Единственная для верианского принца. Книга 1 (СИ)

 - Это мир-карман, - пояснил куратор. - Создан аджагарами много лет назад. Надо его стабилизировать. Иначе разрушения коснутся исходной планеты.

 Я наконец-то вникла в суть проблемы.

 Миры-карманы нередко начинали жить собственной жизнью. Пытались прорваться в окружающее пространство, словно бы вырасти, захватить дополнительную территорию.

 Их силовое поле агрессивно воздействовало на силовое поле исходной планеты… В результате, мелкие трещины, разрывы материи угрожали гибелью обоим мирам. Я отчетливо увидела в месте стыка бреши, словно ткань расползлась от старости, оставив в дырах решетку подернутых временем нитей.

 Вообще миры-карманы - самое удивительное явление физики. Здесь одно пространство накладывалось на другое и оба существовали рядом, только в разных измерениях. Напоминало два сложенные до прямого угла листка бумаги, склеенные по одной из граней.

 - Давайте уже работать! Соберитесь! - вторгся в мои мысли Путник.

 Мы взялись за руки, ощутив ткань между мирами, покрытую трещинами, местами зиявшую рваными ранами, как нечто материальное. Она и впрямь материальна, только вид материи особый - его больше нигде не встретишь.

 На обычной планете, без миров-карманов «хоровода» для работы не требуется. Здесь же, мы, таким образом, словно бы закольцовывали силовые поля, а затем преобразовали их в единую спираль. Только такой формы аура могла существовать одновременно и в мире-кармане и на планете, где он создан.

 Синяя спираль взвилась к небу, выпрямилась, волнами легла на поврежденную грань. Влив в нее побольше энергии, мы размазывали материю так, чтобы она выровнялась, латали дыры, за счет собственного силового поля. Словно панельные стены шпаклевали.

 Ткань между мирами пошла радужными разводами. Хороший знак. Дернулась, точно полотнище, натянутое на рамку и… окрепла. Ощутив ее целостность, мы разорвали контакт.

 Дело сделано.

 Теперь - домой, отсыпаться, отъедаться. Энергии истрачено немало. Можно, конечно, накачаться из космоса. Но его силовое поле несколько разнится с нашим. В итоге, наступает нечто вроде опьянения, или отравления, которое постепенно проходит. Но вначале, как выражались в дни моей молодости, «колбасит не по-детски». Голова болит, кружится, теряется ориентир в пространстве. Можно запросто прыгнуть в портал и унестись невесть куда. А Путнику потом разыскивать. Чем он, кстати, занимался не раз и не два.

 Короче говоря, куда проще восстановиться обычными методами. Но главное - безопасней.

 Я подала руку куратору, по обычаю, забравшему меня первой. Кивнула напоследок соплеменникам. Успела заметить ответные кивки Ангуса, Тима, Эйлен… и нырнула в радужный вихрь.

 Выскочив прямо на пол собственной художественной мастерской, приземлилась тем же способом, что и в мире-кармане. Темно-бежевый кафель, похожий на экзотический мрамор, холодил ладонь.

 Я быстро оторвала ее от пола, и отправилась заваривать горячий чай. На сегодня миссия выполнена.

 …

 Вынырнув из воспоминаний, взглянула на часы - время перевалило за полночь.

 Почему вдруг всплыл в голове этот мир-карман? Эйлен? Тим? Другие сородичи, оставшиеся на Земле? Или так проявила себя связь между нами?

 Полукровки умеют мысленно общаться друг с другом, но только если нас разделяют не слишком большие расстояния. Хотя бы как до соседней планеты. Чем сильнее мы отдалялись, тем больше слабел, истончался канал связи, а затем и вовсе обрывался. Лишь некоторые мысли проскальзывали сквозь него, превращались в смутные образы, воспоминания. Похоже, сейчас, канал дал знать, что еще немного - и сородичи не услышат меня.

 Что ж… не страшно. Лечу отдыхать, а стабилизация миров та же работа…

 Ужин не лез в горло. Я расправила постель, придала ей удобную форму, переоделась в хлопковую пижаму и шмыгнула под одеяло.

 Сначала холод настойчиво пробирался к телу. Увы! Все полукровки - знатные мерзлячки. Путник объяснял это тем, что аура наша принадлежит рептилиям, ящерам. Аджагары согревались, нежась в солнечных лучах. В результате, в силовом поле полукровок нет той самой составляющей, которая у людей отвечает за теплоту тела.

 Аджагары много столетий думают над этой проблемой, но воз и ныне там.

 Я поежилась и обхватила себя руками, некстати вспомнив горячую шестерню Рэма на моей ладони. Вот уж кто бы согрел… Не-ет! Слишком велика цена! Я достаточно взрослая, старая, зрелая женщина, чтобы тешить себя иллюзиями, будто подобный жест верианца не будет мне ничего стоить.

