Падение во грех (СИ)

Пока есть они, мы не проиграем. Мы должны освободить их, забрать из той больнице… научить пользоваться своими силами. Кто-то должен победить, если мы вдруг проиграем….

И ради этого я должна всё вынести… цепи, надетые на мне… и своё невольное участие в том, чтобы надевать на других оковы….

Эти больницы… они были построены специально для Пробуждённых… конечно же моим отцом, как же иначе… ведь он теперь занимался подобными вещами….

Конечно, как и специальная тюрьма, они имели сильную защиту… тех, кто обладает такими силами нужно как-то удерживать… конечно, главным «держателем» было психологическое давление, но и всякие защитные поля и всё такое не дали бы нам просто проникнуть на территорию больницы, разрушить её и увести всех Пробуждённых….

Так что… приходилось действовать иными методами.

Рыжий парик, огромные очки… поддельные документы. Теперь я Аманда Финикс. Медсестра. Именно под таким именем меня приняли в эту больницу.

Я буду способствовать подавлению сил Пробуждённых… но главная моя задача, конечно же, совершенно иная. Я должна найти способ пробудить у них их спящие, задавленные силы… задавленные этой больницей и всеми окружающими людьми….

Демонов бы не пропустили в эту больницу. Тех, кто обладает активными силами, вроде Мехена – тоже… мои же силы спали, и поэтому, когда я проходила проверку, она им ничего не сообщила… и меня приняли на эту работу.

Я лучше всех подходила на эту роль. Несмотря на то, что мои силы спали, я имела какое-то представление о них, могла их пробудить… хотя, на самом деле, я сильно сомневалась в этом. Я уже четыре года не могу пробудить собственные способности… так что же говорить о других?

Но я должна попробовать… ради нашей победы.

Я пригладила парик, поправила очки… а затем взглянула на Айона.

- Наш контракт разорван… – проговорила я тихо. – Успеешь ли ты вовремя найти достаточно людей, чью жизненную силу ты сможешь запечатать в камнях?

Айон усмехнулся.

- Не волнуйся об этом, – проговорил он.

Я кивнула, в который раз машинально положив руку на сердце. Наш контракт разорван… но уже немало моих жизненных сил перешло к демону Айону. Если я не верну свои способности, я проживу не так уж и долго….

Но… если мне удастся освободить Пробуждённых, это будет уже неважно… все Пробуждённые, они… они – залог нашей Мечты….

Я должна это сделать….

Я вновь перевожу взгляд на здание, нервно сжимая губы. Мучительно идти туда….

- Почему родные позволяют делать такое со своими детьми? – произношу я тихо. – Неужели, они не понимают… что почти убивают их?

Айон иронически смотрит на меня.

- Тебе ли не знать, что родные порой считают боль отличным способом воспитания, – говорит он с ухмылкой. – Отличным способом заставить делать что-то в угоду Системе. Пробуждённых назвали сумасшедшими, а это… пугает. Всё, что не вписывается в понятия Системы – пугает. Всё, что неподвластно ей… сумасшедшие, преступники… часто даже родственники отворачиваются от них. Именно это мы и видим сейчас.

Я перевожу взгляд на Грешника, и невольно горько усмехаюсь. Как же он прав… когда не можешь подчинить своих детей Системы, остаётся лишь отвернуться от них… иначе Система больше не будет видеть в тебе своего преданного раба. А для тех, порабощённых людей, это так важно….

Для многих теперь оставаться рабом Системы куда важнее любви к своим детям….

Я смотрю в глаза Айона, и мои губы трогает улыбка. Ответная, несколько ироническая, спокойная улыбка появляется и на его губах.

Лёгкое прикосновение, боль и наслаждение в сердце… нерушимая, больная связь… мы крепко связаны друг с другом, и нашу связь не разорвать… наша связь – это наша Мечта….

Ещё одно прикосновение, и вот я уже иду к этому стерильному зданию… я сжимаю кулак, хмурю брови… я должна справится… я должна справится со всем….

Их лица подобны лицам кукол… мёртвых кукол… в их глазах лишь мука и пустота, в них нет ничего… безжизненные, пустые….

Таковы все лица Пробуждённых в этой больнице….

Они лежат на своих аккуратных, чистых кроватках, глядя в потолок своими мёртвыми глазами. Они автоматически принимают пищу, ничего не чувствуя, не понимая….

