Расплата (ЛП)

Однако, такое ощущение, словно я получила ответ в свои руки, только чтобы его умыкнули у меня из-под носа! О, Богиня, что я могу сделать?

— Ивэн

В доме Сэма меня окутало приятным ведьминским ароматом томящихся трав и ладана, преимущественно шалфея. Всё было сделано из дерева и кирпича, также в нем был камин с небольшим огнем для ослабления утренней прохлады. Два сиамских кота потерлись о меня, мурлыча свои приветствия.

«Познакомься с Эстрэфи и Мэнду», — сказал он, поднимая одного из котов и передавая его мне. Кот громко заурчал и уткнулся головой в мой подбородок с любовью. «Это Мэнду», — представил он. «Он котенок, любит, когда его берут на руки. Эстрэфи заберется на тебя, когда ты сядешь. Он считает, что все колени принадлежат ему».

«Эстрэфи и Мэнду?» — переспросила я, в то время как котенок легонько целовал меня своим влажным носом. «Это магические имена?».

«Нет», — засмеялся Сэм. «Кэт-эстрэфи (Катастрофа). Кэт-мэнду (Катманду)».

Я охнула, вспоминая мамино описание ее брата в Книге Теней. Она говорила, что он был настоящий шутник. Вообще-то, она называла его тупицей. Я знала, что они разыгрывали друг друга постоянно.

«Сейчас так рано», — сказал он. «Когда ты выехала сюда?»

Он взглянул на меня поверх своего плеча немного другим взглядом, но я оставалась сосредоточенной на Мэнду, дергавшем мои волосы.

«Извини», — сказала я. «Я решила приехать на самом раннем поезде. Ну, понимаешь. Выиграть время».

Неубедительно. Очевидно. Но что бы я сказала?

«Подожди минутку», — сказал он, — «Дай-ка я переоденусь в более подходящую одежду и приготовлю нам завтрак. Я сейчас вернусь. Будь как дома».

С одним котом на руках и с другим, трущимся о мои лодыжки, я совершила прогулку по гостиной Сэма. Деревянный пол был покрыт большим турецким ковром, окрашенным в коричневые и оранжевые цвета. В одной стороне комнаты стоял небольшой алтарь со свечами, морскими раковинами, свежими цветами, чашей и прекрасным атаме с черной рукояткой. Казалось, Сэм имел примерно миллион изображений луны, на картинах, черепицах и масках.

Большую часть стены занимали книжные полки. (Рованванды знамениты коллекционированием, а иногда складированием, знаний. Я не была уверена, разовьется ли так же сильно эта особенная семейная черта у меня). Коллекция Сэма включала в себя невероятное многообразие тем, от научных до художественных. Здесь умещались книги о травах, магии, Викканской истории, ворожбе, Кельтских Богах и Богинях, картах Таро, и на сотню других ведьминских тем. Две полки были посвящены астрономии. Еще три были заняты книгами о йоге, медитации, чакрах и об Индийской религии.

Я заметила немного полок, посвященных истории гомосексуализма, и несколько современных книг о гей-политике и культуре. Я как раз остановилась на этих, когда поняла, что Сэм вернулся. По воле случая, он был одет в малиновую футболку с короткими рукавами и рыжевато-коричневые штаны.

«Знаю, у меня много книг» — сказал он. «Типичный Рованванд. Это ерунда. Тебе следовало бы увидеть семейную библиотеку. Полагаю, у нас больше книг, чем в городской».

Он заметил полку, на которую я смотрела, и улыбнулся.

"О", он сказал, кивая. "Я — гей."

Я многого не знала о моем дяде, поэтому тот факт, что он гей, был всего лишь одним из пунктов в очень длинном списке. Мне понравилась его непринужденность с этим обстоятельством. Я решила, что она как-то связана с сущностью Виккан. Я предположила, что они намного более открыты и лучше морально устойчивы к подобным явлениям. Итак, у меня был дядя-гей. Это было своего рода круто.

«Ладно», — сказал он, направляя меня на кухню, — «Давай-ка немного тебя накормим. Уверен, ты проголодалась».

От ведьм бесполезно что-либо скрывать. Похоже, они всегда в курсе. Я опустила Мэнду на пол и последовала за Сэмом на кухню.

"ты пьешь кофе?" — он спросил

Я кивнула. В действительности, я умерла бы за кофе. Я совсем не выспалась.

«Какой ты любишь?»