 А если и так, смогу ли не чувствовать себя обязанной? Не связанной с этим странным мужчиной, с гормонами подростка, умом зрелого мужа и кожей цвета любимого минерала?

 Я сжалась в позе зародыша, чуть добавив градусов на нагревателе. Сомкнула веки, ощущая, как медленно, но верно по телу разливается тепло и одновременно с этим уносит в сон.

 …

 Открыв глаза, я, как и в предыдущие дни, сначала растерянно озиралась, не в силах понять - где нахожусь.

 Настенные ходики - раритет моей юности - показывали десять часов. Долго же сплю! Впрочем, я ведь на отдыхе!

 Однако внутри червоточило подозрение, что вчерашние воспоминания были не совсем погружением в картины прошлого. Чем-то иным, куда более энергозатратным. Вот почему даже на ужин сил не хватило. К тому же пришлось немало постучать зубами под одеялом, в попытке согреться.

 Я не спеша встала, потянулась и направилась в ванну.

 Приняла быстрый душ в кабинке, как всегда на кораблях, такой узкой, что локти неизменно задевали дверцу. Даже любопытно - как там вообще Рэм-то помещается? С его-то габаритами?

 Почистив зубы, переоделась в широкую юбку до пят и облегающую блузу. Все розоватого цвета, приятного глазу.

 Последний штрих - расчесала и собрала в высокий пучок густые волосы. Удобно, ничего не мешает. Люблю еще косы всех видов и форм. Но вымытые перед поездкой пряди так и выскальзывали из рук, не желая сплетаться в нечто более-менее аккуратное.

 Сунула нос в контейнер для завтрака.

 Творожная запеканка была еще теплой, чай с мятой приятно щекотал ноздри. Три бутерброда с сыром выглядели очень аппетитно. После отказа от ужина, завтраку отдала должное за считанные минуты.

 Другое дело - чаепитие. Этот процесс торопливости не терпит. Как обычно, несколько раз возвращала внушительную кружку в контейнер и вытаскивала с новой порцией горячего напитка. Не очень удобно. Раньше всюду возила с собой электрочайник - небольшой такой, литровый. Но в последнее время в каютах почти никогда не предусматривалось розеток. Все оборудование работало на солнечных батареях, которые с большим запасом заряжались на планетах-остановках. В итоге, решила не таскать с собой лишний вес, хотя чайник не особенно тяжелил багаж.

 Часам к одиннадцати в очередной уже раз открыла брошюру и устроилась в постели, привычно переделанной в кресло.

 5

 (Рэм)

 Не все встречи долгожданные

 Минуты тянулись словно часы, а часы представлялись годами. Даже странно, что прожив несколько столетий, теперь с трудом выдерживал всего несколько часов.

 Я прогуливался возле столовой, воображая, как поприветствую Мелену, что расскажу про наши кулинарные традиции. К несчастью, именно в этой сфере познания скатывались к минимуму. Разумеется, королевский стол всегда ломился от яств, но поведать про них нечто интересное - как появились, в чем особые секреты приготовления, я оказался не в силах. Перечитав все книги на данную тему, обнаруженные в арсенале королевских библиотек, пришел к выводу, что выпущены они для неумелых домохозяек, которые не представляют, что и в каких пропорциях класть в пищу. Мне же хотелось поведать Мелене что-то интересное, захватывающее воображение.

 Хотя… может она и вовсе не придет.

 Вчерашний разговор с Сэлом до сих пор болью отдавался в груди, в районе сердец.

 У нас с братом было нечто вроде семейного подряда. Я выступал лицом делегации, приходил на конференции, презентации, выставки, встречался с официальными лицами, посещал мероприятия межпланетного значения и помельче. Сэл же стремился завести полезные знакомства, поэтому довольно быстро утопал в неформальном общении, заводя дружеские связи по всей Галактике. То, что он поведал о землянах и их менталитете, заставило меня остро пожалеть о своей вчерашней выходке в спортзале. Скорее всего, Мелена восприняла ее как попытку насилия, чего у меня и в мыслях не было. Я никогда не дотронулся бы до единственной без ее согласия, и уж тем более, не нарушил бы трехмесячный период ухаживания. Если о подобном узнают на родной планете, нам никогда не разрешат пожениться. Надеждой на то, что землянка согласится на брак, я себя не тешил. Но глупые сердца все равно бились в унисон с желанием поверить в невозможное. И перечеркивать пусть даже мизерный шанс на счастье, очередной глупостью, вызванной всего лишь гормональной бурей я бы ни за что не решился.