Дурманящий запах мяты Егер Ольга

Подходить к раненому волку очень глупо и опрометчиво. Он может сделать последний рывок, чтобы утащить с собой на тот свет хоть одного проклятого человека. Но мои ноги уже сами несли меня к хищнику. Ему стоило только раскрыть пасть и глупая амазонка стала бы его последним ужином.

Зверь хрипло зарычал, оскалился и попытался повернуть ко мне голову. От него жутко смердело. Мухи поднялись вверх, противно жужжа.

- Тише. Я не причиню зла… Хотя, ты наверное, это уже слышал. - Говорила с ним я, присаживаясь на колени. Меня понимали. Волк больше не шелохнулся, наблюдая за моими движениями, краем глаза.

На шее и лапах несчастного виднелись залысины от оков. Судя по глубоким и круглым краям раны на рёбрах нанесли острым предметом с четырьмя шипами, глубоко вошедшими внутрь, разодрав мышцы и проломав кости. Над ним кто-то долго издевался, а потом либо выкинул, либо зверь сам сбежал.

Медленно, чтобы не вызывать подозрения, я потянулась к мешочку на поясе мазями. Зверь зарычал, но увидев флакончик в моих руках, смолк безразлично преклонив голову к земле. Я отыскала подорожник и ещё несколько подходящих листьев, чтобы сделать нечто вроде повязок. Отчистив раны, смазала мазью, той пахучей, прикрыла не менее ароматной травой, перевязала листьями. Всё зависящее от меня, сделала. Потом сходила к ручейку, принесла в кувшинке свернутого листа воды, и дала зверю напиться.

- Прости, но это всё, что я могу.

Сидеть с ним ночь напролёт я не могла. Хотя бы по той причине, что если бы меня бросились искать (а на это могли решиться только Фая и Кроха), то обнаружили подругу рядом с умирающим зверем. Его добили бы, не смотря на мои мольбы не трогать несчастного. Волки почему-то никому не нравятся.

Последний раз окинув взглядом умирающее существо, я ушла.

Возвращаясь на поляну, я всё думала о бедолаге. Кто мог так издеваться над диковинкой? Ведь не каждый же день попадается вот такой огромный волк! Может он принадлежал какому-нибудь идиоту-циркачу? Что за люди!

Только я ступила на освещенную поляну, как меня за шкирку ухватила Войка. Шатры советника и принца уже были расставлены, вояки кривляясь, перемалывали челюстями гадость, приготовленную кухарем. А Войке видите ли заняться было не чем.

- Да не нужен мне твой советник! - с ходу начала я, чтоб уж раз и навсегда упредить причины негодования сестры.

- Уповай на Богиню, чтобы это было так, иначе тебе конец! - прошипела она и потащила меня за собой мимо моих ошарашенных друзей. - Он разыскивает тебя уже несколько часов.

- Что ему на этот раз нужно? - промямлила я вслух.

Меня втолкнули в его шатёр, как узника в тюрьму. У входа стояла Настасья, а следовательно принц Улиан о чём-то беседовал с советником. Увидев меня, оба мужчины смолкли и обернулись. Тайрелл был недоволен, Улиан не уступал ему в плохом настроении. Подчёркивая своё бесповоротное неодобрение по обсуждённому вопросу Тай стоял скрестив руки на груди, показывая жестом, мол, совершенно не собирается соглашаться на предложение принца. Его глаза хищно сощуренные одарили меня холодностью. Я не могла понять, отчего такие перемены? Лучше бы он ухмылялся как раньше! Разбираясь в том, что же сделала, разозлив советника, совсем не обратила внимания на подошедшего впритык принца. Он оценивающе оглядел меня с ног до головы, особое внимание уделил ягодицам, и подчёркнуто надменно, будто лошадь на рынке выбирал, подытожил:

- Очаровательно! Может быть и мне обратиться за твоей помощью, знахарка? Ночи становятся такие холодные…

- В любую минуту я к вашим услугам, ваше высочество! - заулыбалась я, оторвав взгляд от Тая. - Есть один хороший действенный рецепт для мужской силы… Ну, чтобы ночи такими холодными не казались… - Принца перекосило, но я продолжила, на радость советнику, на лице которого постепенно растягивалась улыбка. - Нужно съесть толчёного лука с чесноком, обмазаться мёдом, закусить свежей рыбой и ровно в полночь, при свете полной луны, выйти на поляну круглой формы и обязательно пройтись голышом вокруг водоёма!.. Хотя, есть и упрощённый вариант. Насобирайте пчёл или комаров в штаны. Это произведёт тот же эффект…

