Свидетельница (СИ)

И хотя перед глазами теперь никто не маячил, и яркие вспышки больше не отвлекали, у неё имелся ещё и слух, как бы по-идиотски это не звучало. Любой шум, будь то скрип половиц, чьи-то падения или громкие выкрики волшебных слов, тут же разрушал только начавшую формироваться в ней концентрацию. После третьей попытки передать Тома беззвучный ответ Ева начала чувствовать себя ещё большей бездарностью, уже забыв напоминать себя, что в первый раз мало у кого выходит.

Намеренно думая лишь об одном и том же, когтевранка затаила дыхание, но чуть дольше, чем нужно было. Недовольно вдохнув кислород, словно он ей и даром не был нужен, Франк нехотя открыла глаза. Вряд ли стоит продолжать эти манипуляции, они бессмысленны.

- Почему? – опасаясь вызвать лишние подозрения у учеников, теперь как назло проходящих то и дело мимо, Ева почти одними губами сказала это.

Том неопределённо пожал плечами – он наконец стоял к ней лицом, пусть и слишком далеко, чтобы попытаться разглядеть каждую несдерживаемую эмоцию, временами посещающую его глаза. Она не могла сказать точно, видел ли слизеринец её жалкие попытки последовать его примеру и показать свои «превосходные» умения в легилименции. Уж было бы лучше, если бы это оказалось не так.

«Иначе будет скучно».

И вновь головная боль, но уже не такая сильная, как в первый раз. Значит, далее она вообще не будет ничего ощущать?

Сквозь проходящих мимо однокурсников Ева успела заметить ту самую полуулыбку Реддла, которую мгновением раньше она пыталась представить. Та самая. Та.

Уже нельзя одолевать себя сомнениями. Том предвкушает предстоящие события. Похоже, этот урок запомнится ей не только из-за случая с Лидией…

***

Всё было даже хуже, чем представляла себе в голове Ева. Так трудно ей почти никогда не было.

Том не хотел останавливаться на достигнутом и продолжал посылать в неё заклинания, одно за другим, причём решил использовать не только оглушающие, но и более сильные. Мол, это помогало ускорять процесс учения на своих ошибках. Если б он только давал ей хотя бы пару секунд передохнуть, то она бы и не думала возмущаться.

Однако, сколько бы девушка, глядя на разноцветные субстанции, летящие к ней, не требовала дать ей отдых, ответа ни разу не последовало. И вряд ли стоит принимать молчание за знак согласия.

Поначалу всё казалось не таким сложным. Возможно, преодолев страх – оказаться посмешищем, появилось больше уверенности. И, несмотря на то, что Том, спустя через секунду, как когтевранка сказала о своей недоготовности, начал нападать на неё без предупреждения, отбивалась она успешно, лишь пару раз чуть не забыв о нужном взмахе волшебной палочкой. В конце концов, произнести заклинание – это далеко не всё, и, вспомнив об этом факте, пришло сожаление. Уж лучше бы процесс выброса своей силы при помощи палочки был проще. Тогда не нужно было бы отвлекаться, уделять лишнее внимание незначительным деталям, но таким мешающим основному процессу.

И вот, становясь жертвой атаки уже в тридцатый раз, Ева, стиснув зубы, поняла, что её выдержка и реакции начинают покидать тело, поскольку пришлось резко сделать шаг в сторону, чтобы не упасть без сознания, как это сделала Лидия.

Лидия… Ох, сейчас эта слизеринка не кажется ей такой противной и высокомерной. Ну, подумаешь – слушать её бесконечные щебетания, в которых затрагивались лишь две темы, типичные для аристократки: роскошная жизнь среди таких же, как Несторс, или намеренное принижение Франк во всех сферах жизни, пусть и не такое открытое, как было бы у той же Беллатрисы.

Если выбирать между практикой с Лидией или Томом, то когтевранка определённо склонилась к той, что, к сожалению или к счастью, находится сейчас совершенно в другом месте, в больничном крыле, и никак не способна занять место юноши.

- Не уклоняйся, а защищайся! – сверкнув глазами, прошипел Том, как только послал ещё одно заклинание в напарницу. – Иначе так ты ничему не научишься.

