Ангелы и боги (СИ)

— Вам немедленно нужно идти к Марине! Она вылечит ваше лицо… Ой, вы же иностранец, — перешла Кира на английский.

— Я русский. Просто долго жил в Америке…

— Отлично… Идем к Марине! Иначе ваше лицо превратится в сплошной синяк, — молодая, обаятельная женщина обернулась к Нике, — извини, Вероничка, мне расхотелось сегодня играть…

Максим и Марина занимались детьми на веранде нижнего этажа, когда через боковую дверь с улицы туда вошли Кир и Кира.

Марина сразу же взялась за лечение, а молодая женщина коротко рассказала о происшедшем, извинилась, вышла на улицу и направилась к пятилучевому дому.

Габриэль очень внимательно смотрел на то, что делает мать.

Марина тепло улыбнулась, сказала полушутя:

— Присоединяйся…

Малыш с непостижимой быстротой вскарабкался на колени Кира, поместил свою крохотную ручку на руку матери. И… Марина почувствовала колоссальный поток энергии, проходящий сквозь нее.

— Ой, в мою щеку вонзились тысячи игл…

— Габриэль, убери боль…

— И правда, уже не больно… Оказывается, мой братик тоже целитель…

Макс внимательно наблюдал за происходящим:

— Да, Кир. Но об этом никто не должен знать…

* * *

Ника ругала себя в душе самыми последними словами. Молодой человек понравился ей не только тем, что не прятал от ее взгляда глаза, не только тем, что смотрел на нее восторженно, но и тем, как был одет, как аккуратно и эстетично двигался. Этот светловолосый юноша был начисто лишен манерности и одинаковости, присущих ее сверстникам, а так же тем, кто младше и старше ее поколения…

В самом мрачном расположении духа Ника вернулась к отцу.

Артур, Василий и Никонов силели в креслах, стоявших полукругом напротив небольшой плазменной панели — смотрели детектив.

Ника подошла к мужчинам:

— Папа, мне необходимо с тобой поговорить…

Видя напряженное состояние девушки, Василий и Женьшень поднялись со своих кресел.

— Петрович, мы побудем на улице…

— Нет, Вася, вы оба можете идти по своим делам. Со мной рядом будет дочь, да и Моисеевна поблизости…

— Тогда до вечера, Артур Петрович…

— Там видно будет, Евгений Евгеньевич. Если Ника никуда не пойдет, то и вам приходить не надо…

Через веранду мужчины вышли на улицу.

— В чем дело, Ника? На тебе лица нет…

— Я чуть не убила мячом незнакомого молодого человека…

— В поместье нет незнакомых молодых людей… Как он выглядит?

Ника рассказала о происшедшем и описала внешность и физические данные юноши, в заключение добавила:

— Понимаешь, папа, в этом парне есть то, что роднит его с Максимом Алексеевичем…

Артур давно понял, о каком парне идет речь:

— Что ты наделала, Ника?!. Этот мальчик собрался на тебе жениться еще три года назад, когда увидел твое фото у меня на телефоне. Я тогда бумал, что это детское, сиюминутное желание, но потом не раз слышал во время сеансов по скайпу, что Кир постоянно спрашивает Марину о тебе…

Ника в изнеможении опустилась в свободное кресло:

— Папа, почему ты никогда не говорил мне об этом Кире?

— Выше я уже ответил на твой вопрос…

Девушка молча встала с кресла, поднялась на второй этаж по винтовой лестнице…

Глава 18

Как обычно, превозмогая внутренний протест, Марина стала прощаться с детьми и Максимом до вечера.

Сначала Максим и Марина обнялись, постояли неподвижно, с неохотой засцепили объятия. Затем Марина взяла на руки Мариночку — младшую, прижала ее к себе. Малышка обвила ее шею своими нежными ручками.

Поцеловав несколько раз дочь, Марина подала ее Максиму…

Дождавшись своей очереди, Габриэль молча подошел к матери, поднял руки вверх, чтобы ей удобней было взять его.