«Сладкий», — ответила я, садясь за стол. Эстрэфи, как и было обещано, сразу запрыгнул ко мне на колени и свернулся в клубок. «И молочный, пожалуйста».

«Сладкий и молочный кофе», — кивал одобрительно Сэм. «Ты, определенно, моя племянница! Мы здорово поладим». Он радостно поставил две огромные кружки и наполнил их. Затем он добавил сахар и молоко и придвинул чашку ко мне. Я взяла ее с благодарностью. Оно было невероятным. Дядя Сэм не шутил по части кофе. Это было супер.

«Что ж», — сказал он, открывая холодильник. «Посмотрим. Как насчет омлета? У меня есть сыр Чеддар и бекон. Должно быть неплохо».

Он был не в состоянии представить, что последние недели я жила на смеси сои и лука, не так ли? Бекон и омлет с сыром звучало как рай на тарелке. Я старалась не захлебнуться слюной, кивая в знак одобрения. Для аппетита он выложил на блюдо шоколадные круассаны, миндальное печенье, дольки апельсина и клубники, чтобы я пожевала, пока он занят. И я действительно жевала. Я еле контролировала себя. Я заметила, что он поглядывал на меня из-за спины, в то время как раскладывал на рабочем столе несколько яиц коричневатого цвета, копченый гикори бекон и большой кусок сыра, завернутый в бумагу.

«Извини, что я не могу перестать глазеть на тебя», — в конце концов, произнес он, сбивая яйца. «Просто ты так сильно похожа на свою маму».

От этих слов я застыла.

«Правда?» — спросила я.

«Поразительно», — ответил он.

У меня было немного маминых фотографий, и хотя я заметила немного общих черт, я действительно не считала, что была сильно похожа на нее. Семья моего отца из Буэнос-Айреса, так что я наполовину латиноамериканка. Полу-ведьма, полу-латиноамериканка… полу-всё что угодно. Мои глаза карие, а волосы темные, хотя в них имеются прядки медового цвета. Моя кожа теплого оливкового цвета — совсем не похожа на бледное лицо, которое я видела на фото.

«Мама была блондинкой, правильно?» — спросила я. «Вроде бы бледной?»

«Это правда», — признал Сэм. «Кёртисы приехали из Англии, и мы все светлые. Ты темнее, но в тебе так много от твоей мамы. Это в твоем выражении. В твоем лице. В твоем росте, в том, как ты стоишь. Даже в твоем голосе. Ты могла бы быть ее двойником».

«Я бы хотела больше узнать о ней», — сказала я. «Вот почему я здесь».

Он кивнул, словно я сказала то, что он ожидал услышать. Потом он повернулся к печи и вылил смешанные яйца в сковороду, где готовился бекон.

"Я рад," сказал он. "Я задался вопросом, на что должна быть похожа твоя жизнь. Я предполагаю, что ты не была воспитана, практикуя Вику?"

«Нет», сказала я, взяв еще одну клубнику. «Я не знала ничего об этом еще несколько месяцев назад. Отчасти я столкнулась с этим в ковене в школе. Я увидела людей, совершающих вещи, которые раньше я и не представляла, что возможны. На самом деле, я увидела многое. Не всё из этого хорошее».

Он обернулся в изумлении, затем вынужден был отвернуться обратно и исполнить маленькую прихоть сковороды — перемешать. Минуту спустя он представил мне самый большой омлет, который когда-либо делал.

«Разве ты не собираешься есть?» — спросила я, когда он присел.

«Да». Он улыбнулся. «Попозже. Сейчас я лучше поболтаю. А ты съешь всё до конца».

Мне не требовалось повторять дважды. Между набиваниями рта я рассказала Сэму о Китике в Видоус Вэйле, моем папе и Хилари. Теперь ему представилась возможность говорить.

«О твоей маме», — произнес он. «Есть много что рассказать».

«Я знаю часть истории», — сказала я, отпивая еще кофе. «У меня есть ее Книга Теней».

«Как ты раздобыла ее?» — спросил он в шоке.

«Через подругу, вообще-то», — пожала я плечами. «Книга просто вроде как случайно появилась в ее доме. Казалось, она притягивает меня. Я реально выкрала ее. Подруга была не против, когда я рассказала ей почему».

«Она просто появилась в доме твоей подруги?» — он кивнул. Сэм посмотрел на меня секунду, затем засмеялся и затряс головой. «Что ж, у Богини, определенно, удивительные методы. Тогда ты, должно быть, знаешь, что твоя мама лишила себя своих сил. Тебе известно почему?»