Устало выдохнув, Ева уже ни на что не надеялась. Только критикует и поправляет, придирается к каждым мелочам. По его мнению, ей надо было спокойно стоять и ждать, когда она окажется во власти волшебства?

Сначала в её мысли залез, хотя не делал это уже продолжительно долгое время, а теперь пытается довести Еву до белого каления. Можно было не использовать такие суровые методы. Может, она всего лишь не до конца поняла его намерений, но как тут получится как следует подумать, когда через каждые пару секунд нужно отбрасывать все человеческие чувства и сосредотачиваться лишь на своей магии?

Время шло, а силы уже были на исходе. Бормоча ругательства и заклинания вперемешку, Ева начинала чаще смотреть по сторонам в поисках тех студентов, кто наблюдал бы за этим процессом с желанием помочь ей прекратить это, и подобными действиями допускала серьёзные ошибки, из-за чего только на последней секунде смогла отразить заклинание, больше инстинктивно, не задумываясь над тем, что делает.

- Уже лучше, но всё равно не то, - внимательно наблюдая за когетвранкой, Том немного опустил волшебную палочку, и Ева, стараясь раньше времени не создавать ложные надежды, замерла, когда тот спокойно добавил: - Продолжим.

Как же ненавистно в тот момент было это слово. Если бы ей на пути встретился человек, изобретший это понятие, то, честное слово, она с радостью выбила бы всю дурь у него из головы, возможно, даже прикончила бы. Не имея при себе спокойствия, уверенности ни в чём не было, а это в сто раз хуже, ибо начинаешь искать любые пути и, больше не обращая внимание на здравый ум, принялась бы верить в них.

Человеку, что бы там не говорил ей Том, нужна вера, любая вера. Даже он сам, пусть и не признаёт существования Бога, должен иметь какую-то опору.

Зачем, зачем продолжать?! Неужели это куда проще для него, нежели оставить её в покое и заняться своими делами? Их у него предостаточно, это уж точно.

- Я не хочу больше продолжать.

Не ожидая его ответа, Ева быстро пересекла весь класс, умудрившись при этом каким-то счастливым образом не попасться под летящие то тут, то там заклинания. Вблизи Том излучал какую-то особую энергетику, и на миг она захотела было передумать и с покорностью вернутся назад, но, вспомнив о причине своих слов, решила не оставлять дело незаконченным.

- После стольких стараний решила оступиться? – невозмутимо спросил Реддл, но по его взгляду Ева почувствовала, что он не так спокоен, как кажется. И хотя в том бушующем море по-прежнему нельзя было ничего толком разобрать, странное ощущение навело её на несколько подсказок в воде… Шестое чувство?

- Я не оступаюсь, Том. – Покачав головой, тихо проговорила Ева, но юноша всё прекрасно расслышал вследствие того, что она находилось в нескольких сантиметрах от него. – Я делаю паузу.

- Пауза - это начало стопа, - не переставал отступать от своего слизеринец, нахмурившись.

- Не всегда, - уклончиво ответила та, легонько пожав плечами, а затем спрятала волшебную палочку обратно в глубокий карман школьной мантии, подтверждая тем самым свой отказ от дальнейшего участия в этом. Пока что.

Постепенно оставалось всё меньше и меньше подростков, жаждущих заниматься ровно до звона колокола, и теперь многие облокотились об отодвинутые для практики парты, дабы не занимать лишний раз пространство.

Казалось бы, сама судьба пытается дать множество намёков на то, что пора заканчивать мучить Еву бесконечными заклинаниями, но, видимо, для Тома судьба – не авторитет.

- Неужели? – ядовито улыбнувшись, резко шагнул к ней, не смутившись от тут же обратившихся в их сторону взглядов. – Ты полагаешь, что я слишком жесток к тебе? Не отвечай, я и так это прекрасно знаю. Вот только ты, дорогая моя, за собой ничего не хочешь замечать, словно так оно и должно быть.

Ева хотела было на автомате отступить назад, но, решив, что это привлечёт ещё больше внимания, подавила в себе всякое желание избежать этого разговора. По крайней мере, он говорит не достаточно громко, чтобы другие смогли что-нибудь толковое разобрать. Однако каждый из присутствующих в классе мог заметить вспыхнувшую злость в потемневших глазах старосты, постепенно перерастающую во что-то большее.