Убить бога (СИ)

Да. Сейчас-то она понимала, что уже в ранние годы попала под обаяние этого мерзавца, что умело крутил всеми окружающими к своей пользе, но тогда… Тогда все выглядело на редкость правильно, а все проблемы - всего лишь стечения обстоятельств. Постепенно вокруг Джерара сформировался костяк детей, что хотели сбросить ярмо мучителей и вернуться на свободу, многие к тому же лелеяли мечту вновь увидеть родителей. Симон буквально в рот смотрел более младшему парнишке, став его “правой рукой”, Эльза же со своим боевым характером пробилась на место “левой”. С ними еще были Се, Сорано и Волли. За серебровласой девочкой подтянулась и Милли, а Бьючанан привел под их знамена старшего брата, менее расположенного к дракам, но более башковитого. Были и другие - Эрик со своей ручной змейкой, которую он как-то нашел в камере и прятал от стражи, Савьер, что никак не мог усидеть на месте, и Макбет…

С последнего все и началось. Обычно весь бунт детишек сводился к крикам и выступлениям, которые легко давились волшебными посохами охраняющих магов. Хоть они и угрожали, что отправят их всех в Зал Наказаний, но дальше болезненных ударов дело так и не заходило. Так продолжалось года три или четыре (время в тюрьме трудно поддавалось отсчету, а уж перемежаясь с такими своеобразными пытками…), но после очередного посещения Испытаний Макбет вернулся сам не свой. Он был в сознании, но не мог сказать ничего членораздельного. Лишь лежал, свернувшись в клубок и поджав колени, а уши накрыв ладонями, и, дрожа, что-то шептал. Эльза тогда еще пыталась подойти и помочь, но первым у мальчишки оказался Джерар. Он тогда склонился к нему ненадолго, но затем, будто что-то услышав или увидев, вскочил и принялся всех отгонять, находя для самых непонятливых “срочные” занятия. Эльзе он сказал, что похоже, эти пытки довели Макбета до сумасшествия. Он слышит какой-то голос и разговаривает с несуществующими личностями. Это было странно и страшно. Джерар предложил оставить его в покое и не трогать, чтобы не провоцировать мальчика. Это вроде как даже начало помогать, да только при приближении посторонних или когда в поле зрения попадались глаза на мантиях темных магов, он нет-нет да и вздрагивал. Через неделю, после своего очередного Испытания, в камеру вернулся синеволосый предводитель, но он был мрачен и задумчив. С ходу подозвав к себе Симона, а затем и Эльзу, он рассказал, что слышал от сопровождавших его стражников, как те говорили про “сломанный материал”, имея в виду Макбета. От него собирались избавиться! Джерар просил своих соратников помочь спасти бедного парня, а для этого следовало поднять бунт и устроить побег.

Встал вопрос - как? Они ведь всего лишь слабые дети, которые ничего не могут, а взрослые… Те, что их не заложат охранникам, сами не в лучшем положении, и это еще если речь про более-менее адекватных и несмирившихся. Ждать же помощи и поддержки от “ходячих мертвецов”, как называли людей с пустыми взглядами ребятишки, так и вовсе не стоило. Так и не придя к какому-либо выводу, дети разошлись. Джерар с Симоном - к другим, чтобы по заведенной традиции помочь чем-нибудь или поговорить-поддержать, а Эльза - к Робу, которого уже стала почитать как родителя или скорее деда, которого уже и не помнила, если и знала раньше. Слова их главаря все крутились у нее в голове, но вот дельной мысли не возникало, что неимоверно бесило девушку. С этим она и обратилась к тому, от кого ждала поддержки и совета. Старик же… он говорил много правильных вещей - про любовь и веру, про надежду, про магию, что идет из сердца любого волшебника и придает ему сил для преодоления препятствий, но вот чего-то существенного добиться девочке так и не удалось. Почти. Роб все же рассказал девочке, что все они - волшебники, обладающие великой силой, но вот их браслеты сдерживают весь потенциал, так как стражники боятся, что узники вырвутся из-под контроля. Сказано было не так в лоб, но общий смысл поучений старика Эльза поняла, а план сам собой стал формироваться в ее красноволосой головке. Осталось только придумать, как снять кандалы. После совещания со своими друзьями, единственной мыслью стало отобрать у одного из охранников их магический посох и попробовать им сломать антимагические железяки. Случай представился буквально на следующий день. Стражники, зашедшие увести Макбета, отвлеклись на выступление Джерара, к которому присоединились Симон, Се и Волли. Подобравшаяся к ним со спины Эльза камнем оглушила одного, затем, сразу метнувшись к его оружию, схватила посох и направила его в стоящего в ступоре второго. Вылетела молния, и враг, стоявший на пути их свободы, оказался повержен. Ага! Как бы не так! Ничего не произошло. Даже самой завалящей искры не появилось на набалдашнике в виде тусклого кристалла. Опомнившийся охранник мгновенно разразился целым каскадом заклятий и не все из них были безобидны. В ход пошли огненные стрелы, молнии, кого-то из ближайших к месту происшествия узников отбросило воздушной волной в стены. На этом бунт был подавлен, а оглушенную и дезориентированную девочку, что пыталась привстать, держась за болящие ребра, схватили за волосы, приподняли над землей и несколько раз приложили кулаком по животу, окончательно выбив из нее дух. Следующим воспоминанием для нее стал серый потолок, что плыл перед глазами. Вскоре она осознала, что это не потолок плывет, а ее тащат. Тащат за ноги по незнакомому коридору. Эльзу тогда доставили к одному из начальников темной гильдии, что был на острове. Он был не знаком девочке, но вот его мерзкое хихиканье ей запомнилось, как и обещание навсегда отбить у нее желание трепыхаться. А следующим к посещению был Зал Наказаний. Предварительно ей сняли браслеты и втолкнули в довольно неплохо освещенное помещение. Оно было также вырублено в скальном основании острова, но имело округлую форму и два выхода. Ничего не понимающая девочка ждала подвоха и не была разочарована - с противоположного конца открылась дверь и в зал повалили монстры. Они напоминали собак, но у них на мордах не было глаз, а на теле шерсти, зато клыки и когти явно превышали установленные природой размеры. “Если сможешь выжить и победить этих милых зверушек, то мы оставим тебя и твоих друзей в покое… на какое-то время, ха-ха-ха-ха…” - издевательски разнесся в помещении голос главы темных магов. Эльза смогла выжить. Чудом ли, молитвами ли или благодаря рассказам Роба и мыслям о том, что спасет ребят, что пострадали из-за нее, но смогла. Первые удары по собакам она сделала на инстинктах, не осознавая и не понимая, что именно делает, но вот чувство внутри, когда очередное чудовище, что собиралось вцепиться ей в глотку, неожиданно взвизгнуло и отлетело в стену, сползая затем по ней кучкой кровавого мяса, она запомнила. Раскидав и частично убив, частично оглушив уродливых собак, Эльза без сил свалилась на пол. Мало того, что непривычные действия выпивали много сил, так еще и полученные раны и укусы чудовищно саднили. А ведь и до этого ей неплохо досталось от охранника после своего демарша. В себя она пришла от вылитой сверху воды. Ни поглаживаний Роба, ни успокаивающих слов Джерара - снова этот же ненавистный лыбящийся темный маг. Он сообщил незадачливой узнице, что он свое обещание сдержит. На пару дней. А потом девочку снова приведут к нему, и если она будет хорошей девочкой, то сможет регулярно покупать своим друзьям лишние дни беззаботной жизни, развлекая его в этом зале и развеивая скуку. Как же Эльзе хотелось вместо тех чудовищ размазать о стену этого гада, но она понимала, что ничего не сможет сделать против него, а вот ее соратники только пострадают. Она не могла так подставить тех, кто верил в нее. И дальнейшие недели прошли в нескончаемых попытках выжить и вернуться. Каждый бой она отмечала на стене, чтобы доказать в первую очередь себе самой, что еще жива, а не валяется в обмороке в Зале Наказаний, готовясь стать закуской очередной твари, а ее друзьям обеспечены новые спокойные дни.

Это была не боль тела, как при истязаниях в зале с колоннами ранее, а омертвение души и разума. Девочка, что не могла и помыслить о причинении вреда ближнему, вынуждена была без сомнений и колебаний рисовать кровью и внутренностями своих противников по всей Зале. Думать при этом о чем-то еще было равносильно смерти. Она забыла о друзьях и соратниках. Перестала слушать сказки о приключениях Роба. Каким-то краем сознания она все еще желала им счастья и избавления, но превращаясь в бездушную машину, несущую лишь смерть, хотела оградить их всех от подобного. В первую очередь - от самой себя. И скидки, что убиваешь лишь монстров, будто пришедших из чьей-то извращенной кошмарной фантазии, не было - ведь чем дальше, тем сложнее были чудовища. После собак были летучие змеи, плюющиеся кислотой. Потом вовсе помесь кабана и лошади, только с челюстью, полной зубов. Она не запомнила момента, когда место цели заняла человекоподная тварь. Просто когда она рассматривала очередного разваленного выданным оружием монстра, взгляд наткнулся на подобие рук и ног, покрытых чешуей (лицо было слишком сильно обезображено, а тело искромсано, чтобы вглядываться в них). Чем больше скользил взгляд, стремясь опровергнуть догадку, тем больше находил схожести. Позорной истерики Эльзе удалось избежать только из-за помутненного состояния сознания, в которое она себя вводила уже долгое время. Но уже чертя новую зарубку в клетке, девочка решилась на то, чтобы дать окончательный бой или умереть, так как продолжать подобное свое существование она была не намеренна. А вдруг завтра ей скажут драться против Симона? Или Се? Или Милли с Сорано?