Запретная Родина (СИ)

– Туда?

– Да. Чувствую приятные энергии, – отозвался Алеард. – Особый дом в особом месте.

Мы поднялись по лестнице и открыли прозрачные двери. Приятная пустота владела удивительным зданием, на каменном полу узорами лег белый песок и россыпи ракушек.

– Кажется, это место «плавает» во время прилива. Погляди, вода все ближе подступает, скоро зальет первый этаж.

– Забавно! Поднимемся выше?

– Хочешь обследовать?

– Непременно.

В коридоре обнаружилось несколько старых разрушенных лодок, сваленных кучей. На втором этаже почти ничего не сохранилось, только одиноко стоял в углу огромный запертый шкаф.

– А вот это уже интереснее. Откроем? – улыбнулся Алеард.

– Можно попробовать. Надеюсь, прежние владельцы не обидятся.

– Скорее обрадуются. У меня такое чувство, что его нарочно сделали прочным. Хотели сохранить все, что внутри, в целости.

– Сколько же он здесь стоит?

– Хм… долго. Очень. Пару Циклов точно.

Алеард тронул гладкие дверцы. Ни ручек, ни видимых замков. Просто сейф какой-то!

– Знаешь, я с некоторых пор не вижу смысла в ключах.

Он провел ладонью по дверце, и она медленно отворилась, а, точнее, отъехала в сторону. Мы нетерпеливо подались вперед и увидели, что на полках аккуратно разложены многочисленные предметы.

– Осторожно, – сразу сказал Алеард. – Они напитаны энергией. Лучше пока не трогай, а то больно будет.

Я оглядела вещи. Простая фарфоровая чашка; амулет из белого металла – затейливо сплетенные линии, похожие на гнездо, и малюсенькое перышко в его центре; книжка в темном переплете; брошь в форме барса, несущего в пасти большую звезду; кусочек красивого камня с искрящейся желтой сердцевиной; золотая булавка с нанизанной жемчужиной темно-фиолетового цвета; серебряный перстень с пестрокрылами, несущими в когтях какой-то чудный самоцвет – во мраке камня целая сияющая маленькая галактика; небольшая, толстая, грубо обструганная палка; кожаный черный браслет с металлическими бляхами, на каждой из которых была вырезана какая-то сценка – явно мужской, но сделанный красиво; кровавая бусина-капля; наручные часы с единственной стрелкой, на металлическом браслете, наверняка тяжеленные; кожаный ремень с пряжкой в виде какого-то неизвестного мне символа; пара стоптанных ботинок; простой карандаш на веревочке; компас; кусок темной ткани – то ли платок, то ли повязка на голову; крошечный молоточек с гравировкой в виде зигзагов на ручке; какая-то трубка, похожая на подзорную; очки – одно стекло белое, другое черное, а на самой нижней полке – исписанный лист бумаги.

Алеард наклонился и осторожно взял его.

– Если ты друг – не бойся, – прочитал мужчина. – Врагу же лучше уносить ноги.

– Знать бы еще, что для писавшего значит дружба.

– Думаю, то же, что для нас. «Белым по Белому написан урок. Тот, кто постигнет – откроет замок. Каждому светлому из двадцати свое продолжение нужно найти». Хм. Ты что-нибудь поняла?

– Неа. Кто такие белые и почему их двадцать?

– Предположим, это бродяги.

– Наверняка.

– И эти вещи принадлежали прежним трогам, которые зарядили их магией Промежутка.

– Тронешь не то, что тебе предназначено – и кранты?

– Фрэйа, а ведь и правда! Но кто вправе и по каким признакам может забрать себе одну из вещей?

– Не знаю. Там больше ничего не написано?

– Ни слова. Оставим пока, вместе потом разберемся.

– Ты прав. Мы еще не были на крыше!

Алеард закрыл шкаф и снова взял меня за руку. Биться над загадкой сейчас совсем не хотелось. Мы отправились на крпышу.

Бассейн был пуст и порос упрямыми стелющимися растениями. Они цвели и приятно пахли, к тому же плодоносили мелкими красными ягодами.

– Это растение называется мулль, – тотчас сказал Алеард. – Ягоды съедобны, но каковы на вкус – не знаю.

– Здорово с тобой путешествовать – и согреешь, и накормишь, – хитро улыбнулась я.

– Могу и еще как-нибудь услужить моей малышке, – усмехнулся он.

Я давно не краснела, и это было почему-то приятно.