Марина прижала сына к себе с тоскливой печалью подумала: «Когда же ты, мой замечательный сын, повзрослеешь настолько, чтобы мог снять блок с мозга Артура?!. Тогда мы все могли бы больше никогда не расставаться»…

И… Марина почувствовала прикосновение мозга Габриэля к своему мозгу. И через это прикосновение сын передал ей, что он понял, прочел, услышал ее мысль…

Поцеловав сына, с внутренним протестом, Марина передала Габриэля Максиму, покинула детскую комнату.

Как обычно, Максим с детьми на руках прошел на веранду для того, чтобы проводить взглядом любимую женщину. Смотрели на уходящую мать и дети.

Максим случайно бросил взгляд на Габриэля и поразился тому, что малыш смотрит не только на мать, но одновременно в глубину того дома, куда она шла.

Габриэль заегозил на руке, сказал требовательно:

— Хочу на пол!..

Макс выполнил желание сына.

Малыш быстро и деловито направился к винтовой лестнице.

В душу Макса вкралась тревога.

— Тетушка Алина, присмотрите за Мариночкой…

Женщина, вошедшая в детскую после ухода Марины, быстро вышла на веранду, приняла с рук Максима малышку:

— Что это с Гаврюшей?

— Сам не понимаю…

Макс последовал за сыном…

— Габриэль, вернись!

Малыш уже был на веранде нижнего этажа, обернулся на приказ отца, пальчиком указал в сторону соседнего дома, — хочу туда! К маме! — и продолжил свой путь, быстро вышел на улицу…

Несмотря на свои два с лишним метра роста и длинные ноги, Максим удивительным образом никак не мог догнать сына:

— Габриэль, подожди меня!

Малыш не оборачивался:

— Хочу к маме!..

Между тем, открыв взглядом дверь с улицы, Габриэль вошел на веранду нижнего этажа дома матери, через нее вошел в открытую дверь в гостиную.

Марина, почувствовавшая желание сына быть с ней, просто ждала его появления.

Следом за малышом в гостиную вошел Максим.

— Прости, Принцесса, наш сын решил немного покапризничать, сказал, что хочет к маме…

— Это не каприз, Максим…

Габриэль на секунду обхватил ручками ноги матери, затем развернулся, прижался к ней спиной.

Максим молча стоял в нескольких шагах, дав сыну возможность насладиться контактом с самым дорогим для малыша человеком и вдруг увидел, что глаза ребенка в одно мгновение потемнели и их кинжальный взгляд обратился на Артура, сидевшего за «Стэнвэем».

Из глубины души Артура поднялся страх. Он встал на ноги, отошел на пару шагов от рояля, собираясь уйти, спрятаться от этого взгляда, который буквально вскрыл его черепную коробку.

— Что ты на меня так смотришь?

Габриэль топнул ножкой и у Артура возникло ощущение, что под ним зашатался пол.

— Проснись!..

— Я не сплю, вредный мальчишка!

— Проснись, я сказал!..

Гостиная перед глазами Артура закрутилась каруселью, он не потерял сознание, но от страшной слабости, как подкошенный, упал на пол.

Максим бросился на помощь, опустился перед ним на колени, поднял верхнюю часть тела Артура над полом…

Артур ненормально глубоко вздохнул и понял, что больше не может дышать, что он умирает в сильных руках Максима Захарова, а не на руках Марины, как он хотел. Карусель в глазах остановилась, а в его мозге начали рваться массивные цепи на темных дверях. Двери распахивались, открывая вход в широкие коридоры — тоннели, где таяли — испарялись остатки черного дыма и заполнялись неестественно чистой белизной и светом…

— Принцесса, Артур не дышит… Он умирает…

Ника, собиравшаяся спуститься вниз, услышала страшные слова, слетела по ступеням винтовой лестницы в гостиную нижнего этажа.

— Как не дышит?!. Не может быть… Папа… Папа…

Ника опустилась перед отцом на колени с противоположной от Захарова стороны.

Артур вздохнул, одновременно с этим почувствовав, что его сердце снова начало биться. Но жили в нем только мозг и сердце. Он абсолютно не чувствовал своего тела.

Чернота в глазах Габриэля сменилась привычной синевой, он повернулся к матери:

— Мама, на ручки… Я устал..

Марина взяла сына на руки, крепко, но нежно прижала его к себе, сказала мысленно: «Ты у нас молодец. Спасибо тебе»… А вслух произнесла: