Когда боги проснутся - 1 (СИ)

   И кто знает, может быть, когда два наследника объединят свои судьбы, возродится великий Агритосс.

   *******************************************************************

   Шестнадцатилетний подросток упрямо карабкался по отвесной скале. Трое его ровестников стояли, задрав головы, и изредка комментировали движения своего товарища.

   - Сорвется, - уверенно заявил один из них - полноватый юноша с приятным смуглым лицом.

   - Нет! - отрезал другой, тоже не сводивший глаз с верхолаза. - Он доберется.

   Третий наблюдатель, высокий, ладный светловолосый подросток, с редким пушком, пробивающимся на подбородке, молча провожал глазами приятеля.

   - О, Норр!

   Все трое почти одновременно ахнули, увидев, как нога подростка, неуверенно поставленная им на узкий выступ, сорвалась. Юноша, казалось, прилип к скале, застыв на месте. Затем осторожно нашарил ногой другой выступ. До вершины оставалось чуть более полуметра. Распластавшись по отвесной стене, подросток подтянулся на руках и одним рывком перевалил через выступ. Там, растянувшись во весь рост и тяжело дыша, он пролежал несколько минут. А затем трое наблюдателей увидели, как юный скалолаз перевернулся на живот, свесил вниз довольную физиономию и помахал им рукой.

   - Ну, что я говорил! - торжествующе повернулся к своим товарищам второй подросток - худощавый рыжеволосый с большими синими глазами и россыпью веснушек на круглых щеках. - Рену это - раз плюнуть!

   - Подумаешь! - презрительно повел плечом толстячок. - Неделя тренировки - и я смогу не хуже!

   Их молчаливый приятель криво усмехнулся, пощипывая чуть заметную бородку.

   - Никто не мог добраться до вон той вершины, - он кивнул на одиноко возвышающуюся скалу, похожую на длинный клык - такую же гладкую, почти отполированную. - А Рен - смог. Хочешь попробовать?

   - Да...- уважительно протянул рыжеволосый. - Залезть на Клык...

   - Ну и что? - нерешительно пожал плечами полный юноша.

   - Скажешь - заберешься? - насмешливо хмыкнул светловолосый молчун.

   Толстяк вспыхнул. В его глазах мелькнул злой огонек.

   - Не только ваш Рен такой ловкий, - сквозь зубы процедил он. - Просто не хочу, чтобы кто-нибудь наябедничал Наставнику.

   - Да ладно тебе, - миролюбиво похлопал его по плечу рыжеволосый юноша. - При чем тут Ренвольд? Тут надо месяц тренироваться.

   - А сами-то вы! Только хвастаетесь своим Реном! - пренебрежительно скривил губы толстяк. - Никто из вас туда тоже не забирался!

   Рыжеволосый бросил на него насмешливый взгляд, но ничего не сказав, махнул рукой и пошел вперед, туда, где среди скал виднелась высокая крепостная стена.

   Толстяк надулся и, повернувшись, снова взглянул на Клык, вызывающе торчащий на фоне ясного синего неба.

   - Ты идешь? - светловолосый подросток, уже направившийся следом за товарищем, оглянулся на недовольного приятеля. - Скоро ужин.

   - Иду, - недовольно буркнул тот, еще раз оглянувшись на скалу.

   А Ренвольд, проводив глазами друзей, осторожно выпрямился на вершине каменного столба во весь рост и огляделся вокруг. Сердце его восторженно замирало от ощущения победы над собой, над собственным страхом. Стоя на вершине утеса, окруженного зелёными холмами, и подняв голову к закатному небу, Рен чувствовал, что действительно находится между небом и землёй. С высоты каменного столба он, как парящая птица, окидывал взглядом зелёную равнину, вершины холмов, и как будто отрывался от скалистой вершины, поднимаясь все выше и выше, к самым облакам.

   Повинуясь неосознанному порыву, Ренвольд поднял руки вверх, распахнув их притяжению небес, и ему на мгновение показалось, что необычная сила наполняет его душу, вселяя в нее ощущение уверенности и мощи. Ему захотелось закричать от восторга, но юноша знал, что такое проявление чувств не к лицу мужчине. Он еще раз глубоко вздохнул и опустил руки. Но ликующее выражение так и не сошло с его лица.

   * * *

   Два десятка подростков, сидевших в большой классной комнате, внимательно слушали Учителя.

   - Человек, посвященный в божественное откровение, может очень многое....

   Ссутулившийся худощавый старик говорил, расхаживая перед своими учениками.

   - И только леность ума и нежелание совершенствоваться мешают ему достичь немыслимых высот. Физическая выносливость человеческого организма, внутренняя сила - то есть состояние духа, не имеют границ, если....- старик остановился и многозначительно поднял палец. - Если цель значительна и высока.

   Он внимательно посмотрел на внимавших ему подростков и поднял палец еще выше.

   - От выживания в самых невероятных условиях до преодоления физических границ этого мира!

   - А кто определит, насколько значительна цель?

   Давешний отважный скалолаз задумчиво смотрел на Учителя, ожидая ответа.

   - Ты сам определишь это, мой мальчик, - помолчав, ответил тот. - Если это будет не та цель, твоя внутренняя сила не сработает.

   - Например, если хочешь залезть на скалу...- чуть слышно пробормотал один из юношей.

   Он пробормотал это шепотом, себе под нос, но Наставник услышал. Слегка нахмурив брови, он бросил насмешливый взгляд на подростка, смущенно уставившегося в парту.

   - Если цель - преодолеть себя, свой страх, и ты добился ее, значит, для тебя она достаточно высока. Но! - Наставник опять поднял палец вверх. - Залезать на скалы вам запрещено. Кто из вас ослушался запрета?

   В классной комнате повисла напряженная тишина. Мальчики все как один опустили глаза, стараясь не выдать ослушника ни движением глаз, ни невольным жестом.

   - Ты скажешь, кто это? - указательный палец Наставника нацелился на проговорившегося подростка.

   Тот покраснел и, метнув испуганный взгляд на застывших соседей по партам, упрямо сжал губы.

   - Ты же знаешь, что своим молчанием поощряешь товарищей к нарушениям, - испытующе глядя на него, продолжал учитель.

   Образы отшельников, изображенных прямо на стенах классной комнаты, казалось, тоже неодобрительно вглядывались в насупленные лица воспитанников. Но никто из них не нарушил тишину: ни отшельники, ни подростки.

   - Что ж....- Учитель выпрямился во весь рост и поднял открытую ладонь, невольно заставляя учеников посмотреть на себя. - Если нарушитель не признается сам, мне придется ограничить время прогулки для всех вас.

   - Я!

   Все разом обернулись на Ренвольда, резко вытянувшегося у парты. Наставник пристально взглянул на подростка и укоризненно покачал головой.

   - Это я, Учитель, нарушил запрет, - вызывающе произнес наследный Властитель Агорраса.

   В классе пронесся одобрительный и облегченный гул.

   - И, похоже, ты гордишься своим проступком, - помолчав, иронично сказал Наставник.

   Ренвольд сжал губы и опустил голову.

   - Я...я хотел, - запинаясь, произнес он.

   Учитель ждал продолжения. Рен тяжело вздохнул и поднял голову.

   - Я боялся...И хотел... - подросток гордо выпрямился. - Я сумел победить свой страх!

   Класс уважительно затих.

   - И я готов понести наказание. Только...пожалуйста...не наказывайте всех, Учитель. Они...они не знали!

   - Хм...- умные глаза Наставника оглядели разом засмущавшихся подростков. Те старательно прятали глаза, опасаясь встретиться взглядом с учителем. - Я, правда, не уверен в их незнании, но...Поскольку виновный сам признался, остальные могут быть свободны.

   Легкий шум, сопровождавший вполне понятное желание учеников как можно скорее избавиться от общества проницательного Учителя, сменился полной тишиной.

  Проводив питомцев насмешливо- понимающим взглядом, Наставник повернулся к нарушителю и только тут с удивлением заметил, что в комнате остались не только они с Ренвольдом, но и еще трое мальчиков. Помимо угрюмо сидевшего на своем месте "осведомителя", за партами остались Тиссен, сын начальника столичного гарнизона и Келтон, сын Советника Саррена.