Гадание - вещь непредсказуемая! (СИ)

***

Мы дождались точного полнолуния. Я подошёл к дневнику и, взяв кинжал у Снейпа, пронзил его.

— Volo animam meam retro!

Дневник засветился и что-то белое выскочило из него. Я почувствовал…зависть и сильный голод. После я подошёл к диадеме и её пронзил со словами:

— Redde, quaeso!

Мне почему-то захотелось очень сильно поплакать: прижаться к кому-нибудь и поплакать кому-нибудь в плечо, поделиться своим горем и печалью, проблемами рутинной жизни. Затем подошёл к чаше, пронзил и её:

— Miserere mihi.

Я почувствовал…жалость и скорбь. Если так и будет продолжаться, я просто не выдержу! Затем последовало кольцо:

— Me reficere…

Моё тело вмиг окутала усталость. Я упал на колени, тяжело дыша. Эти мучения…почему я всё делаю это? Неосознанно! Понимаю, что теряю бессмертие, и всё ради какой-то девчонки. Да что такое со мной происходит?! Я кое-как дополз до медальона и произнёс:

— Praeteritis erratis.

Тело пронзила ужасающая боль. Всю комнату озарил белый свет, а я упал без сознания. Помню только, как Северус подбегает ко мне.

***

Очнулся я у себя в комнате. Не знаю, наверное, это был сон. Я попытался подняться, как почувствовал, что тело пронзает адская боль. Нет…всё-таки не сон. Рядом со мной на стуле сидел Северус Снейп и читал книгу.

— Милорд, Вы очнулись! — с долей равнодушия произнёс Северус и, встав со стула, подал мне попить. Стакан воды стоял на тумбочке, видно, заранее подготовленный. В этом вся прелесть Снейпа. Я улыбнулся. Хотя, я ужасно выгляжу, когда улыбаюсь. — Думаю, Вам надо посмотреть на себя, — зельеделец так же с тумбочки забрал зеркало и поднёс его к моему лицу. Я удивился: я выглядел как в мои семнадцать лет. Я удивлённо поглядел на черноволосого, который уже успел отнести зеркало.

— Северус, что это значит? — спросил я.

— Ну, это значит только одно: Вы восстановили свою душу по частям. А ещё это значит… Добро Пожаловать, мистер Реддл!..

Комментарий к 10 часть. Воссоединение души.

Ну, как вам? Глава не очень маленькая получилась?

Слова, которые читал Володя:

Верни мою душу!

Верни, умоляю!

Сжалься надо мной.

Дай мне исправить…

Ошибки былые.

========== 11 часть. Зимний Бал. ==========

Мы рождены, чтобы умереть. Мы рождены, чтобы дружить. Мы рождены, чтобы прощать. Мы рождены, чтобы любить!

Черноволосый парень гордо вышагивал по залу, то и дело наблюдая за змеёй, которая вальяжно восседала, точнее ползала, на троне. Она то и дело мотала своей мордашкой, мол — «Тебе это не подходит! Ищи дальше!».

— По-твоему, — саркастично начал брюнет, повернув свою голову на Нагайну. — Мне можно идти прямо в чёрном балахоне, чтобы меня узнали?

— Хосссяин, я не это имела ввиду, — прошипела змея. — Попросите у кого-нибудь одежду.

— Да, чтоб мне ответили, а-ля — «Ты кто ещё такой?! А ну проваливай!» или проклянут меня Круциатусом, если ещё не Авадой, — с какой-то грустью сказал Реддл, подходя к трону. Тяжко вздохнув, черноволосый уселся на троне, положив одну ногу на другую, словно самый обычный магл. Помещение было, мягко говоря, мрачным. Хоть глаз выколи, всё равно ничего не увидишь.

Парень протёр глаза от усталости и вновь вздохнул. Змея, что-то прошипев Тёмному Лорду, уползла в далёкие края, но обещала вернуться. Оставив Лорда в гордом одиночестве, Нагайна поползла искать себе пищу. Сам же тёмный маг всех времён и народов сидел на своём троне, который так же не уступал по своей мрачности помещению. Пора бы перебираться из этого Малфой-мэнора, пока с ума не сошли.

— И что делать? — спросил у небытия Том и встал с трона, отправившись гулять по мэнору, точнее в кабинет Люциуса.

***

— Хм, я так понимаю, Вам нечего надеть на бал, — блондин получил утвердительный кивок от парня. — А сколько, простите, Вам лет? — с неуверенностью спросил Люциус.

— 17 лет, — ответил Реддл.