Единственный способ заставить забыть о Мечте, о свободе – это лишить души. Их души убиты….

Все эти лекарства… это на самом деле наркотики… они притупляют их сознание, они заставляют их забыть всё, заставляют ничего не чувствовать, ничего не видеть….

Их поглотила ледяная пустота….

Я иду по чистым, белым коридорам, катя перед собой тележку с ампулами. Мне хочется разбить их об стену, но ведь тогда и я окажусь на больничной койке, с мёртвым, пустым взглядом, глядящем в потолок – камеры здесь повсюду… и я невольно яростно сжимаю ручки тележки, не в силах выносить всю эту стерильность больницы, запах лекарств, рутину, и убийство чужих душ….

Хуже всего, что я делаю это сама, своими руками… сама, своими руками, оковываю цепями Системы то, что должно быть свободно….

Вот что невыносимее больше всего….

Я вхожу в маленькую палату… на кровати лежит девочка, ей не больше семи лет на вид… её волосы рассыпаны по подушке, заботливо кем-то расчёсаны, но… что ей вся эта забота теперь? Что ей чистые простыни, вкусная еда? Её мёртвый, бессмысленный взгляд устремлён в одну точку… а на самом деле её глаза ничего не видят, её кожа ничего не чувствует, а дыхание кажется каким-то ненастоящим, словно бы даже это дышит совсем не она….

Я подкатываю к кровати девочки тележку с ампулами, заряжаю шприц… я специально обучилась у Шейдер всему такому прежде чем устроится сюда на работу… руки дрожат, и чтобы не разбить шприц, я вынуждена положить его на тележку….

С болью я смотрю на маленькую девочку с бессмысленными глазами… больно бороться против мира… а она была к этому совсем не готова… противник слишком силён для неё….

В каком-то порыве я сжимаю маленькую, мёртвую ручку… и… внезапно ощущаю ответное прикосновение….

Вдруг губы девочки что-то шепчут… так тихо, что я вынуждена к ней наклонится, чтобы расслышать….

- Больно… – просит девочка. – Сделай мне больно….

Я шумно вздыхаю, и в ужасе отскакиваю от постели девочки. Стоя почти у самого окна, я невольно сжимаю кулак, хмурю брови… я вспоминаю жуткую агонию в тюрьме….

Я помню, как измученная, истерзанная пытками, я много раз мечтала ничего не чувствовать… мечтала быть просто куклой, что способна ничего не чувствовать….

А эту девочку сделали куклой против её воли… и она хочет ощутить боль… чтобы вновь почувствовать себя живой….

Что мне делать? Сделать ей больно? Эти камеры… но другие медсёстры всё равно как-то заботятся о Пробуждённых, иногда даже выполняют их просьбы, если дети могут что-то говорить… так что никто ничего не заподозрит, верно?

Я вновь приближаюсь к ней, и осторожно щипаю её чуть выше локтя… но… вновь слабый шёпот:

- Больно… сделай мне больно….

Не почувствовала?

Я даю ей пощёчину… ничего… мёртвые, пустые глаза….

- Больно… сделай мне больно….

Что же сделать? Что делать ещё?

Я беру с тележки шприц, но не тот, что наполнен лекарством, а другой, пустой и иголкой царапаю кожу девочки, да так, что появляются капельки крови… бессмысленный, пустой взгляд на мгновение останавливается на моём лице… а потом вновь… тихий, слабый шёпот:

- Больно… сделай мне больно….

Я кусаю пальцы, чтобы сдержать вопль отчаяния. Я ничего не могу сделать… ничего….

Стерильные стены словно давят на меня, становясь моими оковами… весь мир сжимает мне грудь кольцом….

Никогда прежде я не ощущала себя настолько окованной, настолько подвластной Системе! Никогда прежде я не была такой беспомощной, такой марионеткой!

Я ненавижу всё вокруг, я ненавижу саму себя… мне хочется разорвать, себя уничтожить, только чтобы не быть вынужденной сделать то, что я сделаю дальше…

Я стискиваю зубы, закусив губу до крови. А затем поднимаю шприц, тот самый, что наполнен лекарством… и вкалываю в предплечье девочки то, что уничтожает её, делает безумной рабыней Системы….