несколько сот рывков навстречу друг другу и оба они закричали, конвульсивно вжимаясь друг в друга. Хэлен тут же почувствовала, как в нее хлынуло силой, и на простыню потекло горячим. Сразу стало понятно, почему Дэро решил закончить именно так.

- Спасибо, – она еле выговорила, прерывисто и сбивчиво.

- Хулиганка, – Дэро точно так же дышал, точно так же пока не мог говорить.

Время понеслось потоком, вернув им запахи и звуки, ушедшие куда-то на периферию мира. В окно заглядывал дымно-хмурый рассвет.

====== Глава 16. ======

В пятистенном домике Кристофа громко свистел чайник. Сидящие за столом мужчины говорили о чем-то негромко. Было уже сильно за полдень, и тени мягко тянулись по полу, приглушенные хмурым, дымчатым днем.

— Удивительная девочка тебе досталась, Штеф, что и говорить? Осторожным с такой надо быть…

— У меня не получается с ней быть осторожным, — усмехнулся Дэро и громко потер темный от щетины подбородок, — Она как катализатор — стоит ей поднять на меня глаза, и я за себя уже не отвечаю.

— Что ж, тогда тебе повезло вдвойне, — Кристоф тяжело поднялся со стула и снял с огня чайник, сильно закопченный, помятый с одного бока, — Я должен рассказать тебе кое-что, племянник. И тебе не понравятся эти новости.

— Да знаю я, что ты хочешь мне рассказать. Вчера в городе я не был пьян от крови, как Хэлен…

— И что же ты понял? — кустистые брови старика сдвинулись, образовав крупные заросли.

— Что Белый Бог больше не защищает своих детей, а Тир запропал куда-то. Теперь Твари будут безнаказанно подъедать людей, а обуздать их будет некому. Ни с одной из сторон.

— Так и есть. Пока вылезла всякая мелочь, Высшие держатся в стороне, наблюдают, ждут, как будут развиваться события. Скажи-ка мне… Довольно долгое время Крылатый Змей держал темных тварей в кулаке. Не мог бы он снова взять все под свой контроль, пока не вернется Темный Властелин?

— Если вернется Темный Властелин, — угрюмо поправил старика Штефан. Знания эти тяготили его, но еще больше волновала реакция жены на эти известия.

— Да, ЕСЛИ вернется. Так он сможет?

— Сильно сомневаюсь. У Тира остались наследницы, и никто не захочет видеть на Троне всего лишь наместника, вместо законных преемников. Высшие не покорятся Змею снова. Не в их привычках, знаешь ли.

— А что Хэлен об этом думает? — Кристоф тоже был встревожен и зорко всматривался в лицо племянника, пытаясь распознать его мысли.

— Ничего она об этом не думает. Вчера она впервые убивала не из мести, не по необходимости, а потому что сама так решила. Не слишком-то она вчера была внимательная к мелочам, а после… После тоже была занята, — тут Дэро усмехнулся и глянул в сторону догорающего уже очага.

— И когда ты собираешься ей рассказать?

— Никогда, — мужчина поднял глаза и в упор посмотрел на старика, — Крис, ты же понимаешь, что она не сможет остаться в стороне, как только узнает, что творится по всему миру! Сперва будет горевать по отцу, мучиться от чувства вины, потому что он погиб, скорей всего, вместе с Белым Богом, выручая ее душу из кабалы… Потом поймет, что люди гибнут тысячами и защитить их некому. А дальше что? Костер? Темный Престол? Если бы так, то я отпустил бы ее. В конце концов, это ее стезя. Но Трон ей не светит, Кристоф… Сам понимаешь. А Нуара слишком мала… Никто не позволит ей взойти на костер. Я — в первую очередь. Трон не стоит смерти ребенка. Все люди этого мира не стоят ее смерти. Пусть и не конечной. Пусть она переродится, но я все равно не позволю! — и в голосе прорезались громовые раскаты ярости.

— Штефан… Но сейчас речь идет уже не о существовании людей в этом мире. Речь о существовании самого мира!

— Значит, пора искать новый мир, где не нужно приносить в жертву маленьких девочек! — волчье лицо исказилось от отвращения и злобы.

— Штеф, но что если она узнает?!

— Тогда…Я что-нибудь придумаю, — мужчина поднялся, раздраженно взъерошил волосы на затылке и остановился у двери, — Ты не должен ей ничего говорить. Время еще есть.

— Ох, сынок…Времени всегда остается слишком мало. Не лги ей. Она прощает тебе жестокость, ревность, но вряд ли простит ложь, — Кристоф устало сложил руки на столе. Пальцы его мелко подрагивали.

Обратная дорога домой показалась слишком короткой. Дэро шел не спеша, но мысли его неслись на такой скорости, что он почти не замечал того, что происходит вокруг него. Расцветшая бурно природа словно чувствовала нависшую над миром страшную угрозу и старалась успеть в последний раз отвоевать время у холода и сна, распахнуть объятья жизни, солнцу. И только Волк не замечал этой яростной борьбы. Все, чем он был заполнен сейчас, заключалось в одном лишь человеке. Даже родной и любимый ребенок отодвинулся куда-то на второй план. Нет, он не пытался сейчас придумать какой-то хитрый план, чтобы оградить Хэлен от грядущего. Все мысли его были заняты одним — получилось ли у Тира задуманное? Смог ли Темный Властелин выторговать душу своей дочери у Белого Бога? Отмена контракта крещения решила бы все проблемы одним махом. Да, безусловно, Хэлен страдала бы из-за смерти отца, терзалась бы чувством вины, но с этим рано или поздно она научилась бы жить. Всем есть о чем cожалеть, чего стыдиться. Не может и она стать исключением.

Но что если Белый Бог мертв, а душа ее все еще принадлежит миру людей? Миру, после смерти в котором, душа подвергается суду…Волк не знал, как быть. Рано или поздно, но Хэлен поймет, что творится нечто неправильное, странное, даже для их безумной жизни. Единственное, что Дэро знал точно — пока не станет ясно, свободна ли ее душа, рассказывать ей правду нельзя.

Подходя к дому, он остановился. Вся эта сумрачная громадина, порядком обветшавшая за долгие годы одиночества и безлюдья, сейчас словно бы приободрилась, протерла подслеповатые зеркала окон, стряхнула с себя глухой сон. Мог ли он думать раньше, что вернется сюда по доброй воле, что сможет жить здесь, не испытывая постоянного желания сбежать и в то же время остаться навсегда? Стоило разделить тяжесть памяти и вины с кем-то, кто даже узнав всю правду, не стал относиться по-другому.

Штефан стоял на краю леса и смотрел на заалевшие окна дома, пытаясь угадать, где сейчас Хэлен, что она делает. Ему тяжело будет лгать ей, трудно будет удержаться от кровавой их близости, когда не остается в душе теней и недомолвок. Неосознанно рука его потянулась к плечу, потерла то место, где прежде набит был демон, сложивший свои крылья. А говорила, что ей нравятся татуировки…Вот так легко, взяла и стерла ладонью, своей кровью то, что мешало ей проникнуть в самую его суть. Разрушила последнюю его броню, последний слой защиты. Дэро горько усмехнулся. Все повторяется…Когда-то и он стирал с ее исковерканного тела следы своего лунного безумия, своей жестокости и жажды, оставляя вместо уродливых рубцов тонкие серебристо-белые нити. Неужели ты научился просить прощения, Варг?

С громким скрипом отворилась застекленная дверь из танцевального зала. Хэлен вышла в засиневшую вечернюю прохладу, чихнула, потерла нос. Она так и была в его джинсах, подвернутых, перепоясанных широким ремнем, в просторной футболке неопределенного цвета. Волк мягко двинулся к ней, стараясь держаться в тени сосен. Подкрасться бы к ней сейчас, схватить, чтобы взвизгнула от страха, рассмеялась.