— Как и моему сыну, — прошептал Малфой-старший, одобрительно разглядывая внешность Лорда. — Я могу попросить что-нибудь у Драко, если Вы не хотите тратить деньги…

— Отлично! Ты подал мне идею! — радостно воскликнул Тёмный, вскочив с дивана и выйдя из кабинета.

— И что могло бы это значить? — спросил Люциус, безнадёжно пожав плечами.

***

В Косом Переулке было множество людей, которые искали себе наряды, питомцев, котлы, палочки, мантии, книги…и всё прочее. И что здесь забыл Тёмный Лорд? Он, уверенно шагая, вглядывался в лица. Одна часть этого народа состояла из грязнокровок, другая часть — полукровки, а последняя — чистокровные. Как бы хотел Лорд убить всех грязнокровок, избавить Магический Мир от, как он говорит, грязи, вычистить их как ботинки после дождя, к которым пристала неприятная, липкая грязь. Даже если и так, то Реддл перестал обращать внимание на «значимую» чистоту крови. Ему было без разницы на грязнокровок, полукровок и чистокровных в данный момент. У него есть другая миссия…

— А ты слышал, что в «Хогвартсе» будет Зимний Бал? — неожиданно эти слова донеслись до ушей Тома Реддла, и тот решил остановиться, послушать.

— Но он у них каждый год! — воскликнул старикашка, размахивая подолом мантии, очищаясь от зелья, которое пролил на себя.

— Да, это так, — подтвердила женщина, начавшая этот «лестный» разговор. — В этом году, как и на Турнир, приедут ученики из «Дурмстранга» и «Шармбатона»!

— Да что ты? — удивлённый этим известием, потрясённо спросил дедушка. — Ух, чую хогвартским и шармбатонским девушкам покоя не дадут! — присвистнул старик, поведя усами. Реддл поморщился; свою единственную он никому не отдаст! Никогда и ни за что!

Дальше этот разговор перешёл в темы посудомоечного зелья. Том пошёл дальше. Однажды он познакомился в своём сне с Гермионой, которая явно была из «за друзей и родных — убью!», а не из «кокетливо сострою глазки и меня полюбят». К последнему разряду подходила и Белла, Беллатриса Лестрейндж. Она отличалась только своей верностью и беспрекословным выполнением задания. Ничего интересного в ней больше и не было. А вот Гермиона…девушка-загадка. Вроде притягательная, но отталкивающая; добрая, но жгучая. Эта девушка сплошь покрыта тайнами.

***

— Спасибо большое, — поблагодарил Реддл. Вот не думал он, что будет ходить по магазинам в поисках одежды на бал. Не легче своровать? Нет? Ну, тогда одна единственная просто не захочет общаться с ним, даже видеть!

С чистой душой выйдя из магазина, Реддл уставился на идущую мимо толпу учеников «Хогвартса»; среди них был и Поттер. Тёмный Лорд хмыкнул. Гнев Поттера поймут, а гнев Реддла и знать не хотят. Он же не виноват, что в детстве его все презирали, ненавидели, считали сумасшедшим.

В самом конце нерешительно плелась девушка, у которой волосы точно не знали слова «расчёска». Глаза были сонными, а кожа была бледная-бледная. Лорд сразу же узнал в ней Грейнджер, — гриффиндорскую зачку. На самом деле, её образ часто всплывал в воображении Реддла, но тот ссылался на усталость и гадание. Увидев Грейнджер в реальной жизни, Том подумал:

— А она красивая, — подумал тот. В груди отдавалось эхом биение сердца, которое с каждой минутой стал биться всё чаще, и чаще. Томление в груди зашкаливало. Реддл вновь посмотрел в сторону Гермионы, но никак не ожидал увидеть ответный взор. Тёмно-коричневые, словно шоколад, глаза посмотрели прямо в голубые. Том вздрогнул. Всё-таки, им было суждено встретится. Девушка улыбнулась ему и прошла мимо. Фух, как хорошо! Хорошо, что не узнала того, Чье-Имя-Нельзя-Произносить. Парень расслабился, но всё же проводил Гермиону взглядом, пока она не скрылась за поворотом.

***

POV Гермиона

Сегодня выходной, день свободный; а вечером будет Зимний Бал. Ей! Я снова, надеюсь, увижу Крама! Хотя, нет: он наверняка закончил школу и пошёл своей дорогой. А мы договаривались списываться. Надежда, увы, умирает последней. Шучу! Надежда никогда не умирает! Но всё-таки не надо давать себе красный свет.