Дурманящий запах мяты Егер Ольга

- Может быть и с ночёвкой остановимся там? Мы ведь не на войну собираемся. - Предложил командующий, прервав тему соревнований.

Я, наконец, поняла почему он внушает мне такое глубокое уважение: помимо, суровой внешности и уверенности в каждом жесте, в нём тоже хранилась нераскрытая тайна, часть которой я уже знала.

Тай кивнул, соглашаясь на его предложение.

- Уль… - крикнул он, но тут же осёкся и исправил манеру обращения к принцу едущему впереди. - Ваше высочество, как вы считаете, может, переночуем сегодня в деревне? Думаю, Ихтиар будет не против, если мы временно воспользуемся его гостеприимством.

- Даже если он об этом и не узнает… - исподтишка прокомментировала я, чем заслужила неодобрительный взгляд командующего, а потом и Тая, и тут же покаянно опустила голову.

Возможность поспать в более или менее приближённые к привычным для принца условиям, осчастливила его высочество как манна небесная. Он даже в седле подпрыгнул. Но его самозабвенная персона, конечно, не могла выказать такую низменную тягу к перинам, поэтому принц обошёлся одобрительным жестом руки. Ольгерд обогнал свиту и отдал приказание.

- Господин советник снизойдёт до ночлежки в харчевне? - я, конечно, не могла промолчать.

- Ты же будешь рядом! - его самодовольную улыбочку хотелось стереть чем-нибудь острым. Может быть, потому что на всех она действовала обезоруживающие, и на меня в том числе - являлось причиной моего отчаянного сопротивления.

- А тебе, что одному страшно? Бабуя боишься? - другой на его месте, типа Крохи, сразу стал бы отнекиваться, доказывать какой сильный и смелый. Но - нет. Тай присмотрелся ко мне и улыбнулся.

- Конечно. А вдруг, он из-под кровати как вылезет…

Советник изобразил “страшно мне страшно!”, чем рассмешил меня. Когда я успокоилась, он всё с той же красивой улыбкой изучал моё лицо.

- Что? На монстра Бабуя похожа? - нахмурилась я, не привыкнув к такому вниманию.

- Нет. Просто… - до конца он так и не договорил, зацепив моё любопытство. Уловив момент, замолчал, хитро сверкнув глазами. Потом отвернулся, чтобы передать какой-то тайный код подмигиванием Ольгерду.

Войско грянуло в тихую деревеньку шумным облаком саранчи. Оголодавшие воины бросились в ближайшую и единственную харчевню, что совершенно взбесило ревнивого кухаря, пообещавшего приготовить такое варево, от которого всё войско на неделю в “окопы” заляжет. Советник, вместе с командующим обосновались на втором этаже небольшого и обветшалого домишки местного трактирщика, естественно служившего ему не только личными хоромами, но и рабочим пространством. Никто не сомневался, что его высочеству предложат заночевать в доме главы этого селения (только там отыскались перины), причём самого главу нагло выпхнут во двор. Толстенький невысокий мужичок, усатый, с пробивающейся сединой, безропотно отправился проводить предстоящий вечер всё в том же трактире, подальше от склочной жёнки.

Нас же с Файкой отправили проситься на постой к местной ведьме. По крайней мере, её таковой считали. Оно и понятно. Дом её выглядел очень отпугивающе: обросший паутиной, покосившийся, крыльцо накренилось, и главное - повсюду к потолку были подвешены связки различных трав, чеснока и лука. Я бы приняла бабку за самую обычную знахарку, целительницу или травницу, если бы не злющие глаза и действительно потусторонняя внешность. Скрюченная старушка, очень преклонного возраста с длинными спутанными косматыми седыми волосами, укутанная в дряхлые лохмотья, стояла в нескольких шагах от калитки, пристально рассматривая двух глупых амазонок, топчущихся и не решающихся заговорить. Не приятно было ощущать на себе взгляд этой змеи. Я поморщилась и получила локтем в бок - Фая переложила на меня миссию увещевания старой карги. Сделав шаг вперёд, я напомнила себе, что к старшим нужно иметь уважение, и приветливо поинтересовалась:

- Есть ли в вашем доме, бабушка, свободное место?

Невинный вопрос не возымел ответа. Старуха лишь сощурилась.

Фая отступила назад, спрятавшись за моей спиной. Тоже мне, рыцаря нашла!