Тай уже давился от смеха, а принц и Войка багровели от негодования. Его высочество отпустил напоследок презрительные взгляды в мою сторону, затем Таю. После чего гордо махнув подолом своего плаща, вышел прочь. Я уставилась на вполне здорового советника. Он быстро вспомнил, что должен изобразить больного и тут же ссутулился, придал физиономии трагичность, схватился за сердце, и стал причитать:

- Голова болит, сердце ноет…

Я деловито осмотрела его. Когда нагнулась, чтобы послушать, как бьётся его сердце, он гордо выровнялся. Как великий врачеватель осмотрела уши, язык (оказался, кстати, не раздвоенным), глаза, руки… Короче, делала вид, что действительно собираюсь его лечить. А потом с печальным видом заявила:

- Что же ты раньше молчал, что так серьезно болен?! - Тай испугался, помрачнел, внимательно вслушиваясь в мои пророчества. - Это не излечимо!

Советник, побледнев, как простыня, сел на стул, любезно подставленный Войкой. Кстати, та тоже была немало напугана моими словами.

- По крайней мере, я точно с этим ничего сделать не могу!

Повисла мучительная пауза. Тай переосмысливал всю свою жизнь, а я наслаждалась моментом, чтобы произнести следующее:

- Хитрость не лечится травами!

Лицо мужчины исказилось непонятной, но жутко смешной гримасой. Одна из подушек полетела прямо в меня, но я увернулась. Тогда он резко встал, бросился ко мне, и как ни странно, поймал.

- Глупая шутка! - сквозь смех сказал он.

- Зато я вижу, что ты здоров, причём абсолютно!

Тай отпустил меня. Стёр с лица улыбку, и проникновенно рассматривая, честно признался, что ему нужна моя помощь:

- У меня действительно болит голова.

Я развернулась к выходу, но меня остановил встревоженный голос:

- Ты куда?

- Сделать отвар…

Он успокоился и не стал препятствовать.

Войско уже привычно расселось у костра, внимая историям моей подруги. Фая в красках рассказывала о битве, о подвигах, мужестве и хитростях воинов отстаивавших будущее родных городов. Опуская ту подробность, что боролись они не только за свои семьи, а за будущее всего человечества. Ведь как сказал бабушке Вей, это Зло хотело пробраться в наш мир и овладеть им, сделав своим полем для игр, жертвоприношений и тьмы, которую оно за собой вело.

Взяв у заворожено слушающего кухаря воды, я вернулась обратно к советнику. Он лежал на подушках, задумчиво рассматривая складки потолка. Войка тоже сидела рядом, разглядывая мужчину исподтишка - потолок её не интересовал. Теперь понятно, почему сестра так “прогибается” и на меня обозлилась.

Я прокашлялась, тонко намекнув о своём присутствии. Тай сел, жизнерадостно улыбаясь и совершенно забыв, какой он “самый больной человек на свете”. Меня этими улыбочками не проймёшь. Больше я на этот фокусы не поведусь! Главное всё делать быстро, оставить заварку и сбежать. Таким был мой план…

Под пристальным вниманием соплеменницы, совершенно открыто мечтавшей всадить мне в спину нож, я наполнила кружку для советника. Он принял её из моих рук и беспечно собрался сделать глоток. Но как всегда (язык мой - повод бед моих) мне вздумалось повторить недавнюю шутку. Дождавшись, когда он отопьёт, поинтересовалась:

- Вкусно? - он кивнул, и тогда я продолжила: - Знаешь, чем грозит ложь знахарке?

Он замер.

- Узнаешь, когда допьёшь! Заодно и врать разучишься…

Тай поперхнулся. Схватил меня за руку, и встряхнул.

- Что ты туда подсыпала?

- Ромашка, мята. - Его озлобленность перекинулась и на меня. Говорила я точно также, стиснув зубы. Он же повалил меня на подушки, зажав руки над головой, и поднёс кружку к моим губам, насильно пытаясь проверить на мне моё же средство.

- Не веришь?

Войка была недовольна увиденным. В принципе, я тоже. Ведь на мне своевольно разлёгся этот красавец писанный! Сестра, тем временем, старательно скрывала чесотку в руках, которую утолить можно только об эфес меча, а ещё лучше потереть ладоши об мою голую шею.