Танцуя во тьме (СИ)

Без сил опускаясь на обжигающий песок, и устало стекая в нежные объятия долгого сна, Она провела рукой по мертвой земле. Прости…

Вновь откинув атаку литусов, я облизнул сухие потрескавшиеся губы. Полцарства за стакан холодной воды! Хотя бы на донышке! Меня терзала невыносимая жажда, и каждый новый глоток из Потока лишь увеличивал ее. С тоской я поглядывал на виднеющееся вдали озеро, казалось, я пил из него целую вечность назад. Как было бы восхитительно окунуться туда с головой! Но я по-прежнему висел под потолком, стиснутый огненным ураганом, уворачиваясь от обжигающих молний литусов и периодически раскидывая их по всему Святилищу. И как бы сильно я не швырял их, впечатывая в камни, они все равно вставали. И все начиналось по новой.

Я понимал, что если сделать глоток побольше, или глотнуть подряд пару раз через малый промежуток времени, то возможно моих сил и хватило бы упокоить одаренных окончательно, но колокол звучал все громче и как-то с надрывом что ли… А я помнил, что сказал Голос, и потому, использовал редкие передышки, чтобы дать хоть немного отдышаться своему метроному.

Освободив ребят от теней, я иногда поглядывал, отслеживая их передвижение, хотя конечно больше выискивал взглядом Мэля и Сали. Я видел, как они собрались ближе к Вратам, видел, как залетели солдаты амина, и поначалу казалось, что сейчас они вцепятся друг другу в горло. А потом они вместе удерживали створки, в которые рвалось что-то страшное. Двери ходили ходуном, в некоторых местах зияли пробоины, в которых иногда мелькали длинные суставчатые лапы и острые жвала, что с трудом, но крошили древесину. И против которых камни и немногие ножи были слабым оружием.

Иногда я кожей чувствовал их взгляды, и сердце стискивала холодная когтистая лапа. Я мог держать щит и откидывать атаки литусов, но у меня не хватало сил, чтобы покончить с ними одним ударом. Однако если я не справлюсь, парни окажутся меж двух огней. Поэтому я был просто обязан расправится с одаренными. И значит, либо мне придется взять намного большую порцию Силы у Потока и постараться выжить, либо… Молиться о чуде. Впрочем, это одно и то же. Но в любом случае, надо было что-то решать. Литусы вновь поднимались, а я все еще мялся на распутье. Что же делать? Вразуми, помоги, Госпожа… Взгляд мой зацепился за Алтарь, вокруг него дрожала туманная завеса, как над озером, но было видно, что рядом с ним стояли трое, вернее, четверо. Только четвертый обнимал женщину и был такой здоровенный, как шкаф... Лайз? А он-то здесь откуда?..

И тут… Как из открытой двери булочной тянет сногсшибательным ароматом свежеиспеченного хлеба, так и меня внезапно опахнуло чем-то невообразимо прекрасным, в котором гармонично смешались мои любимые запахи: корица и яблоки с апельсинами, утренний кофе со сливками и круассаном, и много чего еще. И весь этот восхитительный коктейль доносился из огромного разлома в полу, который еще совсем недавно пугал меня, скрывая что-то странное во тьме.

Это странное никуда не делось, более того, оно словно тянулось ко мне, обещая ласку и поддержку, обещая помощь. В мою ладонь неожиданно ткнулся Мыша. Пушистый соратник тоже дымился, и его закопченная шкурка была невероятно созвучна моему внутреннему состоянию, но он был бодр и задорно прядал ушками. Любопытно подергивая розовым носиком, он, похоже, одобрительно прислушивался к новому знакомцу. Литусы уже сомкнули круг, а мне пора было вновь пить из Потока, так как моя защита слабела. Глухо и тревожно звонил колокол, и я все-таки принял решение. Оттягивая неизбежное, я лишь истощаю себя, а значит, шанс на выживание тает. Поэтому стоит покончить с этими ритуальными танцами именно сейчас. Вновь принюхавшись, я улыбнулся. Вот выживу и познакомимся.

Кивнув самому себе, я потянулся к Потоку, топя нервозность на дне души, и вдруг почувствовал, как моей руки коснулось… Не знаю… Словно прохладные речные струи коснулись пальцев и гася жар, успокаивая обожженную кожу, мягкой волной двинулись вверх по руке. Завороженно ловя это ощущение, я видел, как литусы поднимают руки, готовясь к новой атаке, как в центре их круга начинают дрожать каменные плиты, а потом они начинают крошиться, уступая чудовищной силе, что пробивала сквозь них себе дорогу.

Уши заложило от гула, но не от урагана, хотя тот и продолжал бушевать. Литусы падали, теряя опору под ногами, каменные плиты вспучивало тут и там, они лопались, не выдерживая напора, и сквозь них, словно из мягкой огородной земли на волю, ввысь выстреливали огромные цветочные побеги. Почему цветочные? Ну, возможно потому, что невероятно быстро развиваясь, побеги превращались в гибкие лианы, на которых распускались невиданные цветы с иглистыми лепестками. Явно хищное чудовищное растение было невообразимо прекрасно, хотя и полностью черного цвета. Правда, может это для меня они невиданные, а для местных что-то родное, типа одуванчика? Хотя вряд ли, одаренные разбегались со странно дикими лицами, стреляя в побеги молниями. Впрочем, им это не очень вредило.

Пока я крутил головой, пытаясь рассмотреть подробности, побеги добрались до меня, и совершенно неожиданно я оказался нос к носу с огромным цветком. Его лепестки слегка шевелились, словно колеблясь под легким ласковым ветерком, интересно располагаясь в несколько рядов, и если наружные были мягкими, то внутренний ряд состоял сплошь из острых, длинных игл. Шипы на лианах были странно-мягкие и упругие, хотя я видел как совсем недавно в легком замахе, они дробили камни. И пахло от него тем самым невероятно приятным запахом, что я чувствовал раньше. Не сдержавшись, я протянул руку, осторожно касаясь цветка, с удивлением замечая дрожащие искры на его лепестках, как в кулоне Мэля. Живой саарэ? Я хмыкнул своим фантазиям и вновь коснулся лианы. Меня окатило уже знакомое чувство прохлады, а в голове шепнуло: Йорассу – Дар Госпожи. Гладя лепестки, я чувствовал, как мои ноги оплетают побеги, но совершенно не волновался. Госпожа вспомнила о нас и прислала помощь, теперь все будет хорошо...

Спустя минуту я вернулся в реальность, чувствуя себя отдохнувшим и странно обновленным. Ураган продолжал свирепствовать, но его жар больше не мучил меня, колокол мощно и ровно звонил где-то далеко, а я сам, восседая в объятиях лиан, словно в кресле, руководил сражением. Ну а чем не полководец? У меня даже ободок есть! Захлебываясь восторгом, я направлял своих воинов на помощь Мэлю. Парни жались к стенам, а лианы стреляли в бреши иглами, и судя по визгу, отравленные дротики не пришлись по вкусу тварям. Все новые и новые побеги вырастали у Врат, надежно фиксируя створки, и скоро мои цветуЁчки праздновали победу, воинственно топорща иглистые лепестки. Тем временем другие лианы, словно крысят отловили одаренных и, спеленав их побегами, подняли ко мне. Те висели, безучастно глядя в пустоту, даже не делая попыток вырваться.

И вот когда вся группа длинноволосых товарищей предстала передо мной, азарт погони схлынул, а я расстроенно вздохнул. И чего с ними теперь делать? Убить в бою, защищаясь, это одно, а вот так, хладнокровно?.. Ведь по сути, они лишь куклы-марионетки, оружие, а враг, держащий его – амин. И он, кстати, пропал, как и его сестра, и Рамус. Лианы их так и не нашли, и это заставляло меня нервно поёживаться, хотя с появлением Йорассу я уже не опасался их так сильно. Но что же все-таки делать с литусами?

Тоскливо оглядываясь, я вновь заметил алую паутину. Мерцая кровавыми каплями, она радовала своим завершенным видом, а вновь взглянув на одаренных, я пораженно замер. Нити… От них шли нити. Белые, искрящиеся, уходящие в никуда, как в рамке у Тирсу… Связь с мамкой? Веревочки марионетки?.. Узы рабства?..

С легкостью я собрал нити в ладонь, с наслаждением посылая по ним огненный импульс в сторону одаренных, напалмом выжигая паразитов в их головах. И те сразу обмякли, словно у них вынули батарейку.

А я, чувствуя, как в груди сжимается спираль гнева, скользнул по нитям в другую сторону, вслед за слепящими звездами. Этому следовало положить конец.