– Нарвем ягод, найдем укромное местечко…

– У меня в рюкзаке есть одеяло.

– Но нет рюкзака.

– Забрать его не проблема.

– Не хочу отпускать тебя.

– А я и не уйду. Трогия, как и некоторые другие миры, позволяет призывать вещи.

– О, здорово! А как это делать?

– Представь свою сумку и реши, что она тебе сейчас необходима.

– Решаю! Сумка, иди ко мне!

Алеард рассмеялся, и его рюкзак шлепнулся поблизости. Мой с небольшим запозданием неуклюже упал в бассейн. Через несколько минут мы уже свили гнездышко возле стены и лакомились ягодами. Их вкус было сложно описать, а соком они брызгались дай боже. К тому же окрашивали в красный все, до чего «дотекали», пальцы в особенности.

– Вот он, мой макияж. – Я выпятила ярко-алые губы. – Как тебе, нравится? Могу еще щеки подрумянить.

Алеард склонился и поцеловал меня.

– Не стоит, замажешь веснушки.

Я отложила остатки завтрака и удобно села мужчине на живот.

– В одном из миров между мной и моим работодателем случился жаркий спор. И, знаешь, в итоге меня уволили.

– За то, что пререкалась? – спросил он, мягко поглаживая мои ноги.

– Нет. За отсутствие косметики.

Алеард хмыкнул, и его пальцы начали ловко расстегивать пуговицы на моей рубашке.

– А однажды, – продолжила я, щекотя его живот, – мне пришлось изваляться в грязи, чтобы насекомые не сожрали заживо.

– О, – явно поглощенный процессом, весело отозвался Алеард. – А я как-то раз попал в Промежуток при параде, а в ином мире выпал голышом.

– Ужас! Место-то хоть пустынное было?

– Неа, обычная городская улица. Улепетывал, прикрываясь рюкзаком.

Мы рассмеялись, и я прижалась к нему обнаженной грудью.

– Я бы закрыла тебя вот так.

– Это каждый раз сладко, – тихо сказал он. – Чувствовать твое тело.

Шутки закончились, мы оба были серьезны и нетерпеливы.

– Поэтому мне сложно с тобой тренироваться – я сразу думаю о том, как приятно лежать обнаженными.

– Просто лежать?

– Нет, – шепотом отозвалась я, и Алеард перевернул меня на спину, чтобы продолжить раздевание и все, что оно обещало...

Чуть позже, когда мы стояли на крыше и любовались видом, вдали показалась знакомая фигура.

– Ойло.

– Он самый. Я даже отсюда вижу, как счастливо он улыбается.

Трог шел по линии прибоя и был мокрым до самой макушки. Судя по всему, купался прямо в одежде. Руки в карманах, походка легкая, почти вприпрыжку, одного ботинка нет. Мы рассмеялись, а потом Алеард коротко свистнул. Ойло почти сразу понял, куда смотреть, и быстро добрался до здания. Правда, через первый этаж ему пришлось проплыть.

Мы обнялись, наплевав на сырость.

– Небо видели? Просто чудо! Я глаз не мог оторвать, так и ходил до утра, любовался. А там дальше по берегу что творится?

– Что?

– Жуткие скалы! Над самой водой нависают как пасти, и океан просто безумен. А на горизонте едва маячит какая-то вышка.

– Маяк.

– Точно! Маяк маячит! – рассмеялся Ойло. – Позовем остальных?

– Тук-тук, – раздался голос Кристиана. – Остальные сами пришли, то есть приплыли.

Постепенно подтянулись все, и мы принялись бурно обсуждать увиденное. В самый разгар беседы на крышу приземлился Бури. Он сразу спросил, где бы мы хотели жить.

– Можно подумать, мы Трогию как свои пять пальцев знаем! – язвительно сказал Эван, и зверь рассмеялся.

– Я покажу все то, что достойно выбора, а вы, побывав в этих местах, примите решение.

– А где Кервел? – спросил Марк.

– Он ощупывает Трогию на предмет темных дыр – это искаженные куски пространства, опасные для путешественников. Прежде их здесь не было, но за десятилетия одиночества вполне могли появиться.

– Опасные чем? – спросила Габриэль.

– Непредсказуемостью. Если тебя засосет – выпасть можешь где угодно, даже внутрь камня переместиться или на дно океана.

– Ужас какой! – Рута всплеснула руками. – И мы о них до сих пор не знали?