- Примите нас на ночлег, пожалуйста! - умоляющее заныла я, и кажется, нытьё подействовало (если не на жалость, то на нервы).

На нас смотрели с прежней неприязнью, но старуха скрипучим, как не смазанная дверь, голосом промолвила:

- Проходите… - И гаденьким намёком добавила: - Коли не боитесь!

Прозвучало это не то как вызов, не то как издевательство. Я так и не определилась. Но гостеприимством в этой деревушке не пахло вообще, так что выбирать не приходилось. Тем временем хозяйка развернулась к нам спиной и медленно зашагала к дому, причитая о больных суставах, старости и полагающихся её возрасту недугах. Мне стало интересно, сколько прожила и повидала на этом свете ветхая женщина. Но спрашивать не стала - боялась узнать правду.

За изъеденной временем покосившейся деревянной дверью обитало облако пыли и смрада. Паутина в каждом углу была хорошо продуманной частью обстановки, прикрывающей трещины в стенах. Я чихнула, и тут же услышала “Не хворай, деточка”, после чего тот же скрипучий голос отвернувшейся старушки добавил: “Занесут мне тут хвори всякой”. Меня это разозлило до боли - в детстве я здоровьем не могла похвастаться, а другие амазонки за это обзывали “Ори - хворь” или просто “Хворь”. Сработал защитный рефлекс - повернуться и ответить так, чтобы обидчик язык прикусил. Но упомянутую часть тела пришлось прикусывать самой, - всё таки в гостях, и СТАРШИХ НАДО УВАЖАТЬ.

Нас провели в отделённую, справа от кухни, комнатушку, в которой давно никто не жил, кроме плесени, пауков и прочих. Старушка предпочитала спать на печи. Так что мы приняли дар почти безропотно.

Расчихавшись Фая выскочила на улицу, и вернулась обратно уже с самодельным веником. Промчавшись мимо замершей в ужасе старушки, она нырнула в облако пыли и объявила нечистой силе войну до победного конца или минимум - порядка в избе. Но бабка, ни с того ни с сего, завопила как резаная, когда Фая стала собирать веником паутину в передней. Чтобы больше не нервировать старушку битва за освобождение мира от грязи временно передислоцировалась в нашу комнату. Пока выметались пыль и всяческий мусор из-за двери доносились причитания: “Что делают! Что делают паразитки!”.

Не любила бабушка чистоту, очень не любила! Может потому, что за долгие годы пауки и тараканы стали её единственными собеседниками, а честолюбивые амазонки многолапых друзей крова лишали!

Спустя какое-то время причитания за дверью прекратились. Я даже испугалась, не случилось ли чего со старушкой. Может мы своей уборкой так заставили её понервничать, что у несчастной сердце схватило?

Мы выглянули: в кухне полным ходом шла готовка позднего обеда. Файкин желудок мгновенно и очень громко отозвался на запах бульона.

- Деточки, сидайте за стол. Что стоите? - более умасленный, но такой же скрипучий старческий голос застал нас врасплох в дверном проёме, принюхивающихся и вытирающих слюни. Обе мы рухнули на грязный пол, не удержавшись на ногах от такой разительной перемены - на лице карги скалилось подобие улыбки, смахивающей больше на оскал злобного животного.

Меня её внезапная благосклонность насторожила. Пока я раздумывала над поведением хозяйки, Фая уже умастилась за столом перед манящей полной тарелкой каши отваренной на бульоне. Судя по запаху, это было что-то очень съедобное. Даже меня взял в плен изголодавшийся аппетит, насильно притащив к столу и усадив. Но трезвый и пытливый разум всё ещё оценивал заманчивую пищу. Старушка отвернулась к нам спиной. Я схватила подругу за руку. За ту, которая уже тащила ложку ко рту. Меня едва не прибили! Сестра может и оторвать пальцы за попытку лишить её завтрака, обеда, ужина или просто куска хлеба!

Подруга непонимающе уставилась на меня. Хорошо хоть по лицу не съездила.

Я покачала головой. Фая замерла, ожидая пока порошок из маленького серого мешочка украсит золотистую кашу мелкими чёрными крупинками. После походов в компании недоверчивого мага и дружбы с одним известным королём-ловеласом, моя бабушка увлекалась изготовлением лекарственных порошков, спасающих от отравлений различными ядами. Ей даже удалось вывести хитрый рецепт от несметного количества смертельных